РЫНОЧНАЯ ЭКОНОМИКА НЕ БУДЕТ ПРОЦВЕТАТЬ БЕЗ БЛАГОСОСТОЯНИЯ ОБЫЧНЫХ ЛЮДЕЙ, ДАЖЕ В ПОЗОЛОЧЕННОМ ВЕКЕ. ПОЗОЛОТА САМА ПО СЕБЕ НЕ УДЕРЖИТСЯ НА ПЛАВУ, ЕЙ НУЖНА НАДЕЖНАЯ ОПОРА.
В городах с сильными профессиональными сообществами давать такие представления было почти невозможно. В городах вроде Чикаго мне просто не позволяли подключить на сцене весь комплект оборудования. Этим должен был заниматься работник, состоящий в профсоюзе, только вот никакой профсоюз никогда прежде не работал с чувствительными к форме связками оптического кабеля и проводами генераторов магнитного поля, которые были нужны для отслеживания движений частей тела выступающих. В общем, тупиковая ситуация. Полный абсурд. Более того, эти люди из профсоюза не гнушались угрозами. Какой там разумный спор, когда они всем своим видом выражали угрозу применить физическую силу. Когда мы наконец нашли способ устроить пробное шоу, нам пришлось довольно щедро заплатить разным людям, чтобы они просто на нем присутствовали, и другим людям, чтобы они подтвердили это присутствие.
Таким образом, профсоюз на тот момент казался помехой на пути как личного самовыражения, так и технического прогресса. И все же я очень ценю появление профсоюзов и понимаю их важность.
Рядом с каждой запрудой вырыты окопы. Борьба за учреждение профсоюзов шла ожесточенно и временами напоминала самую настоящую войну. Не одно поколение активистов движения по защите прав трудящихся рисковало и страдало ради того, чтобы выходные, пенсия, а также спокойные и безопасные условия труда стали нормой для каждого человека. Работа движения никогда не была идеальной, но я ее уважаю и благодарен этим людям за то, что они сделали для всего мира.
Несмотря на мое в целом положительное отношение к профсоюзным организациям, в этой книге мне придется рассмотреть некоторые их недостатки. Интересующие меня проблемы связаны не с движением по защите трудовых прав, а с природой финансовых запруд. Известно, что так называемые «финансовые запруды верхушки общества», например элитарные инвестиционные фонды, размыты в финансовых пирамидах и прочих разновидностях преступного предпринимательства. Тот же принцип срабатывает в отношении финансовых запруд на любом другом уровне.
Финансовые запруды больше связаны с людьми, чем с алгоритмами, и это не всегда хорошо. Запруды, как для высшего, так и для среднего класса, неизбежно будут в той или иной степени скрытыми, а скрытность закономерно приводит к воровству и коррупции. Преступники с легкостью пользовались некоторыми разновидностями финансовых запруд для среднего класса. Например, известно, что жулики внедрялись в профсоюзы и превращали процедуру выплаты авторских гонораров музыкантам в схемы отмывания денег.
Финансовые запруды – это отказ от ничем не контролируемых алгоритмов и добавление человеческой воли к потоку капитала. Человеческое попустительство неизбежно влечет за собой все возможные людские недостатки. И все же, несмотря на свою неидеальную и проблемную природу, финансовые запруды дооблачных времен работали достаточно эффективно, оберегая средний класс от наводнений, штормов, ураганов и штилей в мире, где все решают финансы. Без системы финансовых запруд, поднимающихся подобно горе с очертаниями кривой нормального распределения, на которой расположились затопленные рисовые террасы, капитализм, возможно, выродился бы в марксистский «кошмар притягивающего множества», где рынки скатываются в плутократию.
Когда приехал к запруде, а она пересохла
Многие десятилетия финансовые запруды выдерживали всевозможные штормы. До повсеместного использования сетевых технологий существовал баланс сил между запрудами и капиталом, а также между трудом и управлением. Узаконивание запруд среднего класса укрепило законность запруд для богатых. Нынешняя ситуация стала возможной благодаря общественной договоренности между ее неравными участниками.
