– Может, объясните, чем это вы занимаетесь, – сказал Салино.
– Ну, дело в том, что Уэс Трогдон одолжил мне свою елку. Он уехал из города примерно час назад, вот мы со Спайком и перевозим ее.
– Со Спайком?
Лютер обернулся. Посмотрел кругом, за кустами, в фургоне, под фургоном. Спайка нигде не было видно, он исчез.
– Да, это парнишка, сын моего соседа.
Уолт Шёль сидел у себя в саду и наблюдал за происходящим ярдов с пятидесяти. Бев болталась поблизости, делала вид, что вышла подышать свежим воздухом. В доме Бекеров надрывался ребенок.
– Возьми себе стул и садись, милая. Крэнка поймали с поличным, хотел спереть чужую елку, – сказал жене Шёль.
Бекеры тоже вышли поглазеть.
– Нам сообщили, что здесь имеет место ограбление, – сказал Трин.
– Да какое еще ограбление, вы что? Кто вам звонил?
– Мистер Шёль. Чей это фургон?
– Не знаю. Спайк на нем приехал.
– Так, значит, еще и фургон угнали, – констатировал Трин.
– Ничего я не угонял.
– И все же согласитесь, мистер Крэнк, все это выглядит очень подозрительно, – заметил Салино.
«В обычных обстоятельствах, да, пожалуй» – вот что мог бы ответить Лютер. Вся эта сцена, следовало признать, действительно выглядела необычно. Но Блэр с каждой минутой подлетала все ближе к дому, и отступать ему было некуда.
– Ничего подобного, сэр. Я почти всегда одалживаю рождественскую елку у Трогдонов.
– Знаете, мы должны доставить вас в участок для более обстоятельного разговора, – сказал Трин и отстегнул с ремня пару наручников.
Увидев наручники, Уолт Шёль едва не свалился со стула. А Бекеры затаили дыхание.
Лютер почувствовал, как у него подкосились ноги.
– Да перестаньте! Вы что, серьезно?..
– Садитесь в машину!
* * *
Лютер сполз на заднем сиденье как можно ниже, впервые в жизни в голову полезли мысли о самоубийстве. Два копа, сидевшие впереди, вели переговоры по радио, речь шла о розыске владельца похищенной собственности. Мигалка на крыше продолжала крутиться, а Лютеру так много хотелось сказать. «Отпустите меня! Выключите эту чертову мигалку! В будущем году куплю сразу десять календарей! Давайте пристрелите меня, ну, что же вы?..»
Если Нора придет домой, то точно подаст на развод.
Малолетние правонарушители, близнецы Кирби, с дальнего конца Хемлок-стрит, по какой-то неизвестной причине ошивались в это время поблизости. Подошли к машине и уставились на Лютера через заднее стекло. Тот сполз еще ниже. Тут к ним подскочил постреленок Беллингтонов, и все трое стали пялиться на Лютера так, точно он убил их родную мамочку.
Прибежал Спайк, за ним еле поспевал Вик Фромейер. Полицейские вышли и вступили с ними в разговор, затем Трин отогнал мальчишек, отворил дверцу и выпустил Лютера из машины.
– У него были ключи, – говорил Вик. Только тут Лютер вспомнил, что у него действительно были ключи от гаража и дома Трогдонов. Ну и кретин!
– Я знаю этих людей, – продолжал Фромейер. – И никакого грабежа не было.
Копы зашептались о чем-то, Лютер старался избегать взглядов Вика и Спайка. Потом начал озираться по сторонам, опасаясь, что в любой момент может подъехать Нора. Увидит эту сцену, и ее точно хватит удар.
– Ну а елка? – спросил у Вика Салино.
– Если Лютер утверждает, что Трогдон одолжил ему елку, значит, так и есть.
– Уверены?
– Уверен.
– Ясненько, – пробормотал Салино, глядя на Лютера так, точно тот был закоренелым преступником.
А потом оба полицейских уселись в машину и отъехали.
– Спасибо, – сказал Лютер.
– А чем все-таки ты там занимался? – поинтересовался Вик.
