Однако всегда находятся люди, которые считают забавным попытаться проникнуть за границы Ашкараза, запечатлеть на камеру все и вся и разместить это в Интернете в качестве доказательства того, что им действительно удалось побывать на территории закрытого королевства. Любителей пощекотать себе нервы и заработать на сенсации было немало. Как правило, их ловили прежде, чем они успевали причинить какой-нибудь вред. Незваных гостей окружали, отправляли в заточение и вселяли в них страх, чтобы, вернувшись домой, они рассказали всему миру о жестокости воинов Ашкараза, их острых мечах, хотя его люди никогда не применяли физическую силу или оружие. Страх служил достаточным сдерживающим фактором.
Но, видимо, не для этой женщины.
— Если она и представляет угрозу, то не очень большую, — заметил Фейсал, глядя на нее сверху вниз. — Может быть, она и ее отец — туристы? А вдруг журналисты?
— Не имеет значения, кто они такие, — сказал Тарик. — Мы поступим с ними так же, как со всеми остальными.
Что подразумевало заточение в подземелье, угрозы, а затем позорное выдворение из королевства в одну из сопредельных стран с предупреждением никогда не возвращаться.
— А вот это вызовет трудности, — заметил Фейсал. Тон советника был нейтральным, но это было очевидным признаком того, что он не полностью одобряет решение Тарика. — Она не просто иностранка, она женщина. Мы не можем поступить с ней так же, как с другими нарушителями границ.
Тарик почувствовал раздражение. К сожалению, Фейсал был прав. До сих пор ему удавалось избегать дипломатических трений, связанных с его обращением с иностранцами, но что-то всегда случается в первый раз, и, учитывая пол и подданство пленницы, Ашкараз действительно мог столкнуться с проблемами.
Англия не будет в восторге, если ашкаразское правительство грубо обойдется с одним из ее подданных, особенно с женщиной, к тому же молодой и беспомощной. Ситуация привлечет к Ашкаразу нежелательное внимание, а этого Тарику хотелось меньше всего.
Будут подниматься вопросы в правительстве его собственной страны, в частности, некоторые его члены наверняка заявят, что закрытые границы не помогают стране оставаться невидимкой на мировой политической арене, что мир движется вперед, и если они не будут иметь с ним контакта, то он будет двигаться дальше без них.
Ему было наплевать на мир. Он заботился только о своей стране и своих подданных. И, поскольку в королевстве установился мир и порядок, жители его благоденствовали, Тарик не видел необходимости менять свою позицию по поводу открытия границ.
Его обет как шейха заключался в том, чтобы защищать свою страну и свой народ, именно это он и собирался сделать.
Особенно после того, как однажды уже потерпел неудачу.
Последняя мысль была коварной, как змея, источающая яд, но Тарик отмахнулся от нее, как делал всегда. Он не потерпит неудачи. Только не сейчас.
Не обращая внимания на замечание Фейсала, Тарик присел рядом с незваной гостьей. Свободная одежда женщины не давала возможности визуально оценить, есть ли при ней оружие, и ему пришлось обыскать ее.
Англичанка была миниатюрной и довольно хрупкой, но под одеждой он нащупал женственные изгибы. Никакого оружия при ней не было.
— Господин, — повторил Фейсал, — вы уверены, что это разумно?
Тарик не стал спрашивать, что он имеет в виду. Он и так это понял. Фейсал был единственным, кто знал о Кэтрин и о том, что наследник из-за этой женщины потерял голову. Учитывая, к чему это привело, старик имеет полное право удостовериться в правильности его решения.
Раздражение Тарика сменилось гневом. Нет, он вырезал Кэтрин из своей души, как хирург вырезает опухоль, и он также избавился от всех эмоций, связанных с ней, включая мягкость и добросердечность.
Фейсалу не было нужды задавать ему вопросы — то, что случилось с Кэтрин, никогда не повторится. Тарик об этом позаботился.
Хотя, возможно, его советник нуждается в напоминании…
— Ты сомневаешься в правильности моего решения, Фейсал? — произнес Тарик, не отрывая взгляда от женщины на песке.
— Нет, господин.
В голосе Фейсала послышался легкий намек на извинение. Слишком слабый.
Тарик хмуро посмотрел на женщину. Учитывая явные сомнения Фейсала, ему придется разобраться с этим самому.
— Я могу приказать стражникам посмотреть, откуда они пришли, — продолжил Фейсал, возможно надеясь успокоить его. — Может быть, мы сможем вернуть их обоих туда, откуда они пришли, и никто ничего не узнает?
Поступить так проще всего.
Но Тарик не мог позволить себе простых решений. Он ввел закон, по которому границы следовало держать закрытыми, и должен соблюдать его.
Правитель не может позволить себе быть слабым.
Ведь он выучил предыдущий урок. Ему следовало бы прислушаться к словам отца. Но он этого не сделал.
— Нет, — решительно заявил он. — Мы не вернем ни одного из них.
Тарик склонился над женщиной и подхватил ее на руки. Она оказалась легкой, почти невесомой, словно лунный луч. Незнакомка доверчиво положила голову ему на плечо, прижавшись щекой к грубой ткани его одежды.
Миниатюрная. Как Кэтрин.
Какое-то чувство, которое Тарик считал давно умершим и похороненным, шевельнулось внутри, и он поймал себя на том, что снова ее разглядывает. Да, но она совсем не похожа на Кэтрин. Все это случилось много лет назад. Он больше не испытывает к ней чувств. Он больше ни к кому не испытывает чувств.
Его заботило только его королевство. Только его подданные.
Тарик поднял глаза на Фейсала и встретился с его оценивающим взглядом.
— Пусть наши люди выяснят, откуда могли взяться эти двое, — холодно приказал он. — И свяжись с нашим лагерем. Нам нужно будет подготовить вертолет, чтобы доставить их в Харан.
Он не стал дожидаться ответа, повернулся и направился к лошадям и группе воинов, ожидавших его.
— Может, кто-то возьмет ее? — предложил Фейсал, следуя за ним по пятам. — Я могу…
— Я сам с ней разберусь, — холодно и властно перебил его Тарик, не оборачиваясь. — Не может быть и речи о милосердии, если в этом замешано британское правительство. А это значит, что ответственность за нее лежит на мне.
Были люди, которые помнили смутные времена, когда Ашкараз был повержен и едва ли не разорван на части после предательства Кэтрин, поэтому нельзя быть снова снисходительным к чужеземке.
Тарик и не собирался. Эта женщина скоро почувствует вкус гостеприимства Ашкараза, когда ее привезут в столицу, в Харан. У них там имеется специальное заведение для содержания людей, забредших в Ашкараз, и он был уверен, что ей там не понравится. Потому что оно предназначено именно