— Похожее с вами уже случалось?
Она отрицательно помотала головой.
— За границу недавно не выезжали?
Снова «нет».
— Болезнью Крона не страдаете? Может, анорексия, булимия?
Дана вытянула руку ладонью вверх. Чуть выше запястья отчетливо проступал след от укуса. Там, где острые зубы пробили кожу насквозь, алели глубокие полумесяцы. Однако никакого воспаления вокруг ран не было.
— Собака? — спросила я.
— Алкаш какой-то, — ответила Дана. — Во вторник выходила с вечеринки, а этот урод шатался по улице и вдруг схватил меня за руку и цапнул. И если бы мой парень не ударил его, откусил бы от меня приличный кусок. Пока этот псих валялся в отключке, мы поймали машину и смылись. А вчера в новостях я слышала, что он покусал еще кучу народу. На той же улице, в тот же вечер. — Девушка устало уронила руку. — Джоуи сейчас в приемной… Боится до чертиков, что у меня бешенство. Он недавно вернулся из Афганистана, чего только не повидал, а смотреть, как меня выворачивает, не может. — Она тихонько хихикнула.
Я понимающе улыбнулась:
— Все мужики такие. Ладно, запрыгивайте на стол и ложитесь на спину.
Дана послушно встала, но сама вскарабкаться на стол не смогла. Пришлось помогать. Ее тощие ручонки были ледяными.
— На сколько вы похудели? — уточнила я, уверенная, что Кристи напортачила с цифрами.
Вытянувшись на столе, Дана затряслась в ознобе.
— Вас укрыть? — спросила я, тут же вытаскивая из нагревателя белую махровую простыню.
— Да, пожалуйста.
Я укутала девушку в теплую простыню.
— Почему-то никак не могу согреться, — тихонько добавила она.
— Боли внизу живота? — спросила я.
— Да, сильные.
— Сколько килограммов потеряли?
— Что-то около десяти.
— Со вторника? — не поверила я.
Дана подняла бровь:
— Слабо верится, да? Я и так-то была довольно худой. Вы же… не думаете, что у меня бешенство, да? — Она силилась улыбнуться, но в голосе слышалась тревога.
— С бешенством на рентген верхнего отдела ЖКТ не посылают, — заверила я.
Дана с облегчением вздохнула и уставилась в потолок:
— Слава богу.
Устроив пациентку, я зафиксировала рентгеновскую трубку, выставила приборы и нажала кнопку, пристально следя за монитором и гадая, в чем же дело — в кишечной непроходимости или в попадании инородного тела в организм.
— Ну, че тут у нас? — раздался за спиной голос Дэвида.
— Пока не ясно. Снижение веса на десять килограммов за два дня.
— Да ну!
— Ну да.
— Бедняжка, — искренне посочувствовал Дэвид.
На экране появилось изображение внутренних органов пациентки. Мы с Дэвидом в ужасе переглянулись.
— Быть не может! — ахнул Дэвид.
— Может, — медленно кивнула я.
— В жизни такого не видел. Только в учебниках, да и то… Черт, плохо дело.
Снимок на экране завораживал. Я тоже никогда не сталкивалась с такой непроходимостью газов в реальной жизни. Да и не помнила, чтобы в учебниках было что-то подобное.
— Сегодня по радио рассказывали про вирус в Германии, — пробормотал Дэвид. — Якобы он стремительно распространяется. Все с ума посходили, как перед Третьей мировой. На улицах паника. Короче, ужас какой-то.
— Утром, когда отвозила девочек в школу, тоже слышала в новостях, — нахмурилась я.
— Надеюсь, у нее что-то другое. — Дэвид кивнул на Дану. — Никто толком не говорит, что это за вирус такой, но это, — кивнул он в сторону экрана, — просто невероятно.
— Да ладно, нам частенько приходится иметь дело с чем-то новым — такая уж у нас работа.
Дэвид еще какое-то время вдумчиво разглядывал монитор, но затем тряхнул головой и сказал:
— Скажи, когда будешь готова. Хейз ждет.
