— Входите, ребята, входите, — раздался вежливый, с хрипотцой, голос, который Рэд узнал сразу же, и различил в темноте серый силуэт массивной фигуры Милча.
— Что вы здесь делаете? — сурово спросил Рэд.
— Входите, поговорим. Зачем здесь объясняться, на таком холоде? Я вам говорю, входите.
Рэд не двигался. Пальцы Рика еще сильнее вжались в его руку.
— Пошел к черту! — завопил Вашингтон и забил крыльями.
— Не будем усложнять жизнь, — спокойно посоветовал Милч. Входите оба.
Рэд все еще медлил, пытаясь освободить руку от вцепившихся пальцев Рика. Милч приближался к ним. Рука его сжимала короткоствольный револьвер.
Рэд почувствовал, что Рик тянет его за руку. Именно Рик распахнул дверь и держал ее открытой. Рэд еще мгновение колебался, но в спину ему уперся ствол револьвера.
От яркого света он зажмурился. Сначала он увидел Доктора, удерживавшего в равновесии орехи на тыльной стороне ладони, из его маленького рта торчала огромная сигарета. В тот же момент за спиной послышались тяжелые шаги, и Милч отвесил две звонкие оплеухи маленькому Доктору, вырвал сигарету и раздавил ее ногой на полу. Щеки Милча налились краской, побагровели. Но через мгновение лицо его вновь обрело цвет старого, бледного пергамента.
— Я же тебе запретил, — ласково произнес он, будто разговаривал с непослушным шалуном. — Я же сказал тебе: пока не больше одной.
Доктор застонал, провел руками по лицу. Голова его упала на грудь и застыла в этом положении. Слышалось лишь его шумное дыхание, он как будто провалился в глубокий сон.
Дэнни сидел верхом на стуле. Когда Рэд взглянул на него, парень отвернул лицо, но гигант успел заметить, что глаза его были расширены от страха. Лицо было совершенно белым; несмотря на холод, блестящие капли пота скатывались по его впалым щекам. Рэд увидел, что в комнате были и другие гости.
На красном плюшевом диване, одной из ножек которому служил деревянный ящик, сидела девушка с ребенком на руках. Она была хорошенькой, совсем юной, возможно, ей и двадцати не было. Очаровательное сочетание молодости и здоровья, никакой искусственности или вульгарности. Загорелое лицо, высокие скулы, темные ярко сверкающие глаза, красиво очерченные нежные красные губы — все это говорило, что с годами она будет становиться все краше. Короткие иссиня-черные локоны обрамляли ее тонко вылепленное лицо. Когда она увидела Рэда, глаза ее широко распахнулись и на мгновение тень улыбки скользнула по ее губам. Белокурая головка мальчика покоилась на ее груди.
— Кто это? — Рэд сжал волосатые кулаки и шагнул к Милчу.
— Ты был так любезен с нами сегодня утром, что нам захотелось возвратиться. И еще гостей привезли. Мы им рассказали о твоем глухонемом друге, который так чудесно готовит. Правда, Доктор?
Розовощекий человечек — голова его все еще свешивалась на грудь — издал резкий хлюпающий звук. Рэду показалось, что откуда-то издалека доносится постукивание орехов. Дэнни, уставившись в стену, закуривал сигарету.
Рэд прошел в глубь комнаты и повесил клетку на вбитый в потолок крюк. Вашингтон вновь бросился на прутья.
— Чтоб вы все сдохли! — проскрипел попугай. — Я хочу спать… Пошли в задницу…
Милч хрипло рассмеялся.
— Смотрите-ка, совсем не дура эта птичка!
Доктор поднял глаза, взгляд его был невидящим.
— У попугаев нет и намека на разум, — возразил он спокойно. — У них необычайные способности к подражанию, и больше ничего. Слова для них не имеют смысла. Просто очень развитая слуховая память. Видел я раз попугая, который говорил по-тамильски, по-турецки и по-венгерски.
— Слышали? — воскликнул Милч. — В этой голове кое-что есть! Давай, Доктор, толкни нам еще речугу.
Доктор ухмыльнулся и тут же впал в свое обычное летаргическое состояние.
— А я, — сказал Дэнни, — птиц не люблю. И клетки мне не нравятся.
— У тебя на то есть веские причины, так ведь, Дэнни? — Милч скривил губы. — Да и у меня тоже…
Он стал ходить взад-вперед по комнате и вдруг остановился напротив литографии, изображавшей Эйзенхауэра.
— Видишь вот этого? — сказал он в задумчивости. — Вот ведь, что хочет, то и делает: может тебя спасти от стула, а может и поджарить. Так вот с Розенбергами случилось. Наверно, жутко приятно обладать такой властью.
Потом он взглянул на календарь, который Рик повесил, чтобы закрыть пятна сырости на обшарпанных обоях. Сильнейший приступ кашля передернул его всего, и он тотчас поднес руку ко рту. Кашель утих, и Милч принялся перелистывать календарь.
— Какое сегодня число?
— 6 мая, — буркнул Дэнни.
— 6 мая, — повторил Милч. — Черт! Иногда время летит слишком быстро. Ты помнишь 13 апреля, Дэнни?
Смеясь, он плюхнулся на стул и вытянул толстые мускулистые ноги. Потом сунул руку в карман, и глазки его сразу же спрятались за тяжелыми мешками, похожими на куски мягкого теста.
— Время летит быстро, Рэд, никогда не забывай об этом, — повторил он с ухмылкой. — Что это у тебя в руке? Газета? Дай-ка ее Доктору.
Доктор, еще не вполне пришедший в себя, поднял голову и протянул руку.
— Да, — прошептал он, взглянув на первую полосу. — Здесь все есть. Ты был прав. Описывают все подробности.
— Прочти-ка нам, Доктор, — приказал Милч, отклонившись назад и удерживая равновесие на двух ножках стула. — И не торопись.
Доктор прочистил горло.
— Заголовки во всю ширину страницы, — отметил он и начал читать.
«Дерзкое похищение ребенка: похищен сын Брента Гэльена. Сегодня, около четырех часов дня, двумя неизвестными был похищен четырехлетний сын Брента и Сильвии Гэльен, проживающих в Мидоупарк. Как обычно, Тесс Пэррент, няня, двадцати трех лет, привела мальчика в Ветеранский мемориальный парк. Какая-то машина остановилась на южном берегу озера, и девушка разговаривала с одним из двух мужчин. В это время второй схватил ребенка и посадил его в машину. В машину затем села и Тесс Пэррент, и они сразу же уехали».
«По свидетельству миссис Грэйс Тилли, проживающей по Гровер Авеню, машина была темного цвета, закрытая, новой модели, возможно «Плимут». Как утверждает миссис Тилли, Тесс Пэррент села в машину по собственной воле. Оба похитителя молоды, среднего роста, хорошо одеты. Нужно отметить, что свидетельские показания миссис Тонни Ферретти, служащей, проживающей по Вашингтон Гроув, противоречат показаниям миссис Тилли. Вторая свидетельница утверждает, что машина была старой модели, типа «Форд», амарантового цвета и что Тесс Пэррент пыталась оказать сопротивление. Кроме того, миссис Ферретти утверждает, что похитители были высокого роста, крепкие, но одеты были плохо».
— Удачный поворот! — тихо произнес Милч. — Показания свидетелей не совпадают. Давай, Док, читай до конца, но не так быстро.
Доктор опять издал булькающий звук, вытащил из кармана платок и вытер глаза. Кашлянул, как бы извиняясь, и продолжил чтение. Похоже было, что он с