Я на миг призадумался. Путь воина в этом мире, овеянный романтикой мечей и булав, разбивался о жуткую реальность — в Новосёлках жил калека, с иссечённым лицом, отрезанной по колено ногой. Воин, который участвовал в стычках с кочевниками, получил стрелу в ногу, она опухла и её у бедняги отняли. Теперь калеку изредка просили напугать местных детишек, которые слишком усердно играли в войнушки.
Пока жизнь не заставит, воином становиться не хотелось.
По всему выходило, что мне следовало адаптироваться на местном сельском уровне.
«Может мне жениться?»
Местные девушки посматривали на меня с любопытством, я сильно отличался от тех парней, что жили в Новосёлках. Марфа даже попыталась сосватать меня за одну из них, но я наотрез отказался. Не хотелось мне связывать себя брачными узами с местными жительницами, жить в чужом доме на птичьих правах. Хотелось построить свой собственный дом и вообще хотелось устроиться в Новосёлках с комфортом, найти себя в чужом мире, пусть даже в чужом пространстве и времени.
Иногда мой мозг сопротивлялся невероятному повороту событий, которые со мной произошли. Я периодически, подсознательно, пытался найти рациональное объяснение всему, с чем мне приходилось сталкиваться. Я никак не мог успокоиться, не мог разложить всё по полочкам, потому что для этого требовалось больше информации, которой у меня пока не хватало. Василия я пока жалел, но рано или поздно я из него вытрясу всё, что касается «прибора» или, как он сам говорил, «устройства». Чует моё сердце без него не обошлось.
А до тех пор я решил сконцентрироваться на том, чтобы стать успешным жителем Новосёлок. Поэтому следующим этапом моего комфортного обустройства в Другом мире стала попытка повысить свою полезность в новом обществе, поднять её до новых высот. Затем мне следовало конвертировать эту полезность в местный эквивалент денег — медные гроши, серебряные и золотые монеты. Пока, единственным моим капиталом были знания и образование. Теперь следовало превратить их в нужные для этого мира вещи.
Но так уж получилось, что я ничем, кроме пилотирования, не занимался. Также сложно конвертировалось моё гуманитарное образование. Для того чтобы сделать что–либо полезное из моей прошлой жизни нужно было обладать техническими знаниями в области механики, металлургии, физики, химии и прочих. А они у меня были поверхностные, чисто теоретические. Зато у меня был товарищ, который кое–что мог. Его техническое образование, несомненно, могло оказаться весьма полезным, особенно в деле развития серийного производства.
Вот об этом я в последнее время думал постоянно.
«А что? Может со временем стану богатым и уважаемым человеком, известным во всём Междуречье и даже за его пределами?!»
Глава 4. Мозоли поневоле и таинственный «гаджет»
*** Междуречье. Новосёлки. День 12‑й ***
Я всё также ходил с лесорубами. Мы валили лес, затем сплавляли кругляк по реке до посёлка, а уже там плотники резали и кололи его на дрова или доски. При этом плотники пользовались топорами и примитивными двуручными пилами. Последние семь дней, когда Васька подхватил очередное воспаление, мне пришлось пристроиться к плотникам, которые пилили кругляк на дрова непосредственно в посёлке. Ночью мне приходилось дежурить у Васькиной кровати, а днём я пилил колоды.
Плотники мне были рады, ведь у них как раз начался сезон, когда доски шли нарасхват. Люди, окрылённые приближением лета, пытались что–то подлатать или смастерить. Вторым по значимости товаром плотников оставались поленья. Плотники не справлялись с наплывом покупателей, поэтому моя помощь была уместной. Работа была изнуряющей, никакой автоматизации, инструменты были на уровне кузнечных технологий, поэтому пот с меня лил ручьями. Я похудел, лицо осунулось, накопилась усталость, зато прибавилась мышечная масса.
Василий поправлялся долго и мучительно. Прежде, чем он начал самостоятельно передвигаться, прошло две недели. Всё это время его рана капризничала, моего земляка бросало в жар, мы дважды отпаивали его отварами из трав. После второго раза пришлось спасать его от самих трав. Кажется, мы перенапрягли его печень.
Вечером того же дня, когда Васька очухался от жара и захотел поговорить, я пожаловался ему на свою судьбу.
— Так, а в чём проблема? — cпросил он.
— Можно автоматизировать часть тяжёлой работы при помощи водяной мельницы. Они так и назывались когда–то — пильные мельницы. Вода вращает привод, тот в свою очередь передаёт усилие на две–три пилы, через которые пропускают кругляк. На выходе получаем доски!
Я ухватился за эту мысль. Было бы замечательно переложить на механизмы часть тяжёлого изнурительного труда. Я подался вперёд, посмотрел на Васькино измученное лицо, в его зелёные припухшие и покрасневшие глаза.
Я подумал, что реализовать такой вариант автоматизации труда по распилу кругляка было вполне реальным делом.
— Чертёж нарисуешь?
— Легко! — Василий кивнул, и, улыбнувшись вымученной улыбкой полутрупа, посмотрел на меня грустными глазами.
«Ох, и нелегко это болеть в таком отсталом месте.»
— Игорь, мне бы водички!
— Держи! — я протянул ему деревянную плошку с водой.
Мой земляк жадно отпил, затем медленно осушил всё до дна. Я посмотрел на его измученное болезнью лицо. Глаза уже не блестели, из чего я сделал вывод, что жар уже прошёл. Мне показалось, что Василий наконец–то готов к моим вопросам:
— Ещё водички?
— Нет, достаточно! — он улыбнулся, в последнее время я не баловал его вниманием и заботой, поскольку постоянно пропадал на работе.
Я присел рядом с кроватью на деревянный грубо сбитый табурет и прямо спросил:
— Вася! Как тебя угораздило вляпаться в эту историю с прибором?
— Сам не пойму, — парень вздохнул, улёгся на подушку, его глаза уставились на потолочную балку.
— Расскажи–ка мне всё с самого начала! — предложил я.
Он отбросил со лба в сторону немытые слипшиеся кучерявые непослушные волосы и сказал:
— На пятом курсе университета мой преподаватель предложил мне должность ассистента. Я согласился, ведь речь шла о том, чтобы работать у самого перспективного учёного на нашем факультете. Вначале он даже не рассказывал мне о том, с чем он работает. Профессор доверял мне задачи, которые мне были по плечу. Я тогда увлёкся одной студенткой… Впрочем, это не важно. Работа у меня была несложная — из разряда принеси–подай, отойди и не мешай! В таком ключе я проработал три месяца, закончил университет и уже размышлял о том, чтобы пойти на настоящую работу, как вдруг ко мне заявился Валентин Степанович.
— Тот самый из органов? — хмыкнул я, припоминая, как меня самого втянули в опасное приключение.
— Да. Скользкий тип, — согласился с моими впечатлениями Василий.
— Валентин Степанович в присутствии профессора сообщил мне, что государство решило доверить мне важную задачу. Плюс предложили зарплату,