И у человека, управляющим паранормальным бюро знакомств, может начаться серьезная головная боль.
Но не поэтому Бэт сказала, что не может меня жалеть. Она хотела поговорить и использовала работу в качестве оправдания.
– Конечно, – ответила я, – Я приду.
Тень легла на мое плечо, я оглянулась и увидела Рэмси. Он забрал мою сумку и, закинув ее себе на плечо, протянул руку мне.
Я вложила свою руку в его.
Бет уставилась на нас, затем улыбнулась.
– Тогда, голубки, я вас отпускаю. Увидимся завтра.
Рэмси подвел меня к своему пикапу и открыл дверь, я скользнула внутрь, следом за мной сел Коннор Андерсон. Волк игриво подмигнул.
– Просто представьте, что меня здесь нет.
Рэмси фыркнул.
После неловкого молчания всю дорогу, Рэмси, наконец, свернул на грунтовку, замедляя скорость из-за гравия и выбоин.
Ограждения из колючей проволоки вдоль дороги указывало на то, что здесь кто-то жил, хотя район казался пустынным. Солнце садилось, и в меркнущем свете я смогла разобрать вырисовывающийся дом, окруженный полуголыми деревьями.
Должно быть, наш пункт назначения.
– Похоже, ты живешь в глухомани, – заметил Коннор, вглядываясь в дом. – Напоминает мой дом. Много места, чтобы побегать. Очень по-волчьи.
Рэмси ничего не ответил, гравий захрустел под шинами, когда мы остановились.
Я уставилась в окно, на чудовищные развалины перед нами. Это было похоже на заброшенную плантацию. Двор зарос растениями и кустарниками, половина из которых погибла.
Смутным очертанием над беспорядком был призрак викторианского особняка. Крытая веранда просела, дом, казалось, потерял все окна, с досок слезла краска.
Порванные занавески развевались в окне на втором этаже. Двор был полон разрушенного дерьма, страшно подумать, что было в доме. Приглядевшись, я увидела часть дивана в высокой траве.
– Мы дома, – сказал Рэмси.
Я вышла из грузовика следом за Коннором, глядя на дом. Может, внутри не было все настолько плохо. Может, он купил этот дом и сейчас его ремонтирует.
Или может это только выглядит плохо.
Коннор почесал подбородок и посмотрел на меня.
– Хм. Сколько вы здесь, ребята, не были?
– Я никогда не была, – призналась я. Когда Коннор поднял бровь, я покраснела. – Обычно мы живем в доме Расселов или в моем доме.
– Может нам стоит поехать к тебе, – сказал он с дружелюбной улыбкой.
Рэмси нахмурился и прошел мимо.
– Не можем, – ответила я рассеянно, – Бью и Бет живут там, когда они в городе. Им нужно личное пространство. И я не хочу быть замученной, слушая через стену их любовные ласки.
Если бы моя сестра знала, она была бы подавленна. И мы не могли вернуться в дом Расселов, потому что тогда Коннор услышит отличную нехватку любовных ласк, исходящих из комнаты Рэмси.
Хотя, как бы мы это решим в обветшалом особняке, я не знала...
О, Господи. Мое лицо стало ярко-красным. Ведь я должна спать в одной постели с Рэмси. Схватив сумку с пассажирского сиденья, я попыталась перестать думать об этом.
Солнце садилось за домом, окружив его ореолом света. Закинув сумку на плечо, я направилась к крыльцу, указав Коннору следовать за мной.
Двор зарос травой, высотой в два фута, и я избегала дыр, которые выглядели как змеиные норы. Никогда не знаешь, что тебя там может ждать.
Лестница, ведущая на крыльцо, деформировалась от времени и погоды, и выглядела серо, как и весь дом. Я поставила ногу на ступеньку, проверяя, выдержит ли она мой вес.
К моему облегчению, она скрипнула, но устояла. Я медленно двинулась вверх по лестнице, глядя вокруг. На входной двери была порвана ширма.
Рядом с входом разбиты два окна, разбитый дверной звонок ржавеет, а сама веранда накренилась вправо
– Ух ты, дом – мечта Барби, – заметил Коннор с сарказмом.
Я осуждающе на него посмотрела.
Большая фигура Рэмси встала рядом со мной на крыльце, и половицы стонали. Он протянул руку.
– Какие-то проблемы?
– Нет, – ответила я, сплетая наши пальцы. – Никаких проблем.
– Есть маленькая проблема, – сказал Коннор, скрестив руки на груди и глядя на окружение. – Не уверен, готов ли я рискнуть быть похороненным на заднем дворе и появиться в эпизоде Дэйтлайн.
Рэмси уставился на него.
– Ну? – продолжил Коннор. – На этом месте ты должен начать меня убеждать, что ты не серийный убийца. Что ты перевернёшь этот стереотип, для получения прибыли, верно?
Рэмси продолжал смотреть на него. Рука, которая держала мою, стала напрягаться.
– Коннор, пожалуйста, – сказала я. – Скорее всего, этот дом достался Рэмси по наследству, не так ли?
– Нет, – отрезал Рэмси.
О. Бог. Ты. Мой.
– Что ж, я думаю, это очаровательное здание, Медвежонок, – я сжала его руку. – Какая комната Коннора?
– Никакая, – рявкнул Рэмси, склоняя голову в сторону заднего двора. – Домик для гостей там.
Коннор рассмеялся.
– Там есть домик для гостей? Я должен это увидеть, – и он рысцой сбежал вниз по ступенькам и скрылся за углом.
Как только Коннор ушел, Рэмси наклонился вперед, положил руки на перила и поймал меня в ловушку между руками, лишив возможности двигаться.
Я могла позволить ему склониться ближе и перекрыть мне воздух, или я могла бы отступить на ступеньку ниже, что он, вероятно, и хотел.
Я вздернула подбородок, встречая его испытующий взгляд, который был похож на взгляд медведя из берлоги... и это не каламбур. Хорошо, что он смотрел мне в лицо, иначе он увидел бы как дрожат мои руки.
Он был так близко, что я почувствовала его теплое дыхание на щеке, и тёмные глаза, которые казались невероятно красивыми, сузились.
– Что я говорил тебе об этом прозвище?
– Что оно тебе не нравиться, – когда Рэмси говорил таким теплым тоном, он не казался, таким устрашающим. – Это не в твоих интересах. Это для него.
– Извинения.
Что?
– Черт, нет. Это не детский сад. Я не говорила ничего такого, за что должна извиняться.
Рэмси просто продолжал смотреть на меня сверху вниз, ожидая.
– Ты не заставишь меня делать то, что ты хочешь.
Я положила руку ему на грудь, прося его отступить. Но Рэмси не двигался, а моя рука продолжала лежать на теплой, твердой как камень груди, которую едва сдерживали пуговицы его фланелевой рубашки.
Он, казалось, облокотился на мою маленькую руку; его лицо находилось так близко, что если бы я двинулась, то наши носы соприкоснулись.
– Вот что, Рэмси, – сглотнув, продолжила я. – Ты сказал, что люди должны поверить, что мы влюбленная пара. Итак, ты собираешься всюду говорить мне об извинениях, которые не долетят до тебя на этой неделе. Маленькое прозвище