Марсил спрыгнул со сцены, подошел и приложил руку к моим ребрам. Хоть его прикосновение и было легким, острая боль сразу же сковала тело, и я стала хватать ртом воздух. Черт, кто бы знал, что ушибленные ребра болят так сильно!
— Тебе нужно к лекарю, — сказал он, убирая руку. — Пойдем.
Все еще тяжело дыша, я отрицательно закивала:
— Нет, нельзя. Вам всем тут нужно быть, а вдруг что случится? Это всего лишь ушиб, я потерплю.
Он наградил меня взглядом, больше похожим на Лексена:
— Ну тогда забирайся на сцену, если это всего лишь ушиб.
Глубоко вздохнула и постаралась выпрямиться.
— Хорошо.
Я оглядела здоровенную конструкцию футов пять в высоту. Надо терпеть боль, не могу же я допустить чтобы Дом Даркен лишился своих главных лидеров в такой важный момент! Не успела я даже руку поднять, как раздался громкий голос, выходящий будто из невидимого громкоговорителя.
Я повернула голову и увидела, что Даэлайтеры обернулись к центральной платформе, на которой стояли с дюжину фигур. Наверное это и есть Совет — среди них были представители всех домов.
От стоявших на сцене отделились мужчина и женщина — наверное представители совета. Они говорили попеременно на английском и на местном языке, так что я быстро потеряла нить.
— Речь идет о твоих опекунах, — внезапно прокомментировал Джеро.
Я обернулась в его сторону.
— Что заманивший их в Асторию и похитивший нарушил договор. Кем бы он ни был, если не отпустит их сейчас, реакция совета будет жесткой, а наказание неотвратимым.
Я проглотила ком.
— А откуда вообще известно, что их держат здесь? Да и с чего такая забота о людях? — шепотом спросила я.
Он пожал плечами:
— Дело не в том, беспокоятся ли они за людей или нет, а в том, что договор нужно сохранить любыми способами. Похищать людей и удерживать их в заложниках — огромное нарушение. Совет пойдет на все, чтобы исправить ситуацию.
Видать, ни один мир не может существовать без политики.
Я старалась прислушиваться, но долго этот смешанный язык воспринимать было невозможно.
— Судьба обоих миров зависит от этого договора! — сказал мужской голос.
— Форестима Джудишиа летинс уорнт смерть, — вторил женский.
Они все говорили и говорили, вероятно быстро переходя с одной темы на другую.
— У вас есть один лунный цикл, чтобы освободить пленников, — закончил мужской голос, — по истечении целого лунного цикла вступит в силу наказание высшего порядка. Хранители — четыре семьи под угрозой. Совет не потерпит таких грубых нарушений!
Слушатели затаили дыхание, над платформами повисла мертвая тишина. Потом внезапно толпа взорвалась: крики, звуки борьбы, проклятия… Лексен подошел из центра к самому краю платформы Даркен. Хоть с моего места он был виден только в профиль, все же я разглядела его яростное лицо и глаза, замершие на публике.
Джеро и Марсил подскочили к брату, наверное забыв его наказ приглядывать за мной. Очень удачно, я положила руку на больные ребра и прислонилась к платформе. Куча сил ушла, чтобы прикидываться здоровой.
Выпрямиться меня заставили огненные и ледяные молнии от Лексена. Это точно охладит и усмирит разбушевавшуюся толпу Даэлайтеров. Оверлорды других домов тоже использовали сверхъестественные способности, чтобы утихомирить разбушевавшихся подданных: Роял вызвали дождь — не удивительно, что водой управлять могли именно они; Роланд послал в небо резкие порывы ветра и молнии; Даркены, видимо, могли управлять погодой; от жаркого огня Империалов горело лицо — а ведь я была за несколько платформ от них; А Лейт… они просто превратились в деревья.
Деревья. Серьезно?
Офигевший мозг не хотел верить глазам, но, похоже, придется. Лейт из супермоделей превратились в огромные могучие деревья. Все как положено — толстенные стволы, ветви-руки. Сверху веток, как у нормальных деревьев, не было — головы были лысые: длинные волосы, видимо, превратились в кору. Лейт-деревья были раз в шесть выше обычных Лейт. Они выросли так стремительно. Не то, чтобы я каждый день встречала гуляющие по тротуару красные деревья, но в моей голове они должны были быть массивными и неповоротливыми.
Я чуть не вскрикнула, когда один из Лейтов подошел слишком близко к огню Империалов, и кожа-кора загорелась. К счастью, оверлорд Роялов облил его и толпу водой.
Лидерам домов довольно быстро удалось взять толпу под контроль. Казалось, когда они работают сообща, между ними происходило какое-то скрытое взаимодействие.
А пока все утихомиривались, я решила обратно скрыться из виду.
Тяжело дыша, пересиливая боль, попыталась обдумать мириады вопросов, главным из которых был Лаус…Какие планы он вынашивал после убийства отца Дэниела? А в частности — зачем понадобилось настаивать на том, чтобы младшие оверлорды и адмиралы какое-то время пребывали на Земле. Ведь именно из-за этого нового веяния так злился Лексен! Насколько я знала, это было первым изменением в правилах договора. А когда они первый раз появились в Астории? Стар, кажется, говорила, что впервые дети оверлордов в обязательном порядке прибыли в Асторию около года назад…
Как раз перед Рождеством и новым го…
Внутри будто все замерло: я никак не могла вдохнуть. Это уже не первая паническая атака, но как на зло, ни одного психологического упражнения, чтобы с ней справиться, я вспомнить не могла.
Меня осенило!
Папу с мамой убили восемь месяцев назад. А что, если Лаус нашел способ использовать младших оверлордов, чтобы найти хранителей тайны? А что если нас найти могли только те, в чьих руках сосредоточена вся мощь и сила домов? Старших оверлордов он заслать никак не мог, поэтому сделал ставку на их наследников.
Глаза застыли на Лексене. Казалось, сердце режут тупым ножом. Он клялся, что никак не причастен, и я ему верила. Но что если он, даже не подозревая, помог убить двух самых родных мне людей?
Всхлип вылетел сам собой, затем еще…
Я наклонилась вперед, сердце болело как миллион сломанных ребер. Душевная боль сильнее физической.
Превозмогая боль постаралась мыслить здраво. Нельзя винить Лексена: что бы он не совершил, это был не его злой умысел. Я знала его достаточно хорошо, чтобы быть уверенной — в здравом уме он ни за что целенаправленно бы не стал выслеживать и сжигать дотла беззащитных людей. Ему нужно дать шанс.
Эти мысли меня успокоили, я смогла повернуться к сцене. Драка между домами закончилась. Я чувствовала на себе взгляд — это точно Лексен. Однако, не стала оборачиваться, не хватало только разрыдаться: тогда он подойдет и спросит в чем дело. Нужно с ним поговорить, когда я буду собранной и спокойной, а не сразу же после ужасного откровения, когда скорее всего начну кричать и несправедливо обвинять его.
Его глаза уже дырку прожгли в виске, наверное. Я сделала несколько шагов назад, потом еще. Представители совета вновь заговорили, так что под шумок я тихонько