Их танец становился все одержимее, и вдруг они отделились от экрана и, кружась в воздухе, направились прямо к центральной ложе, где сидели четыре закадычные подруги.
Кошмарную голову они захватили с собой.
* * *
Петер искал в автомобильном атласе местечко под названием Бленсинг, так как это было именно то, что запомнила Энни.
Мужчина никак не мог его найти. Такого населенного пункта вообще не было в атласе!
– Вы уверены, что правильно запомнили название города? – спросил Петер у домработницы. – Подумайте еще раз, это очень важно!
– Я не могла все внимательно рассмотреть, потому что мадам могла в любой момент вернуться в комнату, – смущенно проговорила Энни.
– Ладно, ладно, я понял, – с раздражением произнес Фостер и снова начал лихорадочно перелистывать автомобильный атлас. – Если эта дыра на самом деле существует, то я должен ее найти.
Новая попытка поиска ничего не дала. Наконец Петер начал называть по списку все населенные пункты, начинающиеся на «Блен…» и после каждого названия смотрел на Энни, но она всякий раз либо отрицательно качала головой, либо неуверенно пожимала плечами.
– А как насчет Блендсфилда? – спросил Петер, назвав самое последнее название в списке.
– Да! – вскрикнула Энни и энергично закивала. – Точно, это оно и есть! Сейчас, когда вы его назвали, я вспомнила его совершенно точно. Да, в приглашении было написано «Блендсфилд»!
– Ну наконец-то!
«Ну, вот, один шаг в верном направлении сделан», – подумал он.
– А какой адрес был указан в Блендсфилде? – снова спросил он у девушки.
– Адрес? – девушка беспомощно развела руками и состроила несчастную мину. – Этого я сейчас точно не вспомню. Помню только, что это кинотеатр… да, определенно, это я запомнила. Это кинотеатр!
– Кинотеатр? – Фостер пристально посмотрел на Энни. – Миссис Фостер пригласили в кинотеатр? Вы уверены?
– Да, нисколько не сомневаюсь! – подтвердила девушка. – Я еще подумала: странное какое-то приглашение, кинотеатр, полночь…
Петер понял, что она не выдумывает. Он напал на след Ханны!
– Так, так, хорошо, – нетерпеливо закивал Фостер. – Теперь быстро приготовьте мне термос с крепким кофе. Поторопитесь, через пять минут я уезжаю!
«Уж я-то разыщу этот кинотеатр, – подумал он. – В такой глухомани, как Блендсфилд, вряд ли имеется несколько кинотеатров. Он наверняка расположен на главной улице… Но какой черт дернул Ханну отправиться в глухую провинцию, чтобы в полночь с кем-то встретиться?»
* * *
Искаженная страшной гримасой голова, которую несли с собой к центральной ложе кинотеатра призрачные фигуры, вдруг открыла огромные глаза. Они светились зеленым фосфоресцирующим светом и испускали сверкающие молнии.
Мила и Ханна от страха полностью спрятались за стенку, отделявшую ложу от зрительного зала, чтобы защититься от этих молний. Джейн, напротив, всерьез эту угрозу не восприняла.
– Безумно интересным я это уже не нахожу, – упрямо заявила она. – Какие-то детские шуточки! Это что, таким должен быть час призраков? – женщина громко рассмеялась. – Если это час призраков, то я балерина!
Других едких замечаний с ее стороны больше не последовало. В этот момент огромное страшное лицо отделилось от танцующих в воздухе призраков, вытянулось, словно на длинной шее, и обрушилось прямо на центральную ложу.
Мила в ужасе закричала и сползла с кресла на пол. У Джейн возникло ощущение, что у нее от испуга остановилось сердце, а все крики застряли в горле, которое будто сжали чьи-то крепкие руки. Ее словно парализовало – она сидела и беспомощно смотрела на происходящее, не в состоянии пошевелить даже пальцем.
Мэри хотела спрятаться за креслом Ханны, но как только она попыталась соскользнуть с сиденья на пол, то почувствовала что-то холодное, мерзкое и липкое, облепившее ее лицо и шею словно медуза. Когда Мэри попыталась с отвращением стряхнуть с себя руками холодную слизь, она была вынуждена констатировать, что ее руки оказались намертво приклеены к подлокотникам кресла. Она изо всех сил пыталась отодрать их от кресла, но из этого ничего не вышло.
Только Ханна и Мила успели вовремя поглубже спрятаться за перегородку до того, как до нее долетел призрак.
Луч света, освещавший экран, погас, и в зале вдруг наступила непроглядная тьма. Стало так тихо, что можно было бы расслышать упавшую булавку. Даже не было слышно дыхания четырех до смерти напуганных женщин.
Эту жуткую тишину через несколько секунд разорвал каркающий, хриплый голос:
– Надеюсь, теперь вы поняли, что сейчас вы в моих руках, и ни одна из вас не избежит моей мести! Этот зал станет вашей могилой!
Ханна содрогнулась и еще глубже прижалась к пыльному полу ложи. Ее трясло как осиновый лист на ветру. Вцепившаяся в нее Мила тоже дрожала и стучала от страха зубами.
– Вы за все заплатите! – гремел в зале угрожающий голос . – До последнего пенни заплатите за свое высокомерие и бессердечие!
«Боже мой, это же женский голос! – подумала Ханна. – И если я не ошибаюсь, то мне он даже знаком!»
– Я хочу выбраться отсюда, – дрожащим голосом пролепетала Мила. С отчаянием в глазах она попыталась подняться с пола, чтобы броситься к дверям, ведущим из ложи в коридор, но с ужасом поняла, что абсолютно не владеет своим телом. Колени Милы подогнулись, когда она попыталась встать на ноги, и молодая женщина снова оказалась на полу рядом с Ханной.
Тем временем Ханна обернулась и попыталась разглядеть, что происходит с остальными подругами. В темноте лишь едва проступали их смутные силуэты.
Джейн все еще сидела в своем кресле, но совершенно неподвижно. Видимо, она была без сознания. Верхняя часть ее тела неестественно завалилась на спинку соседнего кресла.
Ханна чувствовала, как постепенно затрудняется ее дыхание. Как-будто легкие начали работать с перебоями. Грудь словно придавили тяжелым камнем.
«Разве я не предчувствовала что-то ужасное? – укоряла она саму себя. – Лучше бы я прислушалась к своему внутреннему голосу и поехала домой, а не дала подружкам себя увлечь вопреки здравому смыслу. А сейчас мы все сидим в ловушке, и никто не знает, сможем ли мы выбраться отсюда живыми!»
Во всех четырех углах кинозала внезапно заполыхал ярко-зеленый свет. Ханна от неожиданности вскрикнула и прикрыла ослепшие на мгновение глаза ладонью. Мила зажмурилась и еще сильнее прижалась к подруге.
Тело Мэри наклонилось вперед, а когда женщина с трудом попыталась выпрямиться, Ханна, приоткрыв глаза, разглядела лицо подруги. Оно было практически неузнаваемым и обезображенным. Всю правую половину лица Мэри покрывало что-то темное.
– Господи, что случилось с твоим лицом? – с ужасом спросила Ханна. – Выглядит как отвратительная медуза.
– На лице… медуза? – пробормотала сбитая с толку Мэри, с трудом оторвала руку от подлокотника и провела ею по щеке. Она тут же вскрикнула от обжигающей боли; дотронувшись до