Парень сжал обе руки в кулаки, но все-таки вернулся к своей машине.
Джонни сжал Лолу за плечи.
— Ты не можешь все время пинать ногами машины людей, детка.
Она посмотрела на него.
— Он сам начал.
Любовь в его карих, сверкающих золотыми крапинками глазах говорила ей больше, чем любые слова.
— Ой, да ладно, — сказала Лола. — Я не та, кто должен угрожать и разбираться со всеми.
— Почему ты говоришь так, будто тебе это нравится? — Он заправил свободную прядь длинных волос за ухо и слегка улыбнулся. — Думаешь, я не мог бы нанять пару отморозков?
— О, я знаю, что мог бы. Но также я знаю, что ты, Джонатан Пэйс, трепло.
Джонни подмигнул.
— Не тогда, когда дело доходит до моей леди.
Поцеловав в макушку, он оставил Лолу стоять на обочине. Эти два автомобиля заполняли улицу яростным скрежетом и громкой музыкой, и сейчас, после того как они уехали, наступил редкий момент тишины. Сансет Стрип всегда был полон народу, но с каждым годом количество посетителей в «Хей Джой» все больше и больше сокращалось.
Лола повернулась, чтобы уйти обратно в бар. Тротуар стал практически безлюдным, кроме одного человека, который неотрывно смотрел прямо на нее. Он стоял, слегка прислонившись бедром к двери, немного напряженный, с опущенными вдоль тела руками. Он выглядел так, как будто просто проходил мимо и не собирался останавливаться. Даже в темноте она поразилась его идеальной модельной внешности. Он мог бы быть звездой, только что сошедшей с постера премьеры фильма на Аллее Славы в Голливуде, за исключением того, что выглядел слишком чопорным.
— Вы заблудились? — спросила она.
Он выпрямил спину.
— Я произвожу такое впечатление?
— Если вы ищете «счастливый час» (прим. ред. время скидок в заведении), — сказала она, махнув рукой на запад, — нужно пройти несколько кварталов вниз по дороге.
— А разве тут не бывает «счастливых часов»? — спросил он, разглядывая оранжевую вывеску на крыше. — В «Хей Джой»?
— Ничего такого, что вы ищете.
Он прикоснулся к своему красному галстуку.
— Этот костюм, не так ли? Я выгляжу неподходяще для такого места?
Она подошла ближе, погруженная в транс глубоким тембром его голоса. Светодиодные рекламные логотипы пива в окне казались размытыми разноцветными пятнами. Его глубоко посаженные глаза были темные, лицо будто высечено из камня, с округлым волевым подбородком. Она слегка откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.
Его привлекательность буквально ошеломила ее, это становилось все более очевидным с каждой секундой.
— Не только костюм.
— Что тогда? — он запустил пальцы в свои каштановые волосы и с силой взъерошил так, что некоторые из них буквально встали дыбом. — Так лучше?
Он завораживал: зеленые миндалевидные внимательные глаза и высокая прямая спина. Он не сочетался с беззаботным смехом и естественными, расслабленными позами людей в баре. Он превратил их в простолюдинов с их круглыми лицами, круглыми глазами, круглыми животами. До этого момента она и не думала, что когда-нибудь узнает, что означают — бабочки в животе.
Но она не могла сказать ему об этом.
— Мы просто не часто видим людей в костюмах здесь.
— Вы работаете здесь? — спросил он.
Лола сунула руки в карманы фартука.
— Нет, я просто ношу это, пытаясь создать новое направление в моде.
Его громкий смех почти испугал ее. Когда он остановился, эхо от него все еще гуляло вокруг. Он прошелся глазами по ее шее и вниз, как если бы он мог дотянуться и прикоснуться к ней. Его изучающий взгляд пробудил в ней невероятную чувственность, и она была рада, что фартук надежно прикрыл обрезанную футболку и кожаные штаны.
— Вы действительно устроили представление с этой машиной, — сказал он, глядя ей прямо в глаза.
Лола редко смущалась, но не было никакого сомнения в том, что сейчас щеки у нее пылали как пожар. О да, там, откуда этот человек, люди не пинают ногами автомобили.
— Вы, должно быть, считаете меня настоящей скандалисткой.
— Не имеет значения, что я считаю.
— Думаю, да, не имеет значения. — Она пожала плечами, потому что он был прав, он был чужим. Она постоянно творила подобные вещи перед клиентами, новыми и старыми. Опять же, никто из них никогда не вызывал у нее такую внутреннюю дрожь.
Он повернул голову в сторону двери так, что его профиль, гладкий и аккуратный, как и его костюм, осветился вывеской бара. Его красивое лицо приняло хищническое выражение, как будто он был готов найти и обезвредить добычу.
— Это был ваш друг?
— Кто, Джонни?
Он посмотрел на нее.
— Волосы в конском хвосте и футболка Zeppelin. Большой парень.
Она перевела взгляд на свои ноги.
— С чего вы решили, что он не мой муж?
— Вы не носите кольцо.
Она сжала руки, которые были до сих пор засунуты в карманы ее фартука. Мужчина посмотрел на нее дольше, чем это было необходимо, но она не могла отвернуться. Именно поэтому ей пришлось сказать:
— Я должна вернуться к работе.
Он кивнул.
— Я тоже должен.
Она осмотрела квартал вокруг себя. Поблизости не было никаких офисов.
Прежде, чем она успела спросить, он сказал:
— На самом деле я шел выпить с коллегами. Я здесь по делу.
— Здесь? — спросила она. — В этом баре?
Он повернулся и открыл перед ней дверь.
— Именно в этом. После вас, мисс...?
Вывеска освещала тротуар. Из бара доносилась музыка, кии щелкали по бильярдным шарам, звенели бутылки о столешницы, громко спорили мужчины.
— Лола, — сказала она, а затем добавила, — Лола Винтерс, — потому что он выглядел как человек, который интересовался и фамилией.
— Лола. — Он улыбнулся своими темно-зелеными глазами. — Бо Оливер. Приятно познакомиться.
Она не могла пошевелиться. Ей нравилось ощущать его рядом.
— Звучит по-французски, но вы однозначно не из них.
— Я нет. Мой отец был, — сказал он. — Я вырос здесь.
— Был?
— Он скончался.
— Мне очень жаль, — сказала Лола.
— Это было давно. Такова жизнь.
— Такова жизнь, — повторила она.
Он посмотрел на нее с надеждой. На мгновение она забыла, что они собирались зайти внутрь. Она прочистила горло и вошла в дверь. Интерьер «Хей Джой» был изуродован старыми дырками от сигарет, которые были старше самой Лолы, и мутным, черно-белым клетчатым линолеумом на полу. Это были те вещи, о которых Лола думала только в то время, когда обдумывала замену обивки, ремонт или отправку их на свалку.
— Так, что я могу тебе предложить? — спросила она через плечо, когда зашла.
— Виски, чистый.
— Предпочтение?
— «Макаллан» (прим.перев. сорт виски), если он у