Она это знала. Она ухмыльнулась им, а потом осторожно сунула сокровища в мешок.
— О, думаю, к тому времени вы уже уйдете. Так почему не взять все, что можно, сейчас?
— Потому что кто-нибудь заметит, — сказала я. — И если нам придется бежать, мы убедимся, что владелец узнает, что Зертаника нет.
Она пронзила меня взглядом и затянула мешок.
Я улыбнулась.
— Почему бы вам не прийти на следующей неделе? Визит раз в неделю безопаснее для всех нас.
Она замешкалась, глядя на меня и, наверное, думая, были ли мои слова угрозой. Если она верила плакату, я для нее была убийцей.
— Хорошо.
Данэлло открыл дверь, и она вышла. Она быстро пришла в себя и оскалилась.
— Следующая неделя меня порадует.
Она ушла, Данэлло захлопнул дверь за ней.
— Это не правильно! — сказал он, я опустилась на ступеньки. — Она не может просто приходить и…
— Может, — я понимала его чувства, я видела, как басэери делали так с домом моей семьи. Но они забрали все. Святые! Это было не честно.
— Нам лучше все продать, — сказала Тали, звуча, как мама. Мы слышали от нее такое до начала войны. И запасать еду. Камни было продавать лучше всего. И безопаснее было в Лиге с бабушкой. — Она никогда не была наверху, так что не может забрать то, чего не видела.
— И нам нужно найти новое место, — пробормотала Айлин.
— Кто нас впустит? — сказал Данэлло, но не так тихо. — И как мы найдем место, куда все поместятся?
Вряд ли найдем.
— Может, пора покинуть Гевег.
Потрясенная тишина, но они не могли спорить. В доме было много денег, мы могли купить лодку, даже если награда была заманчивой.
— Мы можем уйти на фермы, — сказал Данэлло. — Па, твоему другу не нужна помощь?
Его отец кивнул.
— Нужна. Он едва справляется. Немного денег и дополнительные руки помогли бы и ему, и нам.
Герцогу были важны Забиратели и пинвиум, а не картофель и сахар. Я еще не работала на ферме, но звучало неплохо. Честная работа, свежая еда, открытые поля с множеством укрытий. Солдаты и не станут искать нас на фермах. Мама водила туда Целителей раз в пару месяцев, ведь у фермеров не было своих, и на визиты уходила почти неделя.
— Может, стоит сперва спросить у него? — спросила я. — Пятнадцать человек займут много места, — и я не хотела бросать этот дом, пока у нас не было укрытия.
— Может, идея неплоха. Я не говорил с ним после того, как мы скрылись. Он мог оставить место.
— Как долго займет путь туда и обратно? — нам нужно было успеть собрать в доме все ценное, что можно было унести.
— День или два. Он недалеко от болот.
Младшая сестра Данэлло, Халима, подбежала и обняла его.
— Я быстро, не переживай, — начал его отец и посмотрел на Данэлло. — Присмотришь за ними? — что-то в его тоне намекало, что он не только о семье.
Данэлло кивнул.
— Я присмотрю за всеми.
— Береги их. Я вернусь завтра вечером.
— Будь осторожен, па.
— Буду, — звучало сильно, но я видела тревогу в его глазах.
Бахари посмотрел на меня так, словно я прогоняла его отца. Джован кивнул, держась, а Халима была испугана. Отец Данэлло обнял своих еще раз, а потом ушел наверх собирать вещи.
— А Забиратели? — спросила Тали через минуту.
— Они пойдут с нами.
Она покачала головой.
— Я про тех, кого мы еще не нашли. Их тут не меньше десятков.
— Тали, я не могу спасти всех.
— Знаю, но…
— Если мы останемся, всех могут поймать.
— Может, пустить слух, что мы уходим, и больше ребят начнут искать нас?
— Кто-то, кроме Забирателей, может узнать это. Солдаты ищут меня.
Она вздохнула и кивнула.
— Я надеялась найти еще нескольких пропавших друзей.
— Я тоже. Может, мы найдем их раньше, чем уйдем, — я повернулась к группе на лестнице. — Ребята, идите в комнаты и ищите все ценное. Лучше маленькое, чтобы унести, чтобы можно было продать.
— Кто будет продавать? — спросил один из недоверчивых Забирателей. Я не могла его винить. Стражи Лиги вломились в дом его семьи посреди ночи, пытаясь найти его. Он едва сбежал.
— Мы выберем людей, которые пойдут утром на рынок. Если нас будет несколько, будет не так очевидно, что мы распродаем много вещей сразу, и они не понизят цены. А потом поделим оппа, чтобы у всех был запас, если нам придется разделиться.
Это всем понравилось.
— Друг, чинящий лодки, поможет нам перевезти людей с острова. Обычно, у него работает сразу несколько лодок, так что у него хватит места, чтобы доставить нас на материк, — было опасно использовать Барникова еще раз, ведь за ним могли следить, но мы доверяли ему. У него было доброе сердце, он ненавидел герцога. — Если повезет, мы сможем уйти завтра вечером, когда вернется отец Данэлло.
Но удача должна быть большой. Покинуть остров было не так просто, как я описала, но им не были нужны еще переживания.
— А если фермер не хочет нас принять? — спросил Забиратель.
— Мы найдем другую ферму. Не будем думать об этом сейчас. Как только мы покинем город, у нас будет время понять, куда идти, ведь солдаты уже не будут дышать нам в шеи.
Айлин поглядывала на меня, она собиралась задать мне вопросы, я знала. Как и Тали.
А остальные? Некоторые выглядели неуверенно, и я не удивлюсь, если они убегут, как только получат свои деньги. Святые, мне было бы даже лучше, если бы людей, за которых я переживала, было меньше.
Но если нас нигде не примут? Беженцы из Верлатты не могли идти только в Гевег. Фермы явно были полны их. Мы можем добраться туда и понять, что там нет для нас места.
Или может оказаться, что герцог проверяет фермы, и бежать будет некуда.
* * *
— Можно взять что-то себе? — спросила Тали, пока мы обыскивали полки в кабинете Зертаника. Она держала бусы розового цвета.
— Нам нужно продать как можно больше. Мы не знаем, с кем придется торговаться, и как долго мы будем искать потом работу.
— А если мы не найдем место?
— Найдем. Дашь мне тот нож? Этот шкафчик заперт.
Тали надела бусы и передала мне нож.
— Здесь заперты половина шкафчиков. Зертаник явно не доверял людям.
Я вставила нож в скважину.
— Он был вором.
— Вот как.
Замок щелкнул, я выдвинула ящичек. На дне лежали страницы, написанные мелким почерком, какой был у папы.
«— Смешные буквы, папа. Зачем они?
— Они помогают мне учить пинвиум держать в себе боль, Ниа.
— Пинвиум говорит с тобой?
— Нет. Но он слушает».
— Ниа? — Тали коснулась моей руки, я выронила страницы. Они упали на ковер. — Что такое?
— Ничего. Просто… ничего, — я схватила страницы, пока она не увидела их, но одну она успела забрать.
— Папа писал такие.
— Знаю.
— Знаки мага.
Я была удивлена, что она помнила. Ей было семь,