– Срань господня, какого черта ты здесь делаешь? – Раздался голос Куина, когда айЭм исчез в служебном помещении. – Ты, хитрый ублюдок.
Первой реакцией Блэя стало напряжение. Последнее, что ему сейчас нужно, это еще один эротический спектакль, особенно учитывая, что парень Куину очень понравился.
Но тут он нахмурился. А разве ...?
Только что прибывший мужчина, засмеялся и обнял Куина.
– Ну у тебя и способ выражаться, кузен. Я бы сказал... ты этакая смесь дальнобойщика, матроса и двенадцатилетнего подростка.
Сэкстон. Это был Сэкстон, сын Тайма. Блэй уже пару раз сталкивался с ним.
Куин отстранился.
– Мат на самом деле хорош для связки слов. Или вас не учат этому дерьму в Гарварде?
– Их больше заботит договорное право. Собственность. Правонарушения, которые относятся к деликтам, преследуемым в исковом порядке, ну это так, к слову. Я был удивлен, когда не увидел тебя на выпускном экзамене.
Клыки Куина ослепительно сверкнули, когда он искренне улыбнулся.
– Это человеческие законы. Меня они не удержат.
– Да кто тебя удержит.
– Так что ты здесь делаешь?
– Имущественная сделка для братьев-Теней. Чтобы ты не думал, что я учил всю эту человеческую юриспруденцию так, здоровья ради. – Взгляд Сэкстона метнулся в сторону и встретился со взглядом Блэя. Мгновенно выражение лица парня изменилось, стало серьезным и испытывающим. – Ну, здравствуй.
Сэкстон повернулся спиной к Куину и пошел по направлению к Блэю так целенаправленно, что тот даже обернулся проверить, нет ли у него чего за спиной.
– Блэйлок, не так ли? – Мужчина протянул свою элегантную руку через барную стойку. – Давно не виделись.
Блэй всегда чувствовал себя немного косноязычным в присутствии Сэкстона, потому, что «хитрого ублюдка» было не переговорить. И вокруг него витала такая аура, словно он не только знал правильные ответы на все вопросы, но мог и отказаться разговаривать с тобой, если ты не соответствовал его стандартам.
– Как дела? – спросил Блэй, когда их ладони встретились.
Сэкстон очень хорошо пах, и его рукопожатие было уверенным.
– Ты заметно вырос.
Блэй отнял руку и понял, что покраснел.
– О тебе могу сказать то же самое.
– Правда? – Жемчужные глаза блеснули. – Это хорошо или плохо?
– О... хорошо. Я не имел в виду…
– Тогда расскажи мне, как ты? Родители уже нашли тебе достойную невесту?
Смех Блэя был резким и жестким.
– Господи, нет. Для меня пока не нашлось ни одной.
Куин в прямом смысле вклинился в их разговор, встав между ними.
– Так как дела, Сэкс?
– Весьма неплохо, – ответил Сэкстон, даже не взглянув на Куина, его внимание все еще было сосредоточено на Блэе. – Хотя мои родители хотят, чтобы я покинул Колдвелл. Но я, однако, склоняюсь к тому, чтобы остаться.
Пытаясь отвлечься, Блэй сосредоточился на своей газировке и стал считать кубики льда в бокале.
– И что ты здесь делаешь? – спросил Сэкстон.
Последовала долгая пауза, и, в конце концов, Блэй поднял глаза, удивляясь, что Куин не отвечает на вопрос.
А. Отлично. Сэкстон обращался не к своему кузену.
– Ты собираешься отвечать, Блэй? – спросил Куин, нахмурившись.
Впервые за... Господи, казалось впервые в жизни... он приготовился посмотреть своему лучшему другу прямо в глаза. И казалось, ему даже не пришлось для этого брать себя в руки. Но, как и всегда, эти разноцветные глаза были сосредоточены на ком-то другом: жгли Сэкстона взглядом, который, казалось, сделал бы любого лессера короче на несколько сантиметров. Но кузен Куина либо этого не заметил, либо просто не обратил на это никакого внимания.
– Ответь мне, Блэйлок, – тихо сказал мужчина.
Блэй откашлялся.
– Мы здесь, чтобы помочь своему другу.
– Великолепно. – Сэкстон улыбнулся, сверкнув набором блестящих клыков. – Знаете, я думаю нам нужно вместе куда-нибудь сходить.
Голос Куина звучал раздраженно:
– Конечно. Звучит неплохо. Вот мой номер.
Пока он диктовал набор цифр, вернулись Джон, Трэз и айЭм. Слышались слова приветствия, еще какое-то разговоры, но Блэй не стал вникать. Оставаясь в стороне, он допил свою колу и убрал бокал в мойку.
Когда он вышел из-за барной стойки и прошел мимо Сэкстона, тот протянул ему руку.
– Был рад снова видеть тебя.
Рефлекторно Блэй взял предложенную ладонь... и после пожатия понял, что у него в руке осталась визитная карточка. Когда он попытался скрыть свое удивление, Сэкстон лишь улыбнулся.
Пока Блэй убирал карточку в карман, Сэкстон повернул голову и взглянул на Куина.
– Я позвоню тебе, кузен.
– Да. Конечно.
Со стороны Куина прощание было значительно менее дружественным, но казалось, что Сэкстону снова было наплевать, или же, он вообще этого не заметил – хотя в последнее было трудно поверить.
– Прошу меня извинить, – сказал Блэй, ни к кому конкретно не обращаясь.
Он покинул ресторан в одиночестве, вышел на крыльцо под навесом, закурил сигарету и прислонился спиной к прохладному кирпичу, уперевшись подошвой ботинка в стену.
Пока курил, достал карточку. Плотная, блестящая бумага. Гравировка, не тиснение – ну естественно. Черный, старомодный шрифт. Когда он поднес карточку к носу, то почувствовал запах одеколона.
Приятный. Очень приятный. Куин не увлекался подобным... поэтому почти всегда пах просто кожей и сексом.
Сунув карточку за пазуху, он сделал еще одну затяжку и медленно и глубоко вдохнул дым в легкие. Он не привык к тому, что на него смотрели. Или подходили к нему. Это всегда делал он сам, и целью был Куин, и Блэю казалось, так было всегда.
Дверь распахнулась и вышли его парни.
– Черт, я ненавижу сигаретный дым, – пробормотал Куин, отмахиваясь от облака, которое только что выдохнул Блэй.
Он потушил свой Данхилл о подошву ботинка и засунул наполовину выкуренный бычок в карман.
– И куда мы направляемся?
Экстрим-парк, показал Джон. Тот, что возле реки. И они дали нам еще одну зацепку, но на то, чтобы все организовать, понадобится пара дней.
– Разве этот парк не бандитская территория? – спросил Блэй. – И вокруг вроде бы полно полиции?
– А зачем беспокоиться о полиции? – Куин жестко рассмеялся. – Если у нас будут с ними неприятности, Сэкстон всегда сможет внести за нас залог. Не так ли?
Блэй поднял глаза, и на этот раз ему пришлось взять себя в руки. Сине-зеленый взгляд Куина сверлил его насквозь, и от этого грудь наполнил старый, знакомый трепет.
Боже... вот кого я люблю, подумал Блэй. И буду любить всегда.
Эту упрямую челюсть, темные нахмуренные брови, пирсинг в ухе и в полной