– Позаимствовал у них елку. Спайк помогал перевезти ее. Пойдем, Спайк.
Лютер со Спайком благополучно, без всяких помех вкатили елку во двор, потом – в гараж, и вскоре она уже красовалась в гостиной. Путь следования ели был отмечен опавшими иглами, красными и зелеными сосульками, попкорном.
– Возьму пылесос и уберу позже, – сказал Лютер. – А пока давай проверим лампочки.
Зазвонил телефон. Голос Норы звучал уже совсем панически.
– Я ничего не могу найти, Лютер, ничегошеньки! Ни индейки, ни окорока, ни шоколада, ничего. Даже хоть сколько-нибудь приличного подарка не попадается.
– Подарка? Но мы же вроде договорились обойтись без подарков.
– Но ведь Рождество, Лютер. Кстати, ты звонил Юберам и Фрискисам?
– Да, – солгал он. – У них все время занято.
– Продолжай звонить, Лютер. Потому что иначе к нам никто не придет. Я говорила с Мактирами, Морисами и Уорнерами. Но все заняты. Как елка?
– Скоро закончу.
– Ладно, позже перезвоню.
Спайк вставил вилку в розетку, и елка ожила. Настал черед девяти коробок с игрушками, и они принялись за украшение. Вешали все подряд, что попадалось под руку.
Уолт Шёль наблюдал за ними с противоположной стороны улицы в бинокль.
Глава 15
Спайк стоял на опасно накренившейся лестнице с хрустальным ангелочком в одной руке и пушистым оленем в другой, когда Лютер услышал, что к дому подъехала машина. Он выглянул из окна и увидел – в гараж заезжает «ауди» Норы.
– Нора, – сказал он. И тут же подумал, что присутствие Спайка может вызвать у жены подозрения, начнутся ненужные расспросы.
– Вот что, Спайк, тебе лучше уйти. Прямо сейчас, – сказал он.
– Почему?
– Работа сделана, сынок. Вот тебе еще двадцатка. И огромное спасибо. – Лютер помог пареньку спуститься с лестницы, протянул купюру и проводил до входной двери.
Когда Нора вошла из гаража в кухню, Спайк сбежал по ступенькам крыльца. И исчез.
– Помоги разгрузить машину! – крикнула Нора. Судя по голосу, нервы у нее были на пределе.
– В чем, собственно, дело? – спросил Лютер и тут же пожалел о своих словах. Так можно было нарваться и на скандал.
Она выразительно закатила глаза, хотела рявкнуть что-то, но сдержалась и лишь бросила:
– Разгружай машину.
Лютер двинулся к двери и уже стоял на пороге, как вдруг услышал из кухни:
– И это называется елка? Ничего безобразнее в жизни не видела!
Тут он вскипел. Резко развернулся и гаркнул в ответ:
– Не нравится, можешь выбросить!
– Красные лампочки? – В голосе жены слышался нескрываемый ужас. Трогдоны использовали всего одну гирлянду с красными лампочками, они плотно обмотали ею ствол. Лютер подумывал о том, что не мешало бы их снять, но на это ушло бы не меньше часа. Тогда они со Спайком попытались закамуфлировать лампочки игрушками. Но Нора все равно разглядела даже из кухни.
– Красные лампочки? Но мы никогда не вешали красных лампочек! – не унималась она.
– Лежали в коробке, – солгал Лютер. Врать он не любил, однако понимал: в ближайшие день-два делать это придется часто.
– В какой коробке?
– Что значит «в какой коробке»? Я только и знал, что открывал одну за другой и цеплял игрушки на елку. Знаешь, Нора, у нас просто нет времени обсуждать какую-то несчастную елку.
– Зеленые сосульки? – воскликнула она и сняла одну с дерева. – Где ты нашел эту елку, Лютер?
– Купил у бойскаутов. Последняя осталась. – Прямой ложью это назвать было нельзя. Просто небольшое отступление от истины.
Нора оглядела комнату с распотрошенными коробками, вздохнула и решила, что есть более важные проблемы, которые надо решить немедленно.
– Кроме того, – опрометчиво