— Не говори об этом другим, — сказал Ройд. — Кэроли, друг — если мне можно так тебя называть, — у меня есть причины, чтобы следить за вами, причины, познание которых ничего тебе не даст. Поверь, я не собираюсь вредить вам. Ты нанял меня, чтобы я довез вас до волкринов и обратно, и именно это я собираюсь сделать.
— Ты уходишь от ответа, Ройд. Почему ты следил за нами? Ты наблюдал за всем? Тебе приятно подглядывать? А может, ты наш враг и потому никогда лично не выходишь к нам? Подглядывание — это все, что ты собираешься делать?
— Твои подозрения ранят меня, Кэроли.
— А меня ранит твоя неискренность. Как ты ответишь мне?
— У меня везде есть глаза и уши, — сказал Ройд, — На «Летящем» нет места, где можно было бы от меня укрыться. А вижу ли я все? Нет, я смотрю не всегда. Я всего лишь человек, независимо от того, что думают обо мне твои коллеги. Мне нужен сон. Мониторы остаются включенными, но нет никого кто бы на них смотрел. Я могу сосредоточиться только на одном–двух изображениях или разговорах одновременно. Я наблюдаю за всем, Кэроли, но не вижу всего.
— А зачем? — Д'Бранин налил себе новую чашку шоколада, с трудом сдерживая дрожь в руках.
— Я не обязан отвечать на этот вопрос. «Летящий сквозь ночь» — мой корабль. Д'Бранин отпил шоколада, заморгал и кивнул.
— Ты меня огорчаешь, дружище. Не даешь мне выбора. Тэйл сказал, что за нами наблюдают, и, как я теперь вижу, был прав. Кроме того, он говорит, что мы в опасности, что здесь есть что–то чужое. Это ты? Голограмма осталась тихой и неподвижной.
— Ты молчишь… Ох, Ройд, что мне делать? Я должен верить ему. Мы в опасности, и, может быть, именно ты угрожаешь нам, поэтому я должен отказаться от полета. Возвращайся на Авалон, Ройд. Таково мое решение. Дух бледно улыбнулся.
— Так близко от цели, Кэроли? Мы вскоре выключим гиперпривод. Из горла Д'Бранина вырвался тихий, печальный стон.
— Мои волкрины, — всхлипнул он. — Так близко… Как мне жаль, что я должен их покинуть… Но я не могу поступить иначе, не могу.
— Можешь, — сказал голос Ройда Эриса. — Верь мне, это все, о чем я прошу. Поверь, что я не таю ничего против вас. Тэйл Лесамер может говорить об опасности, но до сих пор ни с кем не случалось ничего плохого, правда?
— Да, — признал Д'Бранин. — Да, если не считать Элис, которая поранилась сегодня.
— Что? — Ройд забеспокоился. — Поранилась? Я этого не видел. Когда это случилось?
— О, довольно рано. Кажется, перед тем, как Тэйл начал кричать.
— Понимаю, — задумчиво произнес Ройд, потом добавил: — Я смотрел, как тренируется Меланта. Расскажи, как это случилось? Д'Бранин рассказал.
— Послушай, Кэроли, поверь мне, и я дам тебе твоих волкринов. Успокой своих людей, убеди их, что я не представляю для вас опасности. И постарайся, чтобы Лесамер и дальше оставался спокойным, понимаешь? Это очень важно. Все дело именно в нем.
— Агата советует почти то же самое.
— Знаю, — сказал Ройд, — и полностью с ней согласен. Ты сделаешь, как я тебя прошу?
— Сам не знаю, — ответил Д'Бранин. — Ты не облегчаешь мою жизнь. Не пойму, что тут не в порядке, дружище. Может, скажешь мне больше? Ройд Эрис не ответил. Его дух ждал.
— Ну, хорошо, — вздохнул наконец Кэроли. — Ты не хочешь говорить и все затрудняешь. Когда это будет, Ройд? Когда мы увидим моих волкринов?
— Скоро, — ответил Ройд. — Я выключу гиперпривод примерно через семьдесят часов.
— Семьдесят часов… Это немного. Поворот назад уже ничего нам не даст. — Он облизал губы, поднял чашку и заметил, что она пуста. — Хорошо, летим дальше. Я сделаю, как ты просишь. Поверю тебе, прикажу давать Лесамеру наркотик и не скажу остальным, что ты за ними следишь. Этого хватит? Дай мне волкринов, я так долго ждал их!
— Знаю, — сказал Ройд. — Знаю.
Дух исчез, и Кэроли Д'Бранин остался один в темной кают–компании. Он попытался долить себе шоколада, но руки его так дрожали, что он облил пальцы и уронил чашку, ругаясь, удивляясь и страдая.
Следующий день был днем нарастающего напряжения и тысячи мелких раздражений. Линдрен и Дэннел устроили «личную» ссору, которую можно было слышать в половине корабля. Тройная стратегическая игра в кают–компании закончилась катастрофой после того, как Кристоферис обвинил Мелан–ту Йхирл в обмане. Ломми Торн жаловалась на необычайные трудности во время попыток соединения своей системы с бортовыми компьютерами. Элис Нортвинд полдня сидела неподвижно в кают–компании, с угрюмой ненавистью разглядывая свой забинтованный палец. Агата Марий–Блек бродила по коридорам, жалуясь, что на корабле слишком жарко, что у нее болят суставы, что ей трудно дышать, что на корабле слишком холодно. Даже Кэроли Д'Бранин был угрюм и раздражен.
Только телепат производил впечатление довольного всем человека. По уши накачанный псионином–4, он был вялым и сонным, но, по крайней мере, не прятался по укромным уголкам. Ройд Эрис не давал знать о себе ни голосом, ни гологра–фической проекцией.
Не появился он и на обеде. Ученые были беспокойны, каждую секунду ожидая, что он материализуется на своем обычном месте и включится в разговор. Когда на стол подали чашки с шоколадом, чаем и кофе, они поняли, что ждут напрасно.
— Кажется, наш капитан очень занят, — заметила Меланта Йхирл, откидываясь вместе со стулом назад и вертя в руках бокал с бренди.
— Скоро будет выключен гиперпривод, — сказал Д'Бранин. — Наверняка в связи с этим у Ройда есть важные дела. В душе он был раздражен отсутствием Ройда и гадал, следит ли он за ними. Роян Кристоферис откашлялся.
— Поскольку все мы здесь, а его нет, возможно, самое время обсудить кое–какие вопросы. Меня мало волнует, что его не было на обеде, ведь он не ест. Это просто паршивая голограмма. Но почему все–таки он отсутствует? Возможно, это вполне естественно, но нам следует задуматься. Кэроли, У многих из нас возникают странные предчувствия, связанные с Ройдом Эрисом. Что ты вообще знаешь об этом таинственном человеке?
— Что я знаю, дружище? — Д'Бранин наполнил чашку густым горячим шоколадом и начал медленно пить, стараясь выиграть немного времени на обдумывание. — А что тут вообще можно знать?
— Ты наверняка