– Когда?
– Когда-нибудь.
– А где он сейчас?
– В штате Аризона. Далеко отсюда.
– А почему?
– Что – почему?
– Почему он далеко отсюда?
– Он там ходит в школу. А я переехала в Пенсильванию». (Ой… Ну вот, теперь ты знаешь. Мы переехали в штат, откуда ты родом. Но точнее я тебе ни за что не скажу.)
– А он тебя целовал?
– Целовал.
– И Краицу тоже?
– Да.
– Не хочу больше о нем разговаривать.
Ну, и мы перешли на другие темы и еще немного порисовали, а потом она сказала:
– Пойдем навестим Бетти Лу.
– А кто это? – спросила я.
– Наша соседка. Она боится выходить сама. Она разъедена́.
Это звучало любопытно. Я оставила в столовой на столе записку – на случай, если Принглы вернутся раньше, чем собирались. Мы дошли до соседнего дома и позвонили в дверь. Та, казалось, раскрылась сама перед нами. Внутри никого не было видно, но откуда-то из глубины прозвучало:
– Войдите.
– Она за дверью, – пояснила Пуся, впорхнула в дом и помахала мне: – Не отставай.
Я вошла, входная дверь сзади закрылась, а передо мной вдруг появилась особа в пурпурном халате и ярко-красных домашних туфлях-носках на мягкой подошве. Пуся указала на меня пальцем.
– Это моя подруга Старгерл. Она целовалась с парнем по имени Лео.
Хозяйка с улыбкой пожала мне руку:
– Бетти Лу Ферн.
Пуся поторопилась тоже протянуть ручку. Бетти Лу пожала и ее.
– Она говорила вам, что я боюсь выходить на улицу?
– Сразу, как только сообщила, что вы – ее соседка.
Соседка рассмеялась. Громко и четко, в голос.
– Она всем это говорит. Уже весь город знает, что у меня агорафобия[3]. Дурацкая ситуация. – И она махнула рукой, приглашая нас за собой. – Идемте на кухню. Я приготовлю горячий… А-а-а-й-я-й!
Бетти Лу проворно запрыгнула на стул в столовой с криком:
– Крыса!
Корица высунула мордочку из кармана Пусиного пальто.
– Это же просто Краица! – воскликнула Пуся.
Она вытащила зверька и протянула ее Бетти Лу. Та заголосила еще громче.
Я забрала Корицу у девочки.
– Это моя домашняя крыса, – я опустила ее поглубже в карман, – совершенно ручная и дружелюбная.
– Но все же крррыса! – буквально прорычала хозяйка. – В моем доме – крррыса!
И она взобралась на стол. Ее затылок, покрытый гладко зачесанными, черными с проседью волосами, уперся в потолок. Бетти Лу дрожала.
– Простите, пожалуйста, – сказала я. – Нам лучше уйти.
– Нет! – взвизгнула Пуся, ткнула пальцем в хозяйку и нахмурилась. – Бетти Лу, а ну спускайся. Немедленно.
– Не могу. – Лицо женщины исказилось гримасой ужаса. Она даже закрыла лицо руками. – Хватит!
Я взглянула на Пусю. Та закатила глаза так сильно, что зрачки скрылись за веками. Мучо[4] жутко.
– Слезешь ты или нет? – спросила Пуся.
– А вы обещаете, что этой твари не будет видно? – пропищала Бетти Лу.
– Обещаем.
– И она не заденет меня своим противным хвостом?
– Нет.
– Тогда вкати глаза обратно.
– Хорошо. – Зрачки Пуси вернулись на прежнее место. – Вкатила.
Бетти Лу спустилась на пол и приготовила всем горячий шоколад. Еще она достала из морозильника пончики и разогрела их в микроволновке.
– Для Пуси у меня всегда припасено что-нибудь вкусненькое. Этим я ее сюда и заманиваю. Когда ты сама боишься выходить наружу, приходится как-то привлекать гостей, знаете ли.
– Я ее самый лучший гость! – буквально пропела девочка.
