– Нет, – признал Холден, кивнув Алексу. – Но от одной мысли, что мы так долго носили на корабле эту дрянь и сами о ней не знали, у меня мурашки по коже. А у тебя нет?
Алекс протянул свою чашку, Холден машинально взял ее и налил кофе. Сахара не положил, место для сливок оставил.
– Жутко, – уже из кухни отозвалась Наоми. – Но не настолько, чтобы из-за этого снимать чертову переборку. Замена всегда хуже оригинала, сам знаешь.
С Наоми Нагатой Алекс познакомился еще на «Кентербери». Он ясно помнил костлявую злую девицу, которую капитан Макдоуэлл представил как нового младшего инженера.
Она чуть не год прятала лицо за волосами. Теперь в этой черной копне появились первые белые нити. И держалась она теперь прямее, и была в большем мире с содержимым собственной головы. А еще выглядела уверенной в себе и сильной – раньше он не поверил бы, что такое возможно. А Холден – надутый от сознания собственной важности старпом, бахвалившийся как наградой позорной отставкой, выбросившей его в гражданский флот, – превратился вот в этого мужчину, который протягивает ему сливки и бодро признаётся, что его одолевает иррациональный страх. Наверное, время изменило каждого из них. Только перемен в самом себе Алекс не мог оценить. «Слишком близко, не разобрать», – подумал он.
Впрочем, Амос не изменился. Что бы ни случилось, он оставался прежним.
– А ты что скажешь, Алекс?
Он усмехнулся, переключаясь на протяжный ковбойский говорок долины Маринер:
– Да чего там! С ней не померли, так и без нее не помрем.
– Ясно, – вздохнул Холден.
– Сэкономим деньги, – гнула свою линию Наоми, – и упростим себе жизнь.
– Понимаю, – ответил Холден, – но мне все же неспокойно.
– Амос-то где? – осведомилась Наоми. – Все по девкам шляется?
– Нет, – ответил Алекс. – Он в первые же дни оставил и борделях все карманные деньги. С тех пор мы просто убиваем время.
– Надо придумать, к чему его приспособить здесь, на Тихо, – заметил Холден. – Черт, нам всем не помешало бы подыскать занятие.
Алекс набрал в грудь воздуха. Вот подходящий момент.
Решимость его поколебалась. Он подлил в кофе сливок – черная жидкость окрасилась в нежный бежевый цвет. В горле стоял ком, здоровенный, как яйцо.
– Я тут… – начал он, – я… кое-что надумал.
Но тут дверь каюты открылась, и вошел Амос.
Эй, капитан, мне отпуск нужен.
Наоми склонила голову к плечу и свела брови, но ответил механику Холден:
– Отпуск?
– Да, слетаю ненадолго на Землю.
Наоми опустилась на табуретку у стойки для завтрака.
– Что стряслось?
– Не знаю, – ответил Амос. – Может, и ничего, но вроде как, пока не посмотришь, не узнаешь. Надо кое-что проверить.
– Что-то не так? – спросил Холден. – Если что-то случилось, лучше дождаться, пока починят «Роси», – тогда слетаем вместе. Я давно ждал повода свозить на Землю Наоми, познакомить с семьей.
Выражение обиды скользнула по лицу Наоми и пропало раньше, чем Алекс успел осознать это. Ему становилось не по себе, когда Холден выталкивал Наоми из зоны комфорта и даже не замечал, что натворил. Впрочем, она опомнилась еще до того, как вмешался Амос:
– Придется тебе и дальше ждать повода, кэп. У меня дело спешное. Умерла одна леди, с которой я, бывало, проводил время. Мне просто нужно убедиться, что все так, как кажется на первый взгляд.
– О, как жаль! – проговорила Наоми, а Холден одновременно с ней спросил:.
– Ты должен позаботиться о ее имуществе?
