Да, детище «Теранос» больше не походило на уникальную прорывную технологию, которую представляла себе Элизабет, однако это не поколебало ее целеустремленности и преданности компании. Наоборот, создание «Эдисона» так воодушевило ее, что Элизабет тут же начала организовывать демонстрационные мероприятия и возить на них прибор. Тони жаловался, что нужно было собрать хотя бы еще один прототип и только потом объявлять о нем Элизабет.
Шутки шутками, но в целом Тони был серьезно обеспокоен такой спешкой. Он успел провести базовые тесты, чтобы убедиться, что прибор не бьет оператора током, но на этом проверки закончились. Он даже не понимал, к какой категории отнести аппарат с точки зрения разрешения на использование. Тони попробовал обратиться с этим вопросом к юристам, но вразумительного ответа не дождался. В конце концов он изучил документы Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов и наклеил табличку «только для исследовательских целей».
«Эдисону» было далеко до готового продукта, и Тони считал, что никого нельзя вводить в заблуждение на этот счет.
Глава 3
Зависть к Apple
Ни один молодой предприниматель, начинавший свой бизнес в Кремниевой долине, не избежал в тот или иной момент своей карьеры сравнения с эталоном — Стивом Джобсом. К 2007 году основатель корпорации Apple прочно занял свое место среди легенд ИТ-компаний, да и в целом в сознании среднего американца. Все знали о том, как сначала он восстановил из руин свою фирму, создав новые продукты — iMac, iPod и сервис iTunes, а потом представил замершим от восхищения зрителям, собравшимся на конференции Macworld в Сан-Франциско, апофеоз своего технологического гения — iPhone.
Всем, кто общался с Элизабет больше минуты, было очевидно, что она боготворит Джобса и его компанию. Систему, которую создавали в «Теранос», она называла не иначе, как «айпод в медицине», и предсказывала, что однажды «Эдисон» будет в каждом доме, как сейчас у всех есть «яблочные» плееры и телефоны.
Летом 2007 года она перевела восхищение компанией Джобса в практическую плоскость, переманив оттуда несколько сотрудников. Среди них была и Ана Арриола, промышленный дизайнер, работавший над iPhone.
Впервые они встретились с Элизабет за чашкой кофе в Соира Cafe, модном месте, где можно было чаще всего застать Элизабет вне работы. После рассказа о детстве, семье и поездках в Азию Элизабет поделилась с Аной мечтой о том, как технология «Теранос» позволит создать полную карту заболеваний каждого человека. Тогда компания сможет реконструировать болезни, такие как рак, с помощью математических моделей и методов обратной разработки прим., которые будут анализировать данные крови и предсказывать развитие опухолей.
Это все звучало очень впечатляюще для далекого от медицины человека, а сама Элизабет казалась великолепной в своих стремлениях. Но при уходе из Apple Ане пришлось бы отказаться от причитающихся ей пятнадцати тысяч акций компании, а такое решение требовало обсуждения с супругой Аны, Корин. Поэтому Ана договорилась, что они встретятся еще раз в Пало-Альто уже втроем. Все сомнения развеялись, когда Элизабет точно так же очаровала Корин.
Ана заняла в «Теранос» должность главного дизайнера и отвечала за все аспекты, касающиеся внешнего вида «Эдисона». Элизабет требовала оснастить прибор сенсорным экраном, похожим на iPhone, а корпус должен был иметь обтекаемые формы и изящный вид. Кроме того, по ее требованию для ридера разработали двухцветный дизайн с диагональной границей цветов, как у первых моделей iMac. Однако таким же полупрозрачным его было делать нельзя, поскольку роботизированный манипулятор и все остальные электронные внутренности ридера необходимо было скрыть.
Договор на непосредственную разработку дизайна был подписан с Ивом Бехаром, швейцарским специалистом по промышленному дизайну, чья слава в Кремниевой долине уступала, пожалуй, лишь только самому Джонни Айву прим. из
Apple. Бехар предложил эскиз элегантного черно-белого корпуса, который на практике оказалось очень непросто изготовить. Тони Наджент и Дэйв Нельсон потратили кучу времени, пытаясь согнуть металлические панели должным образом. Кроме того, новый корпус не заглушал звуки работающего манипулятора. Но Ана удовлетворилась тем, что он достаточно прилично выглядит, чтобы ридер можно было вывозить на презентации.
К этому моменту Ана решила посоветовать сменить имидж и самой Элизабет: свободные брючные костюмы преимущественно серого цвета и рождественские свитера выглядели определенно немодно и делали Элизабет похожей на унылого бухгалтера. Раз те, с кем она работала и проводила время, например Ченнинг Робертсон и Дон Лукас, постоянно сравнивали ее со Стивом Джобсом, то нужно и одеваться соответствующим образом, решила Ана. Элизабет этот совет пришелся очень по душе. С этого момента она стала появляться на работе исключительно в черной водолазке и узких брюках.
К Ане вскоре присоединились Джастин Максвелл и Майк Бауэрли, которых наняли для работы над дизайном интерфейса «Эдисона» и вообще всего, с чем будет сталкиваться пациент, например упаковки картриджей. Джастин работал с Аной в Apple, а у Майка там работала девушка. Достаточно скоро выходцы из корпорации Стива Джобса начали замечать, что и Элизабет, и вся компания «Теранос» могут быть немного эксцентричны. Каждое утро Ана приезжала в офис к половине восьмого, чтобы во время утреннего совещания рассказать о процессе работы над дизайном. Однажды, заехав на парковку, она увидела Элизабет, сидящую в салоне большого черного джипа и энергично двигающуюся под несущийся из динамиков хип-хоп, размахивая руками и головой, так что вся прическа растрепалась.
Когда Джастин, в свою очередь, пришел в кабинет к Элизабет рассказать о своей части работы, та возбужденно перебила его со словами, что хочет кое-что показать. Она указала на двадцатисантиметровое металлическое пресс-папье, лежавшее на столе. Там была выгравирована надпись: «Что ты сделаешь, если будешь знать, что права на ошибку нет?» Она поставила пресс-папье так, чтобы надпись была все время ей видна, и явно считала ее вдохновляющей.
Идеализм руководителя — не катастрофа, но были в работе на «Теранос» и другие, значительно менее приятные моменты. В частности, бесконечная борьба с руководителем ИТ-департамента Мэттом Бисселем и его приятелем Натаном Лорцем. Они организовали внутреннюю сеть компании таким образом, что пользователи были разделены на группы, каждая из которых имела доступ к ограниченному объему информации, что затрудняло коммуникацию не только между группами, но и между отдельными сотрудниками. Невозможно было и просто отправить коллеге