Гидеон включил задний ход и, стиснув пальцами руль, с силой вдавил педаль газа.
— Зачем это ты так лихачишь? — спросила Скарлет.
Будничный тон, которым был задан вопрос, не обманул воина. Скарлет по-прежнему злилась. У него сейчас не было ни сил, ни желания с ней пререкаться, поэтому он просто молча вел автомобиль. Когда темный гараж остался позади, автомобиль ускорил ход. В столь поздний час дороги были почти пусты, и все же Гидеон то и дело бросал тревожные взгляды в зеркало заднего вида — мало ли что.
— Ты нарываешься на еще один удар вилкой, — буркнула Скарлет.
Не обращая внимания на ее слова, Гидеон закричал:
— Крон! — Ему меньше всего хотелось обращаться за помощью к царю титанов, но другого выбора просто не было. — Ты мне не нужен!
Его пассажирка напряглась.
— Крон? Это Кронос, что ли?
Гидеон кивнул.
Скарлет яростно зашипела и рванула на себя кольцо наручников.
— Какого хрена тебе от него надо? Я его ненавижу! — вскричала она.
«Есть на этом свете хоть кто-то, кого она не ненавидит?» — мысленно поинтересовался Гидеон.
— Мы потом помолчим, ладно?
— Выпусти меня и тогда болтай с ним сколько влезет! — завизжала Скарлет.
В ее голосе воину послышался какой-то странный, прежде не слышанный им надрыв. Такого отчаяния Скарлет не проявляла даже тогда, когда набросилась на него в отеле с вилкой. Между тем истерика Скарлет нарастала. Отчаянно дергая руку в наручнике, она извернулась на пассажирском сиденье и принялась колотить в дверцу ногами. Гидеону стало казаться, будто женщине страшно. «Она боится Кроноса? — удивился он. — Час назад она хладнокровно дала бой четверым вооруженным, как мы тогда думали, охотникам, а теперь трепещет от одного имени титана? Бред. Быть такого не может».
— Я должен немедленно… не увидеть его. — Желудок Гидеона свело судорогой. Он едва не сказал правду, чуть не заявил Скарлет, что должен сейчас же увидеться с богом. В самый последний миг он спохватился и вставил спасительное «не». — Это — вопрос не жизни и смерти.
— Мне плевать! — визжала Скарлет, сотрясая дверь. Пластик жалобно хрустел под ударами ее ботинок. — Я не желаю его видеть!
«Ну да, никаких сомнений быть не может, — решил Гидеон. — Скарлет страшно. Но почему?» Однако вместо того, чтобы прямо спросить ее об этом, воин, понимая, что правдивого ответа все равно не услышит, решил сменить тему, чтобы отвлечь женщину и помочь ей немного успокоиться. Если она продолжит с такой силой дергать наручники, то он снова останется без руки.
— Почему ты не убила тех ребят в отеле? — спросил он.
Он поступил бы точно так же, но ведь он — мужчина. «Девушкам полагается быть милосердными и все такое… Разве не так?» — спросил себя он.
— Что мне с ними было делать? — недоуменно обернулась к нему Скарлет, разом забыв и про наручники, и про дверь.
— Ну… мы могли бы их связать и ублажать, пока они не выложили бы все адреса, пароли и явки.
Под «ублажать» он имел в виду «пытать». Скарлет прекрасно его поняла, но не смогла отказать себе в удовольствии поиздеваться.
— Вау, Гид! От тебя такого не ожидала! Впрочем, понимаю: они были ничего. Особенно блондин. Ха! Так и представляю, как ты делаешь ему эротический массаж.
А вот эту интонацию, приторно-сладкую, как патока, и едкую, будто кислота, Гидеон знал очень хорошо. В такие моменты ему хотелось засунуть в рот Скарлет кляп. Но блондин, насколько мог судить о мужской красоте Гидеон, и в самом деле был ничего, поэтому неудивительно, что Скарлет со своей страстью к светловолосым мужчинам обратила на него внимание. «Чертовы блондины! — выругался он мысленно. — Моя жена не должна… — Но он быстро одернул себя: — Ты не знаешь наверняка, жена она тебе или нет».
«Выходит, что, скорее всего, да, — продолжал рассуждать Гидеон. — Ну а если и жена, то что тогда?»
Воин знал, что, как бы то ни было, когда придет конец их маленьким каникулам, он все равно вернет Скарлет в подземелье. Едва ли от этого в ее сердце прибавится к нему любви. Впрочем, ее и сейчас было немного, доказательством чему была неунимающаяся боль в паху. Но несмотря на все доводы рассудка, в душу воина снова закралось чувство вины и принялось с остервенением его терзать.
«Я все делаю правильно», — упрямо твердил он.
Картину полного душевного хаоса довершил демон Лжи, внезапно вклинившийся в его переживания и размышления.
«Не мое! Не мое! — принялся надрываться демон. — Не мое!»
«Заткнись! Тебя только не хватало!» — отрезал Гидеон.
— Так почему ты их не убила? — продолжил он разговор.
Спутница пожала обманчиво хрупкими плечами.
— Они пришли, чтобы навредить нам. Оставь я их в живых, они бы рано или поздно вернулись. И не одни, а с приятелями.
Ее слова прозвучали здраво, но было в них и что-то такое, отчего желудок Гидеона болезненно сжался. Убежденность, с какой она говорила, не оставляла сомнений: однажды с ней такое уже происходило. Кто-то желал ей смерти, но она пощадила его, и позже этот кто-то вернулся, причем с подкреплением, и сделал ей больно. «Ее изнасиловали? — спрашивал себя мужчина. — Избили?» Гидеон с такой силой стиснул руль, что побелели костяшки пальцев. Если бы, когда его выставили с небес, он вернулся за ней, как обещал, ничего этого, скорее всего, не случилось. Чувство вины обернулось раковой опухолью, разъедающей его внутренности. Гидеон открыл было рот, чтобы расспросить Скарлет, но осекся. Она не станет с ним откровенничать. «Ладно… потом спрошу, — решил он. — Когда мы окажемся в одной постели. Виноват я перед ней или нет, но от своего плана соблазнения ни за что не откажусь». От него ведь не укрылось, как она смотрела на него в отеле. Нет сомнений: если бы он поцеловал ее тогда, она бы ответила на поцелуй со всей страстью, на какую способна. При воспоминании об этом воина вновь охватило желание.
— Почему ты молчишь? — спросила Скарлет. — Или уже забыл, о чем мы только что говорили?
«Ну вот, опять она начинает! — возмутился Гидеон. — Я, между прочим, стараюсь изо всех сил… Я не виноват, что лишился памяти! Кстати, о памяти. Надо будет спросить об этом Кроноса».
— Крон! — снова закричал он.
Скарлет