— Знаешь, чего тебе не хватает? — спросил Дэвид. — Веры. Тебе помогла бы даже толика веры. Но нет — ты должен увидеть, потрогать, понюхать, прежде чем во что-то поверишь!
— Это, Дэвид, называется наука. Именно за нее нам, ученым, платят деньги.
— Тебя привела сюда наука. А меня — вера, — улыбнулся Дэвид.
— Ну-ну, посмотрим, как твоя вера поможет разобраться с пластичностью пространства-времени.
— Давай.
Лазерный луч отключился, и устройство исчезло под крышей. Через секунду «Лендровер» окутало облако пыли, пол под машиной задрожал и пошел вниз. Из-под земли, образуя круг, хлынул свет. По мере того как платформа опускалась, свет становился все ярче.
«Лендровер» погружался в огромную ослепительно белую пещеру. Стены — округлые и гладкие, как яичная скорлупа. Четыре троса тянулись от краев платформы к потолку. Двумя сотнями футов ниже машины всевозможных моделей, принадлежащие тысячам работников, заполняли парковку размером с футбольный стадион.
Опустившись на первый этаж, обозначенный просто как «Парковочный уровень 1», друзья вышли из машины и отдали ключи Фреду, парковщику.
— Есть новости из будущего? — поинтересовался Фред.
— Пока нет, — ответил Том. — Наверное, немного напутали с квантовыми потоками.
Фред весело фыркнул. В «Лайтеке» даже обслуживающий персонал был достаточно сообразителен, чтобы понимать юмор физиков.
— Ну и дела, доктор Гринбаум.
— Не волнуйся, Фред, — добавил Дэвид. — Сегодня тот самый день.
— Серьезно? — оживился Фред.
— Не спеши радоваться, — заметил Том. — Доктор Гудман считает: главное — верить, и все получится, потому что вера важнее науки.
Фред рассмеялся, углядев возможность подольститься.
— Ну вы и скажете, доктор Гринбаум! Вера важнее науки? Круто!
Вместо ответа Дэвид сердито посмотрел на Тома.
Входя в комплекс, ученые слышали, как Фред пожелал им удачи. За двумя стеклянными дверями с логотипом «Лайтека» — конусом из трех световых лучей, сходящихся в точку — открывался бесконечный, ярко освещенный тоннель. Друзья прошли полсотни футов и остановились, вроде бы без причины.
— Думаешь, она здесь? — спросил Дэвид.
— Змею проще всего найти в ее норе.
— Особенно если эта змея потратила на строительство норы около двух миллиардов долларов, — улыбнулся Дэвид.
— Если сегодня ничего не выйдет, мы покойники, — Том тряхнул головой. — Два миллиарда долларов на наш проект… Зря мы не выбрали карьеру продавцов.
Дэвид выдавил усмешку:
— У нас еще будет шанс это сделать.
Иллюзорное изображение тоннеля померкло, и впереди обнаружилась автоматическая дверь. Едва Том и Дэвид шагнули внутрь, дверь со щелчком закрылась, и коридор вновь приобрел свой обманчиво бесконечный вид.
Том и Дэвид вошли в центр управления, приветствуя коллег. Многие копошились у аппаратуры и компьютерных консолей. Рабочий день только начинался, но зал уже походил на сумасшедший дом.
ЦУ был шедевром научной мысли, новейшей инженерии и электроники, опережающим внешний мир лет на двадцать. Скругленные стены и потолок образовывали амфитеатр, похожий на половинку черной ракушки. Ряды компьютеров и рабочих станций располагались ярусами, как трибуны на стадионе. А посередине зала четырехфутовый лист толстого стекла разделял центр управления и зону приема Альфа. Свет лился из-под решетчатого пола; при таком освещении лица людей казались призрачными.
Дэвид и Том спустились по центральному проходу и направились к стеклянной стене. Там стояла Салли Макфилд, нависая над сильно нервничающим ученым. Дэвид подумал, что Салли очень идет деловой костюм. Дэвида часто одолевало искушение сделать ей комплимент, похвалив прическу или макияж. Однако он держал язык за зубами, опасаясь немедленной расправы. Только один человек осмеливался гладить Салли против шерсти.
