«Это наш парень,» — с гордостью сказал Калеб.
«Да, но ты не можешь успокоиться сейчас,» — добавила Ева. Она была права.
— Я знаю, — Эйдену нужно было убрать голову, иначе кто-нибудь мог бы споткнуться об оскверненные останки. Репортер летал бы как коршун по городу и просил бы каждого помочь с поисками извращенного злодея. Кроме того воскресли бы другие трупы, не смотря на то останется ли он здесь или нет. Эйден должен был быть готов. Но он просто лежал там, испытывая боль, и смотрел в небо, пока солнце жгло его и воровало последние силы.
К вечеру яд из слюны разнесется по всему его телу, Эйден склонится над унитазом с кукурузными хлопьями в желудке, и это станет милым воспоминанием. У Эйдена поднимется температура, он вспотеет, будет неконтролируемо дрожать и желать смерти. Но здесь и сейчас у него была передышка. Этого он желал весь день.
«Давай, вставай и двигайся дальше, золотце,» — напирала Ева.
— Сейчас. Еще минутку. — Эйден не знал своей матери. Родители отказались от него и передали на воспитание государству, когда мальчику было три года. Поэтому иногда ему нравилось, когда Ева пыталась взять роль матери на себя. Как ни странно, он действительно любил ее за это. В общем-то, он любил все четыре души. Даже Джулиана — заклинателя зомби. Но любой другой парень мог выйти из семьи на какое-то время. Они могли заниматься тем, чем занимаются нормальные шестнадцатилетние мальчишки. Например… Например, ходить в школу, бегать на свидания, заниматься спортом. Одним словом, развлекаться.
Кто угодно мог заниматься этим, но только не Эйден.
Что бы он ни делал, куда бы ни пошел — у него всегда были зрители. Зрители, любящие комментировать происходящее, критиковать и лезть с советами. «В следующий раз сделай это». «В следующий раз сделай то». «Придурок, ты не должен был этого делать!»
Они хотели как лучше, Эйден знал об этом. Но он еще даже ни разу не поцеловался с девушкой. А прекрасная брюнетка из видений Элайджи не в счет! И не важно, насколько реалистичными были эти видения. Бог знает, когда она появится и появится ли вообще?
Буквально вчера у него было очередное видение с ее участием. Они были в лесу. Луна, отливающая золотом, висела высоко в небе. Она обхватила его руками и крепко обняла. На своей шее он ощущал ее теплое дыхание.
— Я буду защищать тебя, — произнесла она, — я всегда буду защищать тебя.
«Защищать от чего?» — размышлял он все это время. Не от ходячих трупов, это уж точно.
Эйден вздохнул, и скорчил гримасу. Ну, привет, вонючка. Запах разложения, казалось, закрепился в носу. Вероятно, так и было. Придется оттираться хозяйственной губкой с головы до пят.
Он убрал кинжал и вытер руки о джинсы, оставляя полосы ядовитой жижи.
— Ну, что за жизнь, а?
«Технически, это правда не наша вина,» — Джулиан явно не хотел принимать на себя ответственность. — «Это ты запер нас в своем огромном черепе».
Эйден сжал зубы. Он слышал это примерно тысячу раз за день.
— Я уже говорил. Я не запирал вас.
«Ты что-то сделал, потому что у нас нет своих тел. Не-е-ет. Мы заперты в твоем. И никакой кнопки управления!»
— Что б вы знали, когда я родился, вы уже плавали в моих мозгах. — Ну, или он так думал. Они всегда были с ним. — Я не мог ничего сделать. Из-за чего это не случилось, даже вы не в курсе.
Лишь однажды он захотел немного полного покоя. Никаких голосов в голове, никаких мертвецов, восставших с могил, чтобы сожрать его, никакой иной сверхъестественной ерунды, с которой ему приходилось иметь дело ежедневно.
Вроде того, как Джулиан пробуждает мертвых, а Элайджа предсказывает смерть случайных прохожих. Вроде того, как Ева забрасывает Эйдена в прошлое, в более молодую версию самого себя. Одно неверное слово или движение, и он рискует изменить свое будущее — и не всегда к лучшему. Вроде того, как Калеб заставляет его захватывать управление чужими телами с помощью единственного прикосновения.
Даже одна из этих способностей выделила б его. Но все четыре? Он был в другой стратосфере. Что-то, о чем никто, особенно парни на ранчо, не давали ему забыть.
Но он не был готов уехать так скоро, даже если и не поладил с ними.
Дэн Ривз, парень, управляющий Д. и М., был не таким уж и плохим. Бывший профессиональный футболист, оставивший игру из-за травмы спины, но не отрекшийся от упорядоченного, расписанного по книжке, стиля жизни. Эйдену нравился Дэн, даже если тот и не понимал, каково это, когда в твоей голове болтают голоса, требуя внимания, которого он не мог дать при всем желании. Даже если Дэн думал, что Эйдену нужно проводить время за книжкой, общением с остальными или размышлениями о своем будущем, а не «шатаясь и слушая музыку». Если б он только знал.
«Эй, Эйден?» — Джулиан вернул его в настоящее.
— Что? — резко сказал он. Хорошее настроение, должно быть, умерло вместе с зомби. Он устал, ужасно себя чувствовал и знал, что все будет только хуже.
«Просто обычный день из жизни Эйдена Стоуна», — подумал он с горьким смешком.
«Не хотелось бы тебе говорить об этом, но… это не все».
— Что? — одновременно с этим он услышал, как разрушается еще одно надгробие. И еще.
Остальные определенно воскресали.
Он с трудом открыл глаза. Секунду, всего лишь секунду, он не дышал. Просто притворялся обычным парнем, волнующимся только о подарке на день рождения своей девушке.
«Где та брюнетка? — задался он вопросом. — Когда у нее День Рождения?».
«Эйден, милый, — позвала Ева, — ты все еще с нами?»
— Все еще. — Для него сконцентрироваться было равносильно досчитать до бесконечности, и Ева это знала. — Меня это бесит. Я на взводе, и либо изобью себя, либо надеру кому-то…
«Речь, Эйден», — цыкнула Ева.
Он вздохнул.
— Надеру кому-то попу и заставлю упасть, — вежливо закончил он.
«Я оставил бы тебя, если б мог, но я застрял», — мрачно сказал Джулиан.
— Знаю, — живот запротестовал, когда Эйден заставил себя сесть на корточки, а раны на шее обожгло от напряжения. Боль его не замедлила — она тоже лишь разозлила его, и эта злость придала сил. Он увидел четыре пары рук, пробивающиеся сквозь грязь, вырывающие траву и яркие букеты, оставленные близкими.
Эйден схватился за кинжал. Другой все еще торчал в шее трупа, сначала ему нужно было вытащить его наружу. Возможно, сначала Эйден замешкался, но теперь он был достаточно зол, чтобы броситься в бой с летающими кинжалами.
Вдобавок был только один способ справиться с четырьмя сразу… Прищурившись, он бросился к ближайшему мертвецу, чья макушка только-только появилась над поверхностью. Скальп на ней практически отсутствовал. Это был оживший скелет,