— Я удивлена, что Джондар не приказал Кельвину и Дексу запереть тебя в зале приёмов, — если бы эти двое могли заставить землю разверзнуться, они бы обязательно сейчас туда провалились. Судя по их пристыженному виду, им повезло, что их нашла я, а не Петра. — Как ты мог опять забыть?
Я вздыхаю. Стараюсь не винить его, но иногда это сложно. Такое ведь происходит уже не в первый раз.
— Я послал Джона на зону посадки. Мне нужно было совсем немного времени, чтобы закончить здесь.
Скрещиваю руки на груди.
— Кон, прошло уже несколько часов.
Он поднимает глаза, которые выглядят огромными за толстыми стёклами гогглов и, кажется, занимают пол-лица. Насыщенно зелёные, как драгоценные камни.
— Ой, — откликается он. — Я… Прости, Бел. Я просто… давай я…
Он начинается суетиться с гогглами и оборудованием, пытаясь быстро закончить прерванное занятие и прибраться.
— Показатели кристаллов всё ещё сбоят, — из смежной лаборатории выходит его помощница Соррелл. — Мы получили только сорок пять процентов, а нужно не менее… Ой! Простите, ваше высочество.
Она выдающаяся студентка факультета Земли с отделения геологии и инженерии. Ей ещё нет семнадцати, и фигура ещё слегка мальчишеская. Кон приметил её во время оккупации, когда она делала бомбы и мины-ловушки. У неё это хорошо получалось.
— Всё хорошо, Соррелл, — говорю ей. Это не её вина. Я понимаю, что они увлеклись новыми разработками, но у него есть и другие обязанности. Соррелл и Лиетт должны были помогать ему, чтобы у него хватало время на ещё что-нибудь. — Я пришла забрать у вас антейма.
Он виновато улыбается, и я уже прощаю ему то, как сводят с ума и выводят из себя до трясучки его увлечения, из-за которых его блестящий ум забывает обо всём. Не то чтобы я не понимаю его азарта, но у нас ещё очень много дел. А он иногда слишком зацикливается на этом. Или, возможно, таким образом бежит от реальности.
Чтобы восстановить разрушенный мир недостаточно отстроить заново все здания. Нужна ещё дипломатия и укрепление связей. Разговоры, переговоры, уговоры, договоры и всё остальное, что мой жених считает до смерти скучным.
Надо бы как-то подключить к этому Джондара, найти способ исправить ситуацию, но с другой стороны, мне не хочется спускать Кона с небес на землю.
Он до сих пор просыпается, крича от кошмаров. Пытки гравианцев всё ещё живы у него в памяти, постоянно стоят перед глазами. И я ничего не могу сделать, чтобы избавить его от этого.
Моё сердце сжимается при взгляде на него, и я не могу думать ни о чём другом, кроме как о том, что через несколько дней мы поженимся.
— Могу я быстро проверить? — спрашивает он так серьёзно и строго, что я понимаю: стоит мне сказать «нет», и он тут же пойдёт со мной. Но мысли об этом будут мучить его потом весь день, пока он не вернётся сюда вновь. Я не могу с ним так поступить.
Киваю, и Кон расплывается в улыбке. Он знает, что я прощу ему всё ради этой улыбки.
Соррелл подаёт ему планшет, и Кон с ещё большей серьёзностью изучает данные.
— Здесь просто другая передача энергии. Келтанские кристаллы дадут больше, в противном случае нам придётся копать глубже.
— Над чем ты работаешь? — спрашиваю я. Зря, скорее всего. Я редко понимаю его ответы. Кон пытается упростить для меня объяснения, но в процессе становится таким взволнованным, что я не успеваю за скачками его мыслей.
— Это новый способ подключения кристаллов в единую сеть, с помощью которой они будут усиливать действие друг друга, и в итоге их понадобится намного меньше. Они работают по тому же принципу, что и нейронные пути, понимаешь? Мы видим это на примере Рондета. Так что наша задача запрограммировать их так, чтобы они могли справляться с травмами, как физическими, так и психологическими. Также они могут создать связь. Мы могли бы ввести их под кожу или просто…
Я силюсь понять, о чём он говорит. Мне нравится всё, что связано с физикой: техника, действия, реакции. Он создаёт оружие, подобного какому не найти во всей галактике. Его оборонительные технологии и солнечные батареи стали прорывом, не только на Антеесе, но и во всей Вселенной.
К счастью, Джондар напомнил ему запатентовать их. Пока эти двое взаимодействуют, антейская сокровищница никогда не опустеет. Прогнозы после оккупации были ужасными, но Кон не дал событиям пойти по худшему сценарию. Мы потеряли значительную часть населения, преимущественно трудоспособного возраста. Уцелевшие в большинстве своём ещё молоды и не умеют ничего, кроме как выживать. И очень многие получили серьёзные ранения и психологические травмы. Кон пытается не только защитить своих людей, но и найти способ их исцелить.
— Ты имеешь в виду вживить кристаллы в людей? — уточняю я.
— Ну… вроде того…
То есть да. Разумеется. Он берёт меня за руку и тянет к скамье. На подставке из тонких золотых металлических нитей лежит диск, диаметром не больше моего большого пальца. Сплетение проводов с каймой из осколков кристаллов и мелкой электроникой в центре. Довольная красивая вещица, в своей изящности напоминающая мой браслет-коммуникатор. Чем-то даже похоже на лабиринт с высоты птичьего полёта.
Лиетт прочищает горло:
— С их помощью можно лечить паралич или тремор. На разум тоже влияет, блокируя эпизоды посттравматического стресса или подавляя депрессию. Для этого нужна только энергия кристаллов. Кон полагает, что, если нам удастся установить между ними связь, их действие усилится вдвое, — она явно желает угодить и решительно настроена заставить меня понять. Очевидно, она расценивает это как проверку.
Многие антейцы страдают от последствий войны с гравианцами. Оккупация была суровым испытанием, особенно для тех, кто попал в плен и в рабство. В том числе и для Кона.
В голову приходит жуткая мысль.
— И как вы это тестируете?
Виноватое молчание всех — как учёных, так и стражников, — говорит само за себя. Однако Лиетт, видимо, в отличие от Кона, лишена инстинкта самосохранения.
— Мы принимаем все меры предосторожности, ваше высочество…
— Это должно прекратиться, — говорю я ему, не обращая внимания на помощницу. — Что подало тебе идею?
Я снова сверлю взглядом эту штуку, словно она ответит мне, если он промолчит. И внезапно понимаю. Это совсем не антейский стиль, если приглядеться. И на имперские изобретения не похоже.
— Кон? Ты взял за основу гравианскую технологию создания мех?
Трое из них обмениваются виноватыми взглядами. Кон единственный, кто смотрит мне в глаза. Девушки внезапно находят себе занятие, к которому приступают с невероятным интересом.
— Самую малость. Только из благих намерений. Я не собираюсь использовать их разработки, чтобы поднимать из мёртвых отряд киберзомби или ещё что-нибудь,