Однако поток капитала стало штормить просто с небывалой силой в последние два десятилетия двадцатого века, когда компьютеры достаточно подешевели для образования финансовых сетей. Эту историю я изложу кратко. Пока что достаточно сказать, что Enron, Long-Term Capital Management[19], а также их правопреемники в новом веке многократно усилили поток капитала. Подобно реальному климату, финансовый климат меняется за счет современных технологий, и крайние его проявления становятся все более ярко выраженными.
В конце концов границы финансовых запруд среднего класса дали трещину. Одна за другой они не выдерживали нарастающего давления огромного потока информации и капитала. Музыканты лишились большей части практической выгоды, например защиты авторских прав и физических копий. Профсоюзы не смогли противостоять скорости перемещения по всему миру производственного сектора, подхваченного потоком капитала. Возникла избыточная задолженность по кредитам, накопления потеряли ценность, и правительства были вынуждены применить жесткие экономические меры.
Старые противники финансовых запруд торжествовали. Финансовые олигархи с Уолл-стрит спелись с молодым электоратом Пиратской партии. Все должно быть гибким. Даже сами пострадавшие часто радовались несчастьям людей, попавшим в похожее положение.
Очень многим, как наверху, так и внизу, никогда не нравились эти финансовые запруды, так что опустошение еще одной из них вызывало у них ликование. Мы прыгали от радости, когда музыканты освободились от старой системы и стали зарабатывать себе на жизнь, существуя от концерта к концерту. Мы и до сих пор пляшем на костях музыкальной индустрии, говоря об «освобождении музыкантов от кандалов звукозаписывающих компаний»[1]. Мы радовались, когда профсоюзы государственных служащих ослабли из-за жестких экономических мер, и налогоплательщики больше не несли ответственности за пенсионные выплаты людям, к которым они не имеют никакого отношения.
Владельцы недвижимости перестали напрямую распоряжаться судьбой собственных кредитов, когда любые капиталовложения стало возможно бесконечно эксплуатировать сверху. В этом случае причину нашей радости можно было выразить так: «Разве не здорово, что люди теперь сами несут ответственность за то, что их жизнь несправедлива?»
Все новые, беспрерывно возникающие течения уничтожили сияющую гору с финансовыми запрудами среднего класса. Огромные океаны капитала начали образовывать как едва достижимую вершину над высокими отвесными склонами, где победитель получает все, так и длинный хвост, где люди лишены практически всего.
Что общего между музыкой и кредитом?
Основной способ уничтожить финансовую запруду для мощной, но неудачно спроектированной цифровой сети – позволить копирование данных[20]. Например, игру или приложение, которые нельзя скопировать, потому что такая возможность заблокирована на аппаратном уровне, обычно можно продать в сети дороже, чем музыкальный файл, поскольку его скопировать куда легче. Когда файлы копировать легко, они перестают быть в дефиците, и, таким образом, их ценность на рынке падает.
О том, нужно ли считать коллективный доступ к файлам «кражей», ведутся бесконечные споры. Я бы предпочел не вмешиваться в этот спор, поскольку меня на самом деле не интересует моральный аспект функционирования программ. Само по себе копирование нейтрально и ничего не значит.
ЗАПРУДЫ ИЗЯЩНО И ЕСТЕСТВЕННЫМ ОБРАЗОМ ВОЗНИКАЮТ В ВЕРХНИХ ПРЕДЕЛАХ БОГАТСТВА. ДЛЯ САМЫХ УСПЕШНЫХ ЛЮДЕЙ БОГАТСТВО ПОДОБНО ОКЕАНУ, В КОТОРЫЙ ВПАДАЮТ РЕКИ ПОСЛЕ МОЩНОГО УРАГАНА КОММЕРЧЕСКИХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ. ПРОЩЕ БЫТЬ БОГАТЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, ЧЕМ СТАТЬ ИМ.
Сейчас