Марк вернулся в гостиную. Ему было стыдно, он избегал смотреть ей в глаза.
– Прости, Ширли, – тихо пробормотал он. – Сам не понимаю, как это случилось. Клянусь, выпил самое большее две рюмки, ну от силы три. Да я вообще не собирался идти в этот чертов паб, но этот парень, фермер, как его там…
– Да какая разница?! – нетерпеливо перебила она. – Не можешь обойтись без выпивки даже один день. Хотя прекрасно знал, что должен сделать.
– Умоляю, не брани меня, Ширли! – устало взмолился он. – Ладно, ладно. Сам знаю, что свинья. И не стоит лишний раз напоминать мне об этом. Должен был встретиться с тем парнем, верно? Ну и подумал, что ты пошла вместо меня.
Она достала из кармана пистолет, выложила его на стол и принялась расстегивать дождевик.
– Да, пошла я.
– И ничего тут такого, верно? Я всегда говорил, это был просто розыгрыш. Но ты заставила меня приехать в эту дыру, заставила жить в этом вонючем, продуваемом всеми сквозняками домишке, и все в погоне за какими-то призраками, по ложному следу… – Тут его взгляд упал на дождевик. – Бог ты мой, Ширли… А это что такое? – хрипло пробормотал он.
Она сняла плащ.
– Кровь. Теперь придется его сжечь.
Он побледнел, вцепился пальцами в край стола.
– Что… произошло? – с трудом выдавил он. – Ты ведь не хочешь сказать… Ты не стреляла в него, нет?
– Не пришлось. Он уже был мертв.
– Мертв? – потрясенно переспросил Марк. – Как это мертв, что ты имеешь в виду?
– Его застрелили. Так что, как видишь, то был вовсе не ложный след.
Он опустился в кресло, не сводя с нее глаз.
– Господи, – пробормотал Марк. Потом сделал над собой усилие, постарался взять себя в руки. – Но кто это сделал?
– Откуда мне знать? Одно совершенно очевидно: его обыскивали. Все карманы вывернуты, так что тот, кто это сделал, знал о нашей встрече. Однако найти ему ничего не удалось.
– Откуда ты знаешь?
– Да потому, что при нем этого не было. Он успел мне шепнуть прямо перед смертью. Струхнул, наверное, в самый последний момент, побоялся взять с собой.
Молодой человек неуклюже похлопал ее по руке.
– Прости, сестренка. Должно быть, это было ужасно. Бедная моя!
– Все нормально, – жестко заметила она. – Я в порядке. Хотя досадно, конечно.
– Досадно? Мягко сказано! Так получается, мы с тобой как были нищими, так и остались. Если, конечно, та вещица вообще существует. А раз этого парня пристрелили, то, похоже, так оно и есть.
Она окинула его снисходительным взглядом.
– Конечно, существует. И я точно знаю, где она находится. Он сам мне сказал.
– Он тебе сказал? – Марк всем телом подался вперед. – Где?
– Так я тебе и сказала, дожидайся! – презрительно бросила Ширли. – Чтобы ты выболтал при первом же удобном случае, как только напьешься.
Он покраснел.
– Черт побери, это же и мое дело, верно?
– Да, дело твое, – звенящим от злобы голосом произнесла она. – Однако проворачивать его ты отправил меня. Ладно, я пошла, но теперь держись от этого дела подальше. Понял?
Физиономия у него так и вытянулась, однако он упрямо произнес:
– Ты девчонка. И не сможешь все сама провернуть. Господи, до чего ж мне не нравится это убийство!
– А тебе и не должно нравиться. И чтоб не смел об этом трепаться! – Затем выражение ее лица немного смягчилось. – Послушай, Марк, ради всего святого, брось пить, хотя бы на время! Нам нужно собрать все силы и волю, чтобы провернуть это дельце, а что от тебя толку, если не просыхаешь по полдня?
– Ладно, – пробормотал он и отвернулся. – Если честно, сегодня то была не моя вина. Я вообще не собирался заглядывать в этот паб. Но…
– Знаю, – нетерпеливо бросила она. – Но ты встретил приятеля, и тот тебя просто не отпустил. Слыхали мы такое и прежде. Старая песня.
Глава вторая
Фрэнк Эмберли проехал совсем недолго и вскоре оказался в Верхнем Неттлфолде, небольшом городке примерно в десяти милях от Карчестера. Его охватило раздражение, которое все более нарастало: ведь если б он не пропустил левый поворот с дороги на Паттингли, то не только мог бы не опоздать к обеду в Грейторне, но и избежал бы встречи с неизвестной девицей, не стал бы свидетелем ужасного и могущего принести нешуточные неприятности происшествия.
«И вообще, какого черта я ее отпустил?» – в который уже раз спрашивал он себя.
Но ответа на него не было. Фрэнк нахмурился.
– Вот дурак! – тихо пробормотал он себе под нос.
Мистер Эмберли действительно не понимал, что заставило его оставить эту девицу на дороге и уехать. Он не был влюбчив, и не сказать, чтобы незнакомка ему так уж понравилась. Наглая, лживая девка! Но очевидно: к этому убийству она никакого отношения не имеет. И все равно – следовало отвезти ее в полицейский участок. Пусть она не стреляла в того несчастного мужчину, но определенно что-то знает. Уж это ясно как день, тем более ему, Фрэнку Эмберли, который сталкивается с убийствами чуть ли не каждый рабочий день в году. Но, если б он сдал ее полиции, каковы были бы ее шансы? Перспектива вырисовывалась мрачноватая. Подсобрать еще немного улик (а он не сомневался, их найдется предостаточно), и получилось бы дельце – пальчики оближешь, сразу можно передавать прокурору.
Но ведь это не его проблема. Да и вообще, почему данный эпизод должен его так волновать? Впрочем, если не соблюдать осторожность, Фрэнк может оказаться в положении соучастника, это факт. И все из-за чего? Он и сам не понимал.
Эмберли въехал в Верхний Неттлфолд и направился прямо к полицейскому участку, старинному зданию красного кирпича, расположенному на Рыночной площади. Там он увидел молодого констебля, тот сидел, прижимая к уху телефонную трубку, с выражением крайней скуки на физиономии. Констебль без всякого интереса взглянул на мистера Эмберли, затем бросил в микрофон, что пока еще ничего неизвестно, но он делает все, что в его силах. После этого он какое-то время слушал, что ему говорят, потом повторил свою предыдущую ремарку и повесил наконец трубку на рычаг.
– Да, сэр? – буркнул констебль и что-то записал на лежащем перед ним листке бумаги.
– Сержант Губбинс на месте? – спросил мистер Эмберли, деловито набивая трубку.
Полицейский ответил утвердительно.
– Хочу его повидать. – Мистер Эмберли чиркнул спичкой.
Констебль окинул его неодобрительным взглядом, который остановился на трубке.
– И как можно скорее, – добавил мистер Эмберли.
– Ну не знаю, сэр, – неопределенно протянул констебль.
– Я должен переговорить с сержантом.
Констебль поднялся и вышел, мистер Эмберли подошел к стене и стал разглядывать афишу, обещавшую разнообразные радостные сюрпризы тем, кто купит билет на ежегодный концерт для полиции.
На двери в конце