– Сегодня четверг, – напомнил Уильям. – Давай порыбачим напоследок, Несси!
Ванесса улыбнулась. Отец дал ей это прозвище в первый же месяц их пребывания здесь, когда они путешествовали по Шотландскому нагорью в поисках лошадей и скота для разведения, а также слуг, которые были бы готовы жить вдали от крупных населенных пунктов. Городок, в котором они сначала остановились, находился неподалеку от озера Лох-Несс. Там они услышали легенду о чудовище, которое местные жители ласково называли Несси. Отец и дочь даже заночевали как-то на берегу в надежде увидеть водяного дракона, которого многие люди, по их словам, видели здесь.
Чудовище так и не появилось, но Уильям с тех пор стал в шутку называть дочь Несси, потому что временами она становилась свирепой, как дракон.
– Я с удовольствием порыбачу, если лодка выдержала прилив, – сказала Ванесса и вскочила.
Каждую неделю, за исключением холодных зимних месяцев, они садились в лодку, выходили в море и привозили домой рыбу на обед. Отец и дочь часто шутили, что маленькая шлюпка когда-нибудь разобьется о скалы, но этого не происходило, потому что Уильям хорошо привязывал ее. Однако прежде чем садиться в лодку, им всякий раз приходилось вычерпывать из нее морскую воду.
– Поедем порыбачим, пока солнце еще высоко.
Шагая по тропинке, ведущей к каменистому берегу, Ванесса взглянула на отца и произнесла:
– Глупо уезжать домой теперь только потому, что мне исполнилось девятнадцать лет.
Он вздохнул.
– Ты и так пропустила год. А нынешней весной в свет начнут выезжать твои сестры. Самое время присоединиться к ним. Неужели ты хочешь продолжать прятаться здесь, когда на юге тебя ждет столько приключений? Пора уже расправить крылья, дорогая, и лететь в большой мир. Если бы я плохо тебя знал, то подумал бы, что ты боишься.
Ванесса остановилась и обняла отца.
– Я боюсь только одного. Разлука с тобой разобьет мне сердце. Прошло шесть лет, папа. Наверное, Ратбены забыли всю эту историю, и ты наконец-то можешь вернуться на родину.
– Они потеряли брата. Такое не забывается. Даже после того, как вы, мои девочки, благополучно выйдете замуж, этот скандал будет преследовать вас и ваших близких. Я не хочу рисковать.
– Но это была дуэль, проведенная по всем правилам!
– Ратбены способны извратить ситуацию. Кроме того, не забывай, я сам согласился на вечное изгнание.
Ванесса ненавидела Ратбенов, особенно старшего, Альберта, который поставил жесткое условие ее отцу. Неужели теперь, по прошествии стольких лет, нельзя было исправить ситуацию? Разве Ратбены не понимали, что Уильям Блэкберн достаточно долго страдал и теперь нуждался в снисхождении? Ответы на эти вопросы Ванесса могла найти, только вернувшись в Англию.
– Кроме того, – с ухмылкой добавил отец, – если ты все же захочешь выйти замуж и родить детей, тебе придется искать мужа в лондонском высшем свете, и не запаздывай с этим, иначе превратишься в старую деву. Всех завидных женихов разберут твои ровесницы.
Ванесса рассмеялась.
– Ты же считаешь меня писаной красавицей. Сколько раз ты говорил об этом? Или ты подшучивал надо мной? Может быть, я уродина и поэтому ты не держишь в доме зеркал?
Уильям фыркнул.
– Думаешь, я не видел, как ты любовалась собой, вертясь перед зеркалом в одном из магазинов Фрейзербурга? Ты прекрасно знаешь, что красива.
– Я любовалась новыми бриджами, – возразила Ванесса.
– Ха!
Она цокнула языком.
– Ты меня любишь, поэтому у тебя предвзятое мнение о моей внешности. – Ванесса жестом остановила отца. – Впрочем, это не имеет никакого значения, я ведь не собираюсь замуж ни сейчас, ни когда стану старой девой.
– Похоже, это правда. Ты слишком независима.
Отец явно подшучивал над ней, но Ванесса оставалась серьезной.
– Я выйду замуж за человека, который подпишет контракт со мной. Среди прочих условий такие: супруг, во-первых, не вправе указывать мне, что делать, а во-вторых, он не должен прикасаться к моим деньгам. Редкий мужчина согласится на это.
– Верно, доченька, но ты сильно удивишься, узнав, на что способен мужчина ради любви.
Отец задумчиво улыбнулся, и Ванессе показалось, что в это мгновение он вспомнил о жене. Уильям любил Кэтлин, графиню Доутон, и считался с ее желаниями. По настоянию супруги, он жил в ее доме, вместо того чтобы поселиться с ней в своем собственном. Отец Кэтлин, маркиз Доутон, обладал более высоким титулом, чем Уильям, граф Кеттерхэм. Однако Уильям был богаче жены.
– Ты исключительная девушка, Несси, – продолжал отец, – хорошо образованная, умеющая обращаться с лошадьми и оружием. Когда ты полюбишь – а я не хотел бы, чтобы ты выходила замуж без любви, – твой мужчина согласится на все, лишь бы ты была рядом. Я подготовил тебя к большему, чем ограниченная жизнь светской леди. Как бы мне хотелось сделать то же самое для твоих сестер, но Кэтлин категорически отказала мне в праве заниматься их воспитанием. Она слишком привержена тем правилам, которые диктует светское общество. Теперь, когда ты достигла совершеннолетия, у тебя есть достаточно денег, чтобы завести конюшню, о которой ты всегда мечтала. Хотя осуществить мечты будет намного легче после того, как ты выйдешь замуж. А сейчас ты должна ехать к матери и сестрам, чтобы отправиться с ними в Лондон и вскружить там голову толпе молодых джентльменов!
Ванесса рассмеялась. Отец заставил ее поверить, что все ее мечты осуществимы. И хотя Ванессу все еще терзали сомнения, она не могла отрицать: перспектива посещать балы и кружиться на паркете с красивыми лордами была довольно привлекательной. А главное, в Лондоне она сможет встретиться с Ратбенами. Ванесса должна была найти способ заставить их прекратить преследование отца и вернуть его домой.
Выйдя на берег, Ванесса остановилась, разглядывая разбросанные вокруг обломки лодки. Вскоре к ней присоединился Уильям.
– Это рано или поздно должно было случиться, – заключил он.
– Я рада, что суденышко разбилось. Иначе я волновалась бы за тебя. Обещай, что не купишь новую лодку и не будешь выходить в море, по крайней мере до тех пор, пока я не вернусь.
– Я пообещаю тебе это, если ты дашь мне слово не плакать.
– Не дождешься, – заявила Ванесса и добавила с усмешкой: – Неужели я, по-твоему, похожа на плаксу?
Глава 2
Здание Карлтон-Хауса, лондонской резиденции принца-регента, было большим и роскошным, как дворец. Монтгомери Таунсенд проследовал своей обычной дорогой через прихожую в хорошо освещенный двухэтажный вестибюль, украшенный мраморными колоннами. За вестибюлем находилась восьмиугольная комната, по одну сторону от которой располагалась парадная лестница, а по другую – внутренний дворик. Помимо роскошного французского декора и мебели, Карлтон-Хаус мог похвастаться великолепной коллекцией произведений искусства, большая часть которых была выставлена в личных комнатах Георга.
Следуя дальше, Монтгомери вошел в просторное помещение, где толпились посетители, ожидая появления регента. Дверь слева, ведущая в личные покои Георга, была закрыта.
Монтгомери подошел к джентльмену,