Том подошел к Салли, таща Дэвида на буксире.
— Ты заметил? — прошептал он Дэвиду. — У нее глаза на затылке.
— Шш, тихо, — Дэвид не хотел начинать утро с ругани. — Она услышит.
Вместо ответа Том перешел на язык жестов, указав двумя пальцами на свои глаза, а затем на затылок Салли. Дэвид в качестве последнего предупреждения скорчил рожу.
— Доктор Гринбаум, доктор Гудман, вы опоздали, — не оборачиваясь, произнесла Салли.
— Я же говорил, — шепнул Том уголком рта.
Одним плавным движением Салли развернулась на сто восемьдесят градусов. На лицах Тома и Дэвида расцвели приятные улыбки.
— Мисс Макфилд, — вежливо приветствовал ее Дэвид, протянув руку.
— Салли, — криво улыбнулся Том, — как приятно тебя видеть.
Салли проигнорировала протянутую руку и сразу перешла к делу:
— Если к концу дня я не увижу результатов, видеть меня будет не очень приятно. Сегодня, господа, вам стоит, мягко говоря, вывернуться наизнанку, или я выдерну шнур из розетки.
Обычно Том заводился с пол-оборота, но сейчас Дэвид успел дипломатично вмешаться:
— Мисс Макфилд, сегодня вы станете свидетелем величайшего события. Этот день изменит ход истории, точнее, изменит будущее. Уверяю вас, что…
— Может быть, Тома и порадуют ваши речи, Дэвид, но меня они не впечатляют, — ответила Салли. — Мне нужны результаты. Мы содержали вас не один год, но время истекло. Мы хотим видеть плоды наших усилий.
Кровь ударила Дэвиду в голову, но он сдержался.
— Вы их увидите, мисс Макфилд. Совсем скоро.
— Хотелось бы. — Салли вновь развернулась на высоких каблуках и гордо удалилась.
Дэвид проводил Салли долгим взглядом, метнув воображаемую гранату ей в голову.
— Вот штучка!
Том внезапно развеселился.
— Что ты сказал? — его глаза полезли из орбит.
— Что? — скривился Дэвид.
— Ты назвал ее сучкой!
— Ничего подобного!
— Я сам слышал.
— Я сказал «штучка», — оскорбился Дэвид.
Веселье Тома поутихло, но он не сдавался:
— Ох уж эти попытки избежать греха сквернословия! Блин, бляха-муха, ёж твою медь… Но ты ведь все равно проклинаешь, даже если меняешь одно слово на другое. Может, «штучка» произносится не так, как «сучка», но чувства одни и те же.
Дэвид и Том уставились друг на друга. Том знал силу своего взгляда и лишь ухмыльнулся, когда Дэвид в конце концов отвел глаза.
— Никто не совершенен, — проговорил он, закрывая тему. — Пора приниматься за работу!
Том рассмеялся и последовал за другом. Может, день все-таки будет не так уж и плох?
Дэвиду удалось успокоиться только через час. Том отлично знал: Салли может засесть в печенках, как никто другой. Тем любопытнее, почему же его друг так странно на нее смотрит? Последние полчаса Дэвид занимался кое-какими расчетами, однако всякий раз, когда мимо проходила Салли, она притягивала его, как магнит. Взгляд Дэвида следовал за ней через всю комнату и замирал, как только она исчезала из вида. Неужели он заинтересовался этой Снежной королевой? Может, он увидел в ней нечто такое, чего не видит Том? Том решил непременно разобраться с этим, но сейчас его ждали дела поважнее.
Десятки ученых сидели за бессчетными консолями центра. Возбуждение казалось осязаемым. Вся команда во главе с Томом и Дэвидом не один год мечтала об этой минуте. Они рискнули своей карьерой в «Лайтеке» ради слабого шанса на успех.
Дэвид, Том и Салли стояли перед стеклянной стеной, вглядываясь в зону приема Альфа. Это была большая комната, не имевшая ни одного прямого угла, с гладкими серебристыми стенами. Толстый лист стекла, разделявший центр управления и зону Альфа, делал ее похожей на аквариум. Том напряженно искал глазами хоть какую-нибудь аномалию, свидетельствующую о нарушении потока времени.
Салли