– Ладно, пойдем. Успокойся, Бекки. – Я обошел вокруг стола, положил руку ей на плечо. Оно было плотным, круглым и теплым под тонкой тканью, и я быстро убрал ладонь. – Посмотрим, в чем там дело, и разберемся.
Я взял из стенного шкафа пиджак, который висел, как всегда, на Фреде. Фред – это учебный скелет; я держу его в шкафу вместе с еще одним, женским. Не выставлять же их на всеобщее обозрение, чтобы больных отпугивали. Отец подарил мне их обоих на Рождество, в мой первый медицинский семестр. Полезный подарок для студента-медика, но отец, по-моему, польстился исключительно на коробку шести футов длиной, перевязанную зеленой и красной лентами, – не знаю, где он нашел такую огромную. Теперь оба стоят в шкафу, и я всегда вешаю пиджак на костлявые плечи Фреда. Медсестру это смешит до чертиков – вот, даже Бекки улыбнулась слегка.
– Только и делаю, что дурака валяю. Скоро ко мне даже за рецептом аспирина перестанут ходить. – Я сообщил в телефонную службу, куда иду, и мы пошли взглянуть на дядю Айру.
Для знакомства: мое полное имя Майлс Бойз Беннел, мне двадцать восемь. Около года практикую в Милл-Вэлли, Калифорния. Закончил Стэнфордский медицинский колледж, прошел интернатуру. Родился и вырос в том же Милл-Вэлли, где до меня практиковал мой отец. Он был хорошим доктором, так что недостатка в пациентах я не испытываю.
Мой рост пять футов одиннадцать дюймов, вес один стоун шестьдесят пять футов, глаза голубые, волосы черные, как бы волнистые, довольно густые, но на макушке намечается плешь – это у нас семейное и меня не волнует. Против этого медицина бессильна, хотя ученые могли бы, казалось, что-то изобрести. Играю в теннис когда удается, поддерживая тем свой загар. Пять месяцев назад я развелся и теперь живу один в большом старомодном каркасном доме, где много высоких деревьев и большая лужайка. Раньше это был родительский дом, теперь мой. Вот, пожалуй, и всё. Имею «мерседес» выпуска 1973 года, красный, как пожарная машина; я купил его подержанным, чтобы не разрушать иллюзию о несметном богатстве всех докторов.
В пригороде Строберри, сразу за городской чертой, мы повернули на длинную, извилистую Рикардо-роуд. Дядя Айра стоял на лужайке перед домом и улыбался нам.
– Добрый вечер, Бекки. Привет, Майлс.
Мы помахали в ответ и вышли. Бетти направилась по дорожке к дому, я шел следом небрежно, руки в карманах.
– Добрый вечер, мистер Ленц.
– Как дела, Майлс? Много народу уморил за день? – Он ухмылялся так, будто эту шутку раньше никто не слыхал.
– В пределах нормы. – Наш обычный диалог, когда мы встречаемся в городе.
Он стоял футах в двух от меня. Погода стояла ясная, около шестидесяти пяти градусов[1], дневной свет еще держался, и я мог хорошо его рассмотреть. Не знаю, что я ожидал увидеть, но это был, конечно же, дядя Айра, тот самый мистер Ленц, которого я знал с детства, кому каждый день приносил в банк вечернюю газету. Он был тогда главным кассиром и всегда уговаривал меня поместить в банк мои громадные доходы от доставки газет. Теперь, пятнадцать лет спустя, он вышел на пенсию, но нисколько не изменился, разве что поседел. Он большой, выше шести футов; немного шаркает при ходьбе, но в целом энергичный, остроглазый, приятный старик. На лужайке ранним вечером стоял он, и никто другой, и я немного испугался за Вилму.
Пока мы болтали о местной политике, погоде и бизнесе, я пристально всматривался в его лицо и вслушивался в голос, засекая нюансы. Но две вещи одновременно делать затруднительно, и он это заметил.
– Что это с тобой, Майлс? Ты сегодня какой-то рассеянный.
Я с улыбкой пожал плечами.
– Беру работу на дом, наверно.
– Ты это брось, парень. Взять хоть меня: я забывал про банк, как только надевал шляпу и уходил оттуда. В президенты таким манером, конечно, не выбьешься, но президент помер, а я вот живу.
Черт. Это был дядя Айра до последней морщинки, жеста и мысли. Я почувствовал себя дураком. Бекки с Вилмой, выйдя на веранду, устроились на диване-качалке, и я пошел к ним.
Глава вторая
– Хорошо, что ты пришел, Майлс, – тихо сказала мне Вилма.
– Привет, Вилма, рад тебя видеть. – Я уселся на широкие перила к ним лицом, прислонившись к столбику.
Она перевела взгляд на бродящего по лужайке дядю.
– Ну, что скажешь?
– Это он, Вилма. Твой дядя.
Она кивнула, будто ничего другого не ожидала, и произнесла тихо:
– Это не он. – Вилма не спорила, а констатировала факт.
– Ладно, – сказал я, – давай по порядку. Тебе, в конце концов, лучше знать, ты давно живешь в одном доме с ним. Откуда ты взяла, что это не дядя Айра? В чем разница?
– Не он это, вот и всё! – Вилма чуть ли не на визг сорвалась, но тут же успокоилась и наклонилась ко мне: – Глазами это нельзя увидеть. Я надеялась на тебя, но ты ничего не заметил, потому что и замечать нечего. Посмотри на него.
Дядя Айра слонялся по лужайке, пиная камешек.
– У него всё в точности как у Айры, до мелочей. – На лице Вилмы, все таком же румяном и круглом, пролегли тревожные складки. – Я все ждала, когда он стричься пойдет, и наконец дождалась. – Она подалась еще ближе ко мне и свистящим шепотом сообщила: – У него на затылке маленький шрам. Когда-то там был нарыв, и твой отец его вскрыл. Когда волосы отрастают, шрама не видно. Так вот, сегодня он наконец подстригся…
– И что? – Ее волнение невольно передалось мне. – Шрама нет?
– Да нет же! На месте он! В точности как у Айры!
Я опустил глаза, не смея взглянуть на Бекки и на бедную Вилму. Потом все-таки взглянул и сказал:
– Значит, это и есть дядя Айра, Вилма. Что бы тебе ни казалось…
– Это не он, – упрямо повторила она.
Я не знал, что еще сказать.
– А где твоя тетя Аледа?
– Наверху. Смотри только, чтобы он не услышал.
Я прикусил губу, стараясь мыслить логически.
– Как насчет его привычек? Повседневной рутины?
– Всё как у Айры.
Признаться, я на миг потерял терпение.
– Так в чем разница-то? Если ее нет, то с чего ты… – Тут я взял себя в руки и попытался быть конструктивным. – Ну, а с памятью как? Должны ведь быть какие-то мелочи, которые только вы с ним помните?
Вилма, отталкиваясь от пола, раскачивалась и смотрела на Айру. Тот теперь стоял под деревом, глядя вверх, – будто прикидывал, не пора ли подрезать ветки.
– Я и это пробовала. Говорила с ним о своем детстве. – Вилма вздохнула, не надеясь больше, что я пойму. – Как-то раз он взял меня в хозяйственный магазин. Там