– Просто немного внимания для организатора вечеринки, – произнес Джек, протягивая мне бокал красного вина и обворожительно улыбаясь.
– О, прекрасно, это именно то, что мне нужно, – ответила я, улыбнувшись в ответ. – Как ты узнал?
– Интуиция бармена, – сказал он, положив холодную руку на мое плечо. Я прикусила щеку, и осторожно, чтобы не показаться грубой, выскользнула из–под его руки. Возвращаясь к бару, он произнес:
– Найди меня позже.
Я согласно кивнула и поднесла бокал к губам, внезапно пролив несколько капель на свое белоснежное платье.
Пройдя на кухню, я распахивала шкафы, проклиная свою неуклюжесть. Наконец отыскав маленькое белое полотенце для рук, я включила кран и смочила его. Прижав его к капелькам вина на моей груди, я отвернулась от раковины и застыла, когда мой взгляд встретился со знакомым взглядом прищуренных глаз, как тогда в театре. Воспоминания нахлынули мгновенно, как будто не было всех этих недель, и я вновь вернулась в переполненное людьми фойе. Мысленно я спрашивала себя: как он оказался здесь, мы его пригласили? Я не знала, не могла знать. Я понятия не имела, кто он такой.
Мой незнакомец наклонился над поверхностью кухонного островка, опираясь на руки.
– Скажи мне свое имя.
Его хриплый голос будил во мне неясные желания. Слова, будто застряли в моем горле, и мне казалось, что я задыхаюсь. Мне даже в голову не приходило возражать силе и настойчивости, звучавшим в его голосе.
– Как твое гребаное имя?
Я не чувствовала его гнева, вопрос скорее звучал, как мольба.
– Оливия, – ответила я тихо, не узнавая собственного голоса.
– Оливия, – повторил он за мной, мгновенно успокоившись. Он протянул руку над столешницей и положил ее на мою, ту, которой я все еще сжимала полотенце. Я вздрогнула, почувствовав, что дрожь прошла по моему телу, отзываясь на его прикосновение. Он взял у меня полотенце и я безвольно разжала пальцы, в то время как мужчина обогнул стойку островка, ни на секунду не отводя от меня глаз. Прежде чем я поняла, что происходит, он прижал влажное полотенце к моей груди.
– Оливия, – мягко сказал он, – я отчаянно хочу познакомиться с тобой.
Мои ресницы затрепетали под его взглядом. Тогда, в театре, его глаза показались мне черными, но сейчас я поняла, что они светло–карие, а подобный эффект дают его густые, черные брови. Их золотисто–коричневый цвет так не вязался с его загадочностью, практически придавая ему божественный вид. На его заостренном свежевыбритом подбородке виднелась ямочка, единственный мягкий изгиб посреди, словно вырезанных из камня, точеных черт лица.
Я разорвала наш зрительный контакт и опустила глаза, тяжело сглотнув и попытавшись сказать хоть что–то. Я не совсем понимала, должна ли я протестовать против такого наглого поведения или наоборот прислушаться к своему телу и придвинуться ближе. Но прежде чем у меня появилась возможность хоть как–то отреагировать, из соседней комнаты раздался смех Билла. Я отскочила к раковине, когда мой муж зашел на кухню, все еще посмеиваясь. Он даже не обратил внимания на постороннего мужчину, а сразу подошел ко мне, обняв меня за талию и поцеловав в лоб.
– Лив, – воскликнул он. – Хью настаивает на том, что “Быки”, в конце концов, потерпят поражение, поэтому я должен был переубедить его.
Билл разговаривал так же громко, как и минуту назад в переполненной людьми комнате.
– Твой муж уже близок к тому, чтобы заключить пари на плей–офф и сделать первый взнос, – отозвался Хью из другой комнаты, – и я могу честно сказать, что предупреждал его.
Я улыбнулась Биллу, в то время как все внутри меня переворачивалось, а сердце трепетало в груди, как пойманный воробушек.
– В любом случае, – отозвался мой муж, – Я просто заглянул взять сладенького.
Он улыбнулся мне и положил небольшое бисквитное пироженное на красную салфетку. После того как он вышел, я оглянулась на мужчину, который все также продолжал наблюдать за мной. Его взгляд медленно прошелся по моей левой руке до кончиков пальцев. Только я попыталась понять его внезапно изменившееся настроение, как снова услышала шаги. Я обошла вокруг стойки островка, дистанционируя себя от его чар, а в это мгновение на кухню легкой походкой вошел Эндрю.
– Лив, где ты была? – спросил он и тут заметил моего загадочного незнакомца, лицо которого, как мне казалось, было более чем красноречивым.
– О, Дэвид. Понятно. Как всегда наедине с дамами, – Эндрю небрежно рассмеялся, кивнув в сторону мужчины.
“Дэвид”, – подумала я. Обычное имя, ничего особенного. Но в ту минуту, когда я мысленно повторила его, оно показалось мне музыкой.
– Вообще–то, мы еще не знакомы, – холодно ответил Дэвид, а я бросила на него пристальный взгляд. Он был спокоен и невозмутим, как будто не произошло ничего особенного. Медленно он подтянул рукава своего черного свитера с V–образным вырезом и закатал манжеты, застегнув их снизу на белую пуговицу.
Меня же наоборот тревожила эта тишина. Я сделала все возможное, чтобы скопировать его непринужденную позу, расслабив плечи и разжав мертвую хватку пальцев на стойке. Между тем Дэвид продолжил:
– Я всего лишь подал девушке полотенце. Она, кажется, что–то пролила на себя.
– Вижу, ладно, Лив, это Дэвид, – представил нас друг другу Эндрю. – Он ведущий архитектор нашего нового проекта по постройке офисного здания в деловом районе Чикаго. И я очень надеюсь, что если буду постоянно рядом, то смогу уменьшить часть его очарования.
Он подмигнул мне.
– Дамы в моем офисе просто в восторге от этого парня, – добавил Эндрю, поиграв бровями в сторону Дэвида. – Разве сегодня нет очередного свидания? Обычно ты всегда занят.
Дэвид издал короткий смешок, покачав головой и потерев лоб тыльной стороной ладони. Эндрю лишь пожал плечами. Он всегда казался мне беззаботным; его редко можно было вывести из себя. В этом смысле он напоминал Билла. Моего мужа не легко было разозлить, но, если все же подобное случалось, это было словно взрыв. Наблюдая легкую улыбку Эндрю, я задавалась вопросом, действительно