Я надела рентгенозащитный фартук, завязала на поясе тесемки и отправилась в ординаторскую за доктором Хейзом.
Он, как обычно, сидел в полной темноте перед компьютером и что-то тихо диктовал в микрофон. Я терпеливо подождала, пока он закончит, и только потом доложила:
— Пациентка Дана Маркс, двадцать три года. Поступила в среду с жалобами на боли в животе, значительное снижение массы тела и выпадение волос. Исследование органов брюшной полости ранее не проводилось, оперативных вмешательств не было, патологий желудочно-кишечного тракта или сердечно-сосудистой системы в анамнезе нет.
Доктор Хейз искоса посмотрел на меня:
— Насколько значительное?
— Восемь с половиной килограммов.
Он, казалось, не выказал особого удивления, но при взгляде на снимок, который я только что сделала, побледнел:
— Господи боже!
— И я о том же.
— Где это она так?
— За границу не выезжала, если вы об этом. Говорит, во вторник вечером шла с вечеринки и нарвалась на какого-то алкаша.
— Ну надо же! Видишь скопление газов вот тут, в воротной вене? — Хейз ткнул пальцем в монитор. — Теперь взгляни на желчные протоки. Невероятно, — добавил он уже более мрачным тоном. — Очень редкий случай, Скарлет. Боюсь, пациентка не выживет.
Мое сердце упало. Бедная Дана! Неведомая инфекция, или что-то в этом роде, привела к закупорке сосудов кишечника. Внутренние органы практически не функционировали. В лучшем случае ей осталось дня четыре. Можно, конечно, рискнуть и срочно прооперировать, но это лишь ускорит страшную развязку.
— Понятно, — выдавила я.
— Кто ее наблюдает?
— Вэнс.
— Сейчас позвоню ему. Отменяй рентген! Тут нужна томография.
Кивнув, я вышла в коридор и ждала там, пока Хейз беседовал с Вэнсом по телефону, объясняя ситуацию.
— Ладно, за дело, — заявил он, поднимаясь с кресла.
Мы оба воспользовались случаем и попытались абстрагироваться от печальной участи пациентки. Доктор Хейз нагнал меня по пути в смотровую, где нас ждала Дана.
— Девочки как? Нормально? — спросил он.
Я кивнула и ответила:
— Они с отцом на эти выходные. Он обещал представить их губернатору.
— Вот как. — Хейз притворился, что впечатлен. Сам он встречался с губернатором уже несколько раз. — Мои девочки тоже должны приехать на выходные.
Я искренне улыбнулась. После развода Миранда и Эшли приезжали к отцу не так часто, как ему бы того хотелось. Обе девочки учились в колледже, у обеих были серьезные отношения, и обе они были, что называется, мамиными дочками. А потому, к величайшей досаде Хейза, все свободное от учебы и их бойфрендов время проводили у матери.
Остановившись, доктор перевел дух и, придержав дверь, вошел в кабинет следом за мной. Естественно, подготовить все к его приходу я не успела и мысленно порадовалась, что рентгена брюшной полости не будет.
В смотровой Дэвид взбалтывал барий.
— Спасибо, Дэвид, — произнес Хейз. — Нам это не понадобится.
Дэвид молча кивнул, потому что видел снимки и понимал, что к чему.
Я помогла Дане сесть. Выпрямившись, она непонимающе посмотрела на нас.
— Дана, — начал доктор Хейз, — скажи, когда впервые ты почувствовала себя плохо? В среду утром?
— Да, — ответила она с возрастающим беспокойством в голосе.
Доктор задумался на секунду, а затем улыбнулся и взял девушку за руку:
— Рентген брюшной полости сегодня делать не будем. Доктор Вэнс выпишет вам направление на томографию. Пока одевайтесь и ждите в приемной. Вас скоро позовут. Кстати, с вами есть кто-нибудь?
— Джоуи, мой парень.
— Вот и замечательно. — Хейз ласково похлопал ее по руке.
— Я поправлюсь, доктор? — спросила она, с трудом удерживаясь в сидячем положении.
Он по-отечески улыбнулся:
— Сделаем все возможное. Не переживайте.
Я помогла Дане