— Мы сейчас не на Адонисе, Тэд, — яростно проговорила Феникс. — Прекрати надоедать этим людям своими вопросами и прекрати просить то, чего у них нет. У них нет врачей. Нет выращиваемых в баках еды. Нет ни домашнего скота, ни молока, ни сыра. Нет урожая посреди зимы. Фактически, у них едва есть пища, поэтому ты заткнешься и мы с благодарностью съедим все, что они великодушно нам дадут.

Она воткнула вилку в ломтик гусятины и со значением съела его. Брейден бросил на нее потрясенный взгляд при первом крике, а потом твердо старательно пялился в свою тарелку во время всей вспышки. Я все еще пыталась свыкнуться с фактом, что не Брейден руководит этой троицей. Сейчас его желание остаться вне спора показало, что он даже не второй в иерархии.

После короткого молчания Тэд заговорил вновь:

— Я правда так плох?

— Совершенно невыносим, — ответила Феникс. — Ты задаешь вопросы с ужасно высокомерным видом, подразумевающим, что больше никто ничего не знает. Например, бумажные стаканчики. Ты действительно думал, что эти люди не сообразили воспользоваться настоящими?

В голосе Тэда зазвучала смесь сожаления и самозащиты.

— Ты никогда прежде не жаловалась.

— Я знала, что это не твоя вина. Со дня твоего рождения все пресмыкались перед тобой, поскольку… — Феникс оборвала предложение и с тревогой оглядела стол. — В любом случае, мне пришлось смириться с твоей надоедливостью на Адонисе, но ты не можешь так же вести себя здесь. Прекрати и говорить за меня. Если бы я хотела упомянуть о своем вегетарианстве, то могла сказать об этом сама, но ты решил высказаться за меня. Ты всегда так делаешь.

Она повернулась к Брейдену.

— Ты не согласен?

Брейден бросил на Тэда панический взгляд.

— Можешь говорить свободно, — поддержал Тэд.

Брейден, очевидно, не хотел говорить свободно, поскольку нашел убежище в питье.

Тэд нахмурился.

— Феникс, ты должна говорить, если в будущем я окажусь навязчив.

— С удовольствием, — ответила та.

Дальше мы ели в мертвой тишине. Я заметила, что Лютер смотрит на Феникс со странным выражением на лице. Я не понимала, привлекли ли его удивительно длинные светлые волосы или поразили нападки на Тэда. Жюльен тоже приметил интерес Лютера к Феникс и толкнул Аарона локтем, привлекая его внимание.

Тот в ответ лишь фыркнул. Я была свидетелем беспомощной агонии Аарона, когда он сидел у постели жены и смотрел, как она умирает. А по хмурой подавленности на его лице понимала, что он и сейчас думает о ней. Я заметила, как Аарон бросил мечтательный взгляд на яркие одеяла, устилавшие пол рядом со столами Сопротивления. Там с восхода и до позднего вечера работали ясли, и дочь Аарона вместе с группой других малышей возилась с кучей разноцветных игрушек. Сегодня мне следовало находиться в яслях, неся вечернее дежурство, если бы Доннел не возложил на меня ответственность за иномирцев.

Мы закончили есть. Я стояла, собирая стопкой грязные тарелки и приборы, когда услышала за спиной резкий взмывающий звук скрипки. Мгновенно уронив посуду обратно на стол, я обернулась и увидела Доннела, выходящего на пустую площадку у кухонного очага. Он открыл рот, и скрипка вновь стихла, позволяя его золотистому голосу в одиночестве вывести первую строчку:

— Одни переменчивы, алчны другие.

Все в комнате повернулись в его сторону. Я взяла с собой сумку на случай, если ужин обернется развлечением. И сейчас вытащила ее из-под стола и поспешно нашла внутри длинный тонкий футляр с флейтой.

— Их гонит безденежье и страх стихии, — пропел Доннел.

Изо всех углов комнаты в центр поспешили дети и уселись на пол перед главой Сопротивления. Я оттолкнула в сторону тарелки, примостилась на краю стола и под третью строчку поднесла к губам флейту.

— Но мы, кто остался, докажем трудом…

К Доннелу подошел скрипач и махнул смычком, передавая мне очередь. Моя флейта и дюжина других инструментов подхватили мелодию, а все остальные пропели последнюю строку припева:

— Земля — наше сердце, любимый наш дом!

Доннел в одиночестве пел куплеты, а на припевах вступали все. Я заметила, что Тэд, повернув голову, посматривает на рассеянных по залу музыкантов. Во время третьего припева он покачал головой и пробормотал:

— Невероятно. Напряжение в комнате было так сильно, что хоть ножом режь, но сейчас…

Лютер рассмеялся.

— Вот вам и легендарный Шон Доннели. Партия сторонников Земли завербовала его всего в четырнадцать лет. Они думали, будто получают невинного мальчишку-певца, страстно любящего Землю. Однако быстро обнаружили, что у Доннела есть и дикая сторона, но страстная любовь к Земле реальна. Доннел стал символом партии сторонников Земли, захватывая сердца всех, кто слышал его пение.

Он помолчал.

— Мой отец всегда утверждал, что именно вид, голос и песни Доннела отложили открытие сектора Бета на пять лет. Но мой отец был лучшим другом Доннела и, возможно, преувеличивал его влияние.

— Нет, совсем не преувеличивал, — возразил Тэд. — Дома, на Адонисе, люди ненавидят и восхищаются Шоном Доннели за то, что он сделал. Конечно, задержка с открытием колонизации сектора Бета не причинила вреда нашим мирам в секторе Альфа. Полагаю, в звездных системах секторов Бета и Гамма ненависти было больше, чем восхищения.

Допев последние строки, Доннел махнул рукой, вызывая следующего певца, а затем прошел к нам и встал между мной и Феникс. Он тихо заговорил, и я прекратила играть на флейте, чтобы сосредоточиться на его словах.

— Феникс, сейчас я притронусь к твоим волосам для всех любопытных, наблюдающих за нами. Хорошо?

Феникс кивнула в ответ, и Доннел поймал прядь ее волос и небрежно накрутил на правый указательный палец.

— Вы спели Гимн сторонников Земли, — сказал Тэд. — Вы правда его сами написали?

— Правда в том, что я украл многовековой ирландский напев, почти забытый со времен введения официального общего Языка, и исковеркал его слова.

— Его все еще поют на Адонисе, — заметил Тэд. — Но немного изменили текст.

Доннел рассмеялся.

— Им пришлось, учитывая обстоятельства.

Звучавшая мелодия закончилась. Доннел понаблюдал за сменой певцов и вновь повернулся к нам.

— Вам, иномирцам, придется быстро учиться, если хотите остаться в живых. Самое важное, как возмущаются люди, когда вы берете нашу еду. Мы должны срочно показать, что вы работаете и вносите свой вклад. Феникс, ты пойдешь на рыбалку с женщинами. Они работают в парах, и я поставлю тебя с Нацуми, женой одного из моих офицеров.

— Спасибо, — пробормотала Феникс.

— Тэд, мужчины обычно охотятся с луками, — продолжал Доннел. — Но ты не пробудешь с нами так долго, чтобы научиться поражать стрелой движущуюся цель. Гораздо полезнее будет, если ты отправишься рыбачить с женщинами, но твоя работа с женой или дочерью другого мужчины разожжет проблемы, так что я пошлю тебя с Блейз.

Какая радость, подумала я. Доннел посылает Тэда со мной, чтобы я его разговорила. Разговорила его? Сложнее будет вставить хоть слово самой. Возможно, я оглохну