– Ну да, что-то в этом роде, – кивнул Амос. – Словом, я забронировал место на транспорте до Цереры и дальше, в колодец, но часть моей доли придется обналичить на расходы внизу.
На минуту в комнате стало тихо.
– Но ты собираешься вернуться? – спросила Наоми.
– Собираюсь, – ответил Амос.
Алексу подумалось, что это честнее, чем «да». Амос собирается, но случиться может всякое. Ни на «Кенте», ни на «Роси» Алекс не слышал от механика рассказов о Земле, кроме как в самых общих словах. Пилот гадал: то ли прошлое его не стоило упоминания, то ли было слишком болезненной темой для разговоров. Зная Амоса, он допускал, что причиной могло оказаться и то и другое сразу.
– Хорошо, – произнес Холден. – Ты только скажи, сколько тебе надо.
Они быстро договорились и сделали перевод через ручные терминалы. Амос, ухмыльнувшись, хлопнул Алекса по плечу.
– Ну вот. Квартира целиком твоя.
– Когда летишь? – спросил Алекс.
– Примерно через час. Пора уже идти.
– Хорошо, – отозвался Алекс. – Береги себя, приятель.
– Само собой! – бросил Амос и вышел.
Оставшиеся трое молчали. Холден выглядел ошеломленным, Наоми случившееся как будто позабавило. Алекс чувствовал себя нечто среднее.
– Ну, он меня удивил, – заговорил Холден. – Как думаете, с ним ничего не случится?
– Это же Амос, – напомнила Наоми. – Я больше беспокоюсь за тех, кого он собрался проверять.
– И то верно, – признал Холден и развернулся на стойке лицом к Алексу. – Так или иначе… Ты, говоришь, что-то надумал?
Алекс кивнул. «Я думал о том, как трудно разбивать семью, – хотел сказать он, – и о семье, которую я уже разбил, и что мне надо повидаться с бывшей женой и попробовать как-то разобраться, кто мы друг другу и что натворили». Впрочем, сейчас все это прозвучало бы смешно.
– Да я вижу, что мы надолго встали в док, и подумываю слетать на Марс. Проверить, как там моя берлога.
– Хорошо, сказал Холден. – Но ты ведь вернешься к окончанию ремонта, а?
Алекс улыбнулся.
– Собираюсь.
Глава 3
Наоми
Стол для голго был готов к игре, первая и вторая мишени еще нетронуты. Поле пока пустовало. Гулкие басы из большого зала «Блоуи-Блум» докатывались вибрацией палубы и рокотом, который не мешал разговору. Наоми взвесила в ладони стальной шарик, нащупывая зыбкое, разное на каждой станции соотношение массы с весом. Напротив нее ждали Малика и еще несколько ремонтников. Одна из них пила «Блу-мини» – ярко-лазурная жидкость испачкала ей губы как помада. Наоми не играла в голго три… нет, четыре года, а эти упражнялись каждый четверг. Она снова взвесила шарик, вздохнула и запустила. Шары противников тут же метнулись наперехват.
Так играют против новичков. Наоми давно не тренировалась, но и новичком не была. Стол обозначил окончание хода, и отметка Наоми появилась далеко за разделительной линией. Ее команда разразилась приветственными криками, команда Малики застонала. Все улыбались. Игра была дружеской, хотя дружили между собой здесь не все.
– Следующий, следующий, – закричал кто-то из новых товарищей по команде, махнув Наоми широкой бледной ладонью. Его звали Пэр или Паар – что-то в этом роде. Наоми вернула себе стальной шар и перебросила ему. Парень улыбнулся, мельком окинув взглядом ее фигуру. Не светит ему, поганцу. Наоми отступила, и Малика придвинулась к ней.
– Ты хватки не потеряла, – похвалила она.
Голос у нее был красивый – акцент Цереры накладывался на более резкие тона глубинного Пояса.
– Я много играла, когда была здесь в прошлый раз, – сказала Наоми. – Если чему научилась