«Я называю это адаптацией. Нечто среднее между компромиссом и уступкой. Это не полная капитуляция, но и не победа.»

Наши дни

Где-то в округе Джексона, Вайоминг

— Сидни

Сейчас я гляжу из окна, вспоминая ту ночь в мои 16 лет. Он оставил меня там, как и сказал. Гаррет забрал меня, и вот так началась моя взрослая жизнь. В ужасе, одиночестве и беспомощности. В насильном принуждении к подчинению. В тот год я потеряла саму себя. Вероятно, все случилось даже еще раньше, но это я понимаю только теперь. Это была не первая моя стычка с Гарретом, но она стала переломной. Он забрал меня, напомнил о том, чего от меня хотел, а затем, как и все другие в моей жизни, исчез.

Мы купили бар в Шайенне после того, как разобрались со случившимся в хижине дерьмом. И все шло своим ходом, но через восемь месяцев моего отца убили, подстроив авиакатастрофу во время его перелета в Джексон-Хоул, куда он отправился на неделю отпуска кататься на лыжах. Его тело так и не нашли, что вызвало море слухов. Мой отец был Сенатором США от штата Вайоминг в течение более десятилетия. Ожидалось, что он выиграет третий срок на следующих выборах, но тут случилось это. Не могу сказать, что его смерть сломила меня, когда я узнала о ней из новостей. Или хотя бы удивила. У него было много врагов.

Врагов, в числе которых были должностные лица, имеющие власть в самых влиятельных на планете государствах. Конечно, в данных кругах у него имелись и друзья. Но Компания — секретное теневое правительство, в котором он был рожден — разделилась надвое десятилетие назад, в результате чего почти сотня членов были убиты, а национальные СМИ ошибочно назвали это «Борьбой за власть».

Каким-то образом Гаррет связан со всем этим. И я тоже, посредством своего отца. Но они никогда не хотели ничего от меня, так что запрос Гаррета на обладание мной был удовлетворен без особых протестов.

Когда умер отец, Гаррет устроил вечеринку в баре, празднуя мое успешное вливание — слова Гаррета — в его… ну, как это назвать? Культ? Не совсем. Ополчение? Да, но они были чем-то больше этого. Предполагаю, я бы даже могла назвать их его семьей. Я стала его семьей.

И даже несмотря на то, что моя семейная жизнь была крайне запутанной, я правда не считаю, что то, что было у Гаррета, является примером семьи. Это правда.

По крайней мере, я была свободна от обязательств Компании. Я утратила всю поддержку. Вместо того, чтобы стать собачонкой Компании, я на все сто процентов была отдана Гаррету. Но даже под наркотой, будучи глупой шестнадцатилеткой, я понимала, что находится подальше от дерьма Компании — благо.

Мой отец не был слишком популярен в моих кругах общения. Конечно, катастрофа была расценена как несчастный случай. Ошибка пилота. Но люди обычно так не умирают. Нет никаких случайностей. И какое-то время я даже думала, что это Гаррет его убил. Или, по крайней мере, я хотела в это верить, потому что альтернативой было бы считать убийцей ЕГО.

Через два месяца после смерти отца Гаррет исчез. В одну ночь он покинул бар с несколькими друзьями и просто не вернулся домой. Никто из них не вернулся. И если бы вы были мной, зависящей от него малолеткой, то не поняли бы своего везения и начали задавать вопросы. Но именно в этот период жизни я узнала наверняка, что это дело рук Кейса.

Он обладал мной, как и сказал. Его глаза были выжжены в моей памяти. Полные холода глаза. Темные. Глаза убийцы, который не берет пленных и никогда не прощает долгов.

Но прошло уже шесть лет с тех пор, как Гаррет исчез, а я осталась сама по себе. Шесть долгих лет ожидания, что ОН придет за мной. Вот только он так и не пришел. Фактически, я никогда не видела и не слышала о нем снова после того случая в хижине.

Так что я занималась баром. Это крупный деревенский бар в старом городе Шайенн. У нас каждый вечер выделен для чего-то особого. Например, по средам бесплатная выпивка для девушек, а по понедельникам рукав шотов обойдется вам в 99 центов. Как-то так. Мне было лишь 18, когда пришлось заняться всем этим. В таком возрасте невозможно получить лицензию на алкоголь, но так как Гаррет не был официально признан мертвым — только пропавшим — все здесь осталось оформлено на его имя. Я жила дальше.

Никто не мешал мне в этом.

Никто.

И это беспокоило меня больше всего, что довелось мне пережить за столь короткую ебнутую на всю голову жизнь.

Потому что он сказал, что вернется. А Мэррик Кейс не кажется одним из тех парней, кто не держит свое слово.

Так где его черти носят?

Мой телефон вибрирует на прикроватной тумбочке, и я перекатываюсь на другую сторону кровати, чтобы взглянуть на экран. Я улыбаюсь, когда поднимаю его и нажимаю кнопку ответа, а затем подношу к уху.

— Привет, — говорю я тихим шепотом, уместным для разговоров