– «Передвигаться»! – взорвался капитан Гойлз. – Да дайте мне нужный ветер, и «Гончая»…
– А какой вам нужен ветер?
Капитан Гойлз почесал в затылке.
– На этой неделе, – продолжал я, – дул и норд, и зюйд, и вест. Если же имеется еще какой-нибудь ветер, то не стесняйтесь, говорите – я готов ждать. Если же такового в природе нет и якорь наш еще не прирос ко дну, то давайте сегодня же его поднимем и посмотрим, чем это кончится.
Тут он наконец понял, что на этот раз я настроен серьезно.
– Есть, сэр! – сказал он. – Дело хозяйское, мне что скажут, то я и делаю. У меня, слава богу, только один несовершеннолетний сын. Надеюсь, ваши наследники не забудут бедную вдову.
Его похоронная торжественность свое дело сделала.
– Мистер Гойлз, – взмолился я, – скажите начистоту: могу ли я надеяться, что наступит такая погода, когда мы сможем выбраться из этой дыры?
Капитан Гойлз вновь повеселел.
– Видите ли, сэр, – сказал он, – этот берег особенный. Если нам удастся выйти в море, все пойдет как по маслу, но отчалить в такой скорлупке, как наша, – работенка не из легких.
Я расстался с капитаном Гойлзом, взяв с него слово следить за погодой, как мать за спящим младенцем; метафора эта, принадлежащая лично ему, меня растрогала. В двенадцать часов я увидел капитана еще раз – он занимался метеорологическими изысканиями, выглядывая из окна трактира «Якоря и цепи».
Но в пять вечера того же дня мне нежданно-негаданно улыбнулась удача: я повстречал двух приятелей-яхтсменов; у них вышел из строя руль, и пришлось зайти в Харидж. Моя печальная история их не столько удивила, сколько позабавила.
Между тем капитан Гойлз и команда все еще вели наблюдение за погодой. Я помчался в «Королевскую голову» за Этельбертой. Вчетвером мы прокрались в гавань, где стояла наша посудина. На борту, кроме юнги, никого не было; мои приятели встали по местам, и в шесть часов вечера мы уже весело мчались вдоль берега.
Переночевали мы в Олдборо, а на следующий день были уже в Ярмуте, где я принял решение бросить яхту, ибо мои приятели яхтсмены не могли меня дальше сопровождать. Ранним утром на пляже мы пустили с молотка всю провизию. Я понес немалые убытки, утешаясь мыслью, что удалось насолить капитану Гойлзу. «Гончую» я оставил на попечение какого-то местного морехода, который взялся за пару соверенов доставить ее в Харидж. Не спорю: быть может, далеко не все яхты такие, как «Гончая»; быть может, встречаются шкиперы и непохожие на мистера Гойлза, – однако печальный опыт плавания под парусами вызвал у меня стойкое отвращение как к первым, так и к последним.
Джордж также считал, что с яхтами хлопот не оберешься, и предложение Гарриса не прошло.
– А что, если спуститься по Темзе? – не унимался Гаррис. – Когда-то ведь мы недурно провели на реке время.
Джордж продолжал молча курить сигару, а я – колоть орехи.
– Темза уже не та, – сказал я, – уж не знаю, в чем дело, но появилась какая-то сырость, отчего у меня всякий раз начинается радикулит.
– Вот-вот, и со мной тоже творится что-то неладное, – подхватил Джордж. – Не могу спать у реки, хоть убей. Весной я целую неделю жил у Джо, и каждое утро просыпался в семь, ни минутой позже.
– Что ж, настаивать не буду, – сдался Гаррис. – Мне, по правде сказать, река тоже не показана – разыгрывается подагра.
– Лично мне полезен горный воздух, – сказал я. – Не отправиться ли нам в Шотландию?
– В Шотландии сыро, – возразил Джордж. – В позапрошлом году я был в Шотландии три недели, и три недели не просыхал… не в том смысле, конечно.
– Хорошо бы съездить в Швейцарию, – внес свою лепту Гаррис.
– И не мечтай. Одних нас в Швейцарию все равно не отпустят, – сказал я. – Вы же помните, чем все кончилось в прошлый раз? Нам нужно подыскать такие условия, в которых чахнут нежные женские и детские организмы, найти такую страну, где дороги плохи, а гостиницы отвратительны, где нет никаких удобств и нужно постоянно преодолевать трудности. Возможно, придется и поголодать…
– Полегче на поворотах! – закричал Джордж. – Не забывайте, я ведь тоже еду.
– У меня идея! – воскликнул Гаррис. – Велопробег! Путешествие на велосипедах!
Судя по выражению лица Джорджа, идея эта особого энтузиазма у него не вызвала.
– Когда едешь на велосипеде, дорога всегда почему-то идет в гору, – заметил он. – И ветер дует в лицо.
– Но бывают ведь и спуски, и попутный ветер, – сказал Гаррис.
– Что-то я этого не замечал, – процедил Джордж.
– Нет ничего лучше велосипеда, – убеждал нас Гаррис, и я готов был с ним согласиться.
– И знаете, куда мы отправимся? – продолжал он. – В Шварцвальд!
– Но это же сплошной подъем! – воскликнул Джордж.
– Не скажи, – возразил Гаррис, – иногда бывают и спуски. И потом… – Он опасливо огляделся и перешел на шепот: – В горах проложена специальная такая дорога, вроде железной, а по ней ходят вагончики с зубчатыми колесиками…
Тут отворилась дверь, и появилась миссис Гаррис, которая сообщила, что Этельберта уже надевает шляпку, а Мюриэль, так нас и не дождавшись, продекламировала публике «Сумасшедшее чаепитие».
– В клубе, завтра, в четыре, – прошипел мне на ухо Гаррис, и я передал эту информацию Джорджу, пока мы поднимались наверх.
Глава II
Щепетильный вопрос. – Что могла бы сказать Этельберта. – Что она сказала. – Что сказала миссис Гаррис. – Что мы сказали Джорджу. – Отъезд в среду. – Джордж расширяет наш кругозор. – Наши с Гаррисом сомнения. – Кто в тандеме работает больше? – Мнение сидящего спереди. – Точка зрения сидящего сзади. – Как Гаррис жену потерял. – Проблема багажа. – Мудрость покойного дядюшки Поджера. – Начало истории человека с сумкой.
С Этельбертой я решил объясниться в тот же вечер. Для начала, придумал я, сделаю вид, что мне нездоровится. Этельберта это заметит, и я объясню все переутомлением. Затем переведу разговор на состояние моего здоровья в целом и, таким образом, подчеркну необходимость принять энергичные и безотлагательные меры. Я даже не исключал возможность того, что Этельберта при создавшихся обстоятельствах сама предложит мне съездить куда-нибудь. Я представил себе, как она скажет: «Нет, дорогой, тебе просто необходимо развеяться, переменить обстановку. Не спорь со мной, ты должен уехать куда-нибудь хотя бы на месяц. Нет, и не проси, я с тобой не поеду. Тебе нужно мужское общество. Попробуй уговорить Джорджа и Гарриса. Поверь, при твоей работе отдых просто необходим. Постарайся на время забыть, что детям нужны уроки музыки, новая обувь, велосипеды, настойка ревеня три раза в день. Постарайся не думать, что на свете есть кухарки, обойщики, соседские собаки и счет от мясника. Не перевелись еще потаенные утолки, где