Сейчас все на обязательных ежедневных занятиях, наверное, скоро прозвенит колокол и, урок истории Хейзы закончится, все вернутся по своим комнатам, чтобы отдохнуть до обеда и потом пойти в поле собирать траву для животных.
Мне жутко не хотелось никого видеть, поэтому, быстро сложив стопку вещей в рюкзак, взяла брата за руку и повела к двери.
Преодолев узкий и темный коридор, с тлеющей свечей, раздражающий слух своим шипением, мы наконец-то распахнули двери и оказались на улице, окунувшись в нежные ароматы теплого летнего утра.
По законам приюта мы могли покинуть его, когда нам исполнилось двадцать лет, ведь, только достигнув этого возраста, отрабатывали долг перед ним за свое скудное содержание все эти годы. Выплатив все сполна, наконец-то стали свободными. Перед нами открывался бесконечный мир, о котором мы слышали только на уроках истории, но мечтали каждый день, работая в поле, недоедая скудную кашу и получая палками по рукам за каждый, даже самый безобидный проступок.
Приют находился в небольшом городке, окруженном полями со всех сторон, уходящими далеко к горизонту, и где-то там, вдали, виднелись высокие горы, заметённые снегом на верхушках, несмотря на жаркое лето. Почему то мы с Ретипом решили пойти именно туда. Оставаться в этом городе не хотелось, но и идти, куда глаза глядят, тоже было не по мне, однако Ретип твердо знал, что нам следует идти именно в направлении гор.
Покинув стены города, защищающие его от соседних племен, мы шагнули в бесконечное поле с высокой травой, скрывающей нас практически полностью. Предстояли не менее двух дней в пути. Душа пела и трепетала в этот момент, сердце сжималось от волнения, а мысли постоянно пытались вернуть меня обратно, в надежное убежище, которое как-никак оберегало последние пятнадцать лет.
— Через пару часов дойдем до реки и сделаем привал, перекусим, поспим немного, — сообщил Ретип, видя как меня носит, от безумного счастья в тихий ужас.
— Конечно, — согласилась я, улыбнувшись. За десять часов в пути немного устала. Хорошо, что сейчас то время, когда Рутеус светит почти двадцать шесть часов из тридцати двух возможных. Путь в темноте предстоит недолгий.
Спустя пару часов, как и было обещано, мы оказались у широкой, но мелкой речушки, кишевшей рыбой и водорослями.
Ретип развел костер, наловил рыбы, я надергала водорослей и собрала немного полевых ягод. Не прошло и часа, как наш обед был готов.
Разложив на берегу оставшуюся рыбу, обмазав ее солью и оставив сохнуть, Ретип пришел ко мне, сел рядом на землю и с аппетитом принялся есть.
После полноценного горячего обеда захотелось спать, да и Рутеус медленно спускался к горизонту, ведя за собой темную и холодную ночь.
Прижавшись друг другу, мы уснули, глядя в черное звездное небо, такое ясное и прозрачное, как и воздух вокруг. Ночи, несмотря на хорошую погоду, в этом году были холодными.
— Что будет зимой? — с ужасом думала про себя, ведь у нас даже нет крыши над головой: радовало, что в запасе до серьезных холодов есть еще несколько месяцев.
Проснулись мы от легкого прикосновения к лицу первых теплых лучей Рутеуса.
Доев готовую рыбу и собрав засоленную на веревку, снова отправились в путь. Я бы повалялась еще немного, но Ретип почему-то очень спешил в неизвестность.
Перейдя разделяющую племена реку вброд, мы оказались на чужой, совершенно неизвестной территории, не принадлежащей народам, у которых выросли и провели последние пятнадцать лет своей жизни.
Впереди были чужие, пугающие земли, холодные горы и неизвестность, которая с каждым новым шагом манила и завораживала все больше.
Никак не могла понять, что происходит с Ретипом, он шел так, словно твердо был уверен, что это именно тот путь, по которому должен идти, словно, что-то манило его в этих горах и звало к себе навстречу.
Иногда я не поспевала за его широким шагом и просила сбавить ход, на какое-то время он притормаживал, но потом снова набирал привычную скорость, словно мы опаздывали куда-то.
— Ретип! — наконец взмолилась, — там пожар? Может, сделаем привал, мы уже довольно долго в пути и я устала.
Ретип взволнованно взглянул на замученную сестру, потом на горы и, нехотя, согласился.
— Что с тобой, куда ты бежишь? — поинтересовалась, падая на землю от усталости.
— Не знаю, словно что-то тянет меня туда, к тем горам, — тихо ответил брат, не сводя глаз с груды камней, убегающих в облака.
— Мы пойдем туда? — в ужасе поинтересовалась я, глядя на холодный снег на вершине.
— Не знаю, но мы точно пойдем в ту сторону, а там решим.
— Ладно, — согласилась не чувствуя сил спорить, но внутренне стала нервничать еще больше.
Второй день подходил к концу, а мы подходили к подножью гор. Отсюда они казались гораздо мощнее и величественнее, чем я могла предположить. Хотя чего еще ожидать, если видела их из поселения?
— Перерыв? — с надеждой взмолилась я.
— Да, но чуть позже. Давай поднимемся вон в ту пещеру, — попросил брат. — Там будет безопасней и легче укрыться от дождя.
— Ладно, — неохотно согласилась, оглядевшись и увидев приближающиеся к нам грозовые тучи. Затем лениво принялась карабкаться вверх по скале вслед за удаляющимся братом.
Это оказалось весьма непросто: не смотря на большую высоту и прохладный ветер, мне было безумно жарко, длинные вьющиеся волосы прилипали к спине, спадали на лицо и сквозь их черноту я иногда ничего не видела. Волосы Ретипа острижены немногим короче моих, однако, мне кажется, они ему совсем не мешали.
— Еще немного, — утешала себя, пытаясь набрать воздуха в грудь, — и мы будем у цели, Ретип прав: там безопасно. Ни тебе диких зверей, ни людей, пытающихся тебя ограбить или убить. Надеюсь, в пещере не будет этого ветра, который с каждым преодоленным метром становится холоднее.
— Силена, давай скорее, здесь просторно и тепло, — радостно сообщил Ретип, скрывшись в пещере. Затем вернулся обратно и помог мне залезть на уступок, подав руку и подтянув.
Поднявшись, упала на каменный пол в тщетных попытках отдышаться. Руки были в ужасном состоянии: мозоли, некоторые стертые в кровь, порезы от острых камней, не знаю, когда смогу теперь хоть что-то ими делать.
— Давай же, хватит валяться, тут холодно, пойдем внутрь, — подбодрил меня неугомонный юноша, помогая подняться на ноги. — Вот уж не думал, что ты такая слабая, — улыбнувшись, добавил он.
— А я не думала, что ты такой быстрый, сильный и безжалостный, — с обидой ответила я, чем вызвала только легкую ухмылку.
Неожиданно в глубине пещеры раздался