Бетти Лу рассмеялась:
– Все верно. Она ко мне заходит почти каждый день.
– И каждый день получаю по пончику!
Хозяйка кивнула.
– Мне их доставляют по дюжине в неделю из пончиковой «У Марджи». – Она откусила кусочек от своего лакомства с кремом. – М-м-м. Марджи говорит, что они лучшие в мире. И это чистая правда.
– Скажите, а много людей страдает агорафобией? – спросила я.
– Больше, чем вы думаете. – Бетти Лу бросила тревожный взгляд в сторону гостиной.
Я к тому времени сняла пальто и вынесла его на крыльцо. Корица там в кармане не замерзнет.
– Скажите, а разве грызуны не умеют… расплющиваться? – спросила моя новая знакомая. – Не сможет ли она просочиться под входную дверь?
– Ну, настолько крыса не расплющится, – заверила я ее. – Так что вы в полной безопасности.
– Слово «агорафобия» греческого происхождения… – продолжала Бетти Лу.
– И означает боязнь супермаркетов! – задорно вставила Пуся.
Хозяйка расхохоталась и нежно погладила девочку по голове.
– Ну, почти так. Еще пару раз послушает мои объяснения и усвоит. Речь идет о страхе перед людными пространствами. Доктор Пуся недавно поставила мне свой диагноз. Да? – Она призывно кивнула девочке.
– Да! У нее в голове кавардак!
Бетти Лу просто взвыла от хохота. Для существа настолько пугливого она оказалась невероятно веселой.
– Просто однажды брякнула: «У тебя в голове кавардак»! До сих пор отсмеяться не могу.
– Но вы боитесь не только самых людных пространств, да? – предположила я.
– Практически любых. – Она указала рукой в сторону выхода. – Всего, что по ту сторону двери. Глупо, правда? Я все время себе повторяю: «Ну же, там нет ничего страшного. Посмотри на всех этих людей за окном – на всех этих хурмасапиенсов, как говорит Пуся. С ними ничего плохого не происходит…» Но убедить себя не получается.
Я попробовала представить себе, каково это – бояться выйти на улицу. И не смогла.
– И давно это у вас? – спросила я.
– Уже девять лет. Все началось одним прекрасным солнечным майским днем. Девятнадцатого мая. Пели птицы, цветы цвели, погода стояла теплая. В общем, идеальный день – какие случаются только несколько раз в году. Я надела садовые перчатки, потому что как раз собиралась высаживать помидоры. У меня было три саженца в таких зеленых пластиковых горшочках. Сорт «Беттер бойс» – «Мальчики лучше». Так вот, пошла я открывать заднюю дверь, а ручку там заклинило. Не поворачивается – ни туда ни сюда. Я уж по-всякому старалась, даже двумя руками. В конце концов она подалась, но к этому времени – уж не знаю почему – что-то как будто произошло. Словно заклинившаяся дверная ручка пыталась дать мне знак: выходить не стоит, тебе это не нужно. И тут зазвонил телефон. Я сняла перчатки и пошла отвечать. Звонила Хильдегард, моя старая подруга. Мы с ней вечно болтаем целыми часами. В общем, когда разговор окончился, оказалось, что меня ожидают еще два сообщения на автоответчике – пришлось разбираться с ними. Потом уже пришло время готовить обед, затем начался мой любимый сериал… В общем, только на следующее утро я обнаружила, что три ростка помидоров так и стоят на кухонном столе. И тогда где-то глубоко внутри меня родилось понимание, что на самом деле я вовсе не хочу…
Она осеклась и уставилась на этот самый стол, но глядела как будто куда-то гораздо дальше. Мы с Пусей почти перестали дышать.
– …Больше не хочу… их сажать, – продолжила Бетти Лу. – И вот я стояла перед задней дверью, – она повернула голову к задней двери, – стояла и стояла и все смотрела на ручку… Потом протянула руку, повернула ее, дверь резко растворилась, но я… так и осталась стоять. Не могла сдвинуться с места. В волне свежего воздуха, которая омыла меня, я почувствовала какую-то угрозу.