Она едва заметно улыбнулась:
– Нет, а ты?
– Черт, да. Я за шесть лет ни разу не участвовал в операциях.
– Зачем же ты тогда пошел?
Он ухмыльнулся, подмигнув своими голубыми глазами:
– Может, я хотел увидеть тебя в действии. Увидеть, о чем это все говорят.
Это шутка. Она знала это. Но внутри у нее все сжалось.
– Просто держи свою задницу подальше от меня, Шеппард, – ухмыльнулся Аллан О’Брайан, самый молодой парень в рабочей группе. Он подмигнул Кендре. – Я не хочу, чтобы какой-то новичок все запорол. Балакирев мой.
– Хрен тебе, – ответил ему Терри Лэндон. – Я лидер команды. Двадцатку на то, что я буду первым, кто засадет в него пулю?
Шеппард состроил гримасу и покачал головой:
– Вы, парни, такие придурки, делаете ставки на человеческую жизнь.
– Он не человек, он чертов террорист, – прорычал Билл Нун.
– Увеличь до пятидесяти, и ты в деле, – оскалился О’Брайан.
– Помните, Грин нам нужен живым, – напомнила им Кендра.
– Это Томпсону он нужен живым, – усмехнулся О’Брайан.
– К черту Томпсона, – сказал Нун, и несколько мужчин при этом захохотали. – Это операция не ЦРУ.
– Пятьдесят на то, что я буду первым, кто засадит нелетальные пули в обоих ублюдков, – поправился Лэндон.
– Еще пятьдесят, и я пойду на свидание с Кендрой, – Нун посмотрел на нее с кривой похотливой усмешкой. Было не важно, что он в свои сорок девять годился ей в отцы и был к тому же еще женат.
Она наградила его холодным взглядом:
– Забавно. Не помню, чтобы я заносила свое имя в аукционный блок, Нун.
– Да ладно тебе, дорогуша. Всем нужен стимул.
Кендра специально подняла руку, в которой держала «ЗИГ Зауэр», покачала его, как перышко, и сказала:
– Какой же стимул тебе нужен?
Нун засмеялся, вскинув руки наверх:
– Мама говорила мне никогда не спорить с женщиной, у которой в руке пистолет или чертов пулемет.
– Мудрая женщина.
– Вы понимаете, что, если эта операция пойдет не так, нам крышка? – вдруг выпалил Шеппард, посмотрев по очереди на каждого. – Рабочую группу расформируют.
– И больше никакой еды навынос в субботу вечером, – сказал О’Брайан. – Без обид, но единственная кружка, по которой я буду скучать, – это кружка Кендры.
– Готов поспорить, твоя жена обрадуется, если это все закончится, – сказал Нун.
Лэндон потянулся и ухмыльнулся:
– Когда все закончится, я буду отмечать это на пляже где-нибудь на Карибских островах. Флиртуя с горячими девочками с островов и попивая ром из чертова кокоса.
– Оу, а как же твоя жена, Терри? – засмеялся О’Брайан.
– Она может и дома посидеть.
Боковая дверь фургона отъехала, и Карсон протиснулся в узкое пространство. Как и на остальной части команды, на нем была военная форма, хотя он всего лишь контролировал операцию из фургона с технической командой из пяти человек.
– Мы засекли, как Грин говорит о рицине с Балакиревым, – проинформировал он их, пытаясь звучать нейтрально, хотя явно хотел потирать руки от удовольствия. – На складе засекли двадцать одного человека. Мы установили, что Балакирев и Грин среди четырех людей в комнате вверх по лестнице. Другие двое с ними – скорее всего, телохранители Грина. Спецназ пойдет первым, но Вашингтон хочет, чтобы ублюдок остался жив.
– Какой ублюдок?
– Грин, черт его возьми. Вашингтон, кажется, думает, что парень с деньгами опаснее всего, – сказал он.
– Вашингтон хочет припугнуть его, – прокомментировала Кендра, но сразу же пожалела, что открыла рот, когда Карсон нахмурился.
– Если мне понадобится ваше экспертное мнение по поводу планов Вашингтона, я вас спрошу, агент Донован, – рявкнул он.
– Да, сэр.
– Хм… а есть ли следы присутствия рицина на складе? – спросил О’Брайан.
Карсон покачал головой:
– Нет. Но вас снабдят масками для автономного дыхания, которые вас защитят, если его распылят. У нас тут еще весь Отдел опасных веществ и медблоки, на всякий случай.
– Они хотят продавать рицин, – сказала Кендра. – Это означает, что он, скорее всего, в виде гранул или порошка. То есть, если не будете брать ничего в рот, с вами все будет в порядке.
Она хотела их подбодрить, но О’Брайан нахмурился:
– А если ты ошибаешься?
– Если я ошибаюсь… тогда добирайтесь как можно скорее до команды Отдела опасных веществ. Снимите одежду, помойтесь… – Ее голос замер. Она не хотела им напоминать, что антидота при отравлении рицином не существует. Если им не повезет и они получат дозу токсина, пусть самую малую, способную поместиться на кончике булавки, они, считай, не жильцы. Пройдет от четырех до восьми часов, прежде чем у них появятся симптомы как при гриппе – заложенность носа, затруднение дыхания, а потом и мышечная боль, жар, тошнота, – что в конечном итоге закончится поездкой в один конец в городской морг.
«Не очень приятно, но бывает смерть и похуже, – подумала Кендра. – Например, от вируса Эбола. Вот это точно устрашающая кончина». Но она не думала, что кто-то хотел бы сейчас об этом слышать, так что замолчала.
– Черт. Мой единственный шанс увидеть тебя голой, Кендра, но мне что-то не хочется, – Лэндон озорно улыбнулся ей.
Она не обратила на него внимания:
– Я права. Балакирев и Грин здесь не по идеологическим соображениям. Они, как бы это лучше сказать, бизнесмены.
– Черт побери! Я думал, что мы тут устраняем парочку террористов, – Нун насмешливо фыркнул. – Он что, достанет свой карманный компьютер? Может, Балакирев там показывает Грину чертову презентацию в Пауэрпойнте? Черт, может, мы чему-то еще и научимся, прежде чем снесем коленные чашечки этому придурку?
Рот Кендры сжался от этого саркастического замечания, но, несмотря на это, она произнесла абсолютно спокойно:
– Балакирев – хладнокровный ублюдок. Ему плевать на невинных жертв, которые могут пострадать от его действий. Но также на это плевать и руководителям некоторых корпораций, которые прекрасно знают, что их продукты убивают людей, но все же постарайся посмотреть на это по-другому, ведь по большому счету…
– Если ты собираешься излить на нас свои слезливые либеральные мысли, Кендра и, по сути, защищать террориста…
– Я его не защищаю, – Кендра ответила резко, повысив голос. Она с трудом сдержалась. – Я просто констатирую факт. Балакирев и Грин здесь из-за денег. Из-за жадности. Они не собираются умирать.
– Ох, да, я читал твое досье, – проворчал Нун. – Может, ты напишешь статью для «Уолл Стрит Джорнал», когда это все закончится. Жадность ведь хороша, правда?
Кендра опустила глаза:
– Для нас она хороший фактор. Если Балакирев или Грин решат, что им крышка, они захотят пойти на сделку. Они самовлюбленные людишки, в особенности Грин. Он точно не