На протяжении многих столетий жители прибережных районов Янцзы с благоговением оберегали китайского речного дельфина. К 2006 г., когда было завершено строительство ГЭС «Три ущелья», в реке не осталось ни одного животного этого вида. Можно найти множество аналогичных примеров на других континентах. Самые известные — в Африке. В 2000 г. в результате строительства гидроэлектростанции в горах Удзумгва в Танзании объем воды, попадающей в долину Киханси, снизился на 90%, что привело к исчезновению миниатюрных золотистых жаб-брызгунов в дикой природе. Представители этого вида сохранились только в нескольких аквариумах, которые были для них специально спроектированы в США. Постигшая это маленькое животное беда должна заставить нас задуматься о видах, которым угрожает массовое вымирание в ближайшем будущем или которые уже близки к полному исчезновению.
Немногие американцы знают о вреде, который причиняют дикой природе их собственные дамбы. Самой большой потерей в современной истории стало вымирание пресноводных моллюсков в результате образования водохранилищ в бассейнах рек Мобил и Теннесси. В бассейне Мобил за последние десятилетия погибло 19 видов мидий (двухстворчатых моллюсков) и 37 видов водных улиток. Сравнимые потери понес и бассейн реки Теннесси.
Чтобы дать вам возможность прочувствовать масштаб трагедии, я перечислю названия всех 19 видов речных двустворчатых моллюсков, которых, насколько нам известно, в природе больше нет: Coosa elktoe, sugarspoon, angled riffleshell, Ohio riffleshell, Tennessee riffleshell, leafshell, yellow blossom, narrow catspaw, forkshell, southern acornshell, rough combshell, Cumberland leafshell, Apalachicola ebonyshell, lined pocketbook, Haddleton lampmussel, black clubshell, kusha pigtoe, Coosa pigtoe, stirrup shell[8]. Покойтесь с миром.
Непривычность этих названий сама по себе показывает, насколько меньше мы знаем о беспозвоночных животных, чем, например, о вымерших видах птиц из того же региона — белоклювом королевском дятле, каролинском попугае, странствующем голубе или багамском пеночковом певуне.
Если этот далеко не исчерпывающий перечень исчезнувших видов кажется вам малозначительным («Одним видом больше, одним меньше — какая разница?»), позволю себе разъяснить практическое значение этих организмов с точки зрения благополучия человека. Подобно устрицам, живущим в заводях и дельтах, мидии фильтруют и очищают воду. Они выполняют роль связующего звена в водных экосистемах. И если все-таки говорить о непосредственной практической пользе, она заключается в следующем: двустворчатые моллюски являются — ну или по крайней мере являлись — источником пищи и перламутра.
Если значение мидий и прочих беспозвоночных животных все-таки не столь очевидно, давайте обратимся к теме рыб. По данным Ноэля Буркхеда из Американского общества рыболовства, в период с 1898 по 2006 г. в Северной Америке вымерли 57 видов пресноводных рыб. Среди причин — сооружение плотин на реках и ручьях, осушение прудов и озер, блокирование истока и загрязнение окружающей среды, а виной всему — исключительно деятельность человека. По самым осторожным оценкам, темп вымирания видов и подвидов в 877 раз превышает тот, который существовал до появления человечества (одно вымирание в 3 млн лет). Чтобы возродить их из небытия хотя бы на секунду, перечислим их бытовые названия: Maravillas red shiner, plateau chub, thicktail chub, phantom shiner, Clear Lake splittail, deepwater cisco, Snake River sucker, least silverside, Ash Meadows poolfish, whiteline topminnow, Potosi pupfish, La Palma pupfish, graceful priapella, Utah Lake sculpin, Maryland darter[9].
Наконец, у процесса вымирания есть более глубокий смысл и более важные долгосрочные последствия. Когда по нашей вине и при нашем попустительстве исчезают виды живых организмов, мы перечеркиваем целые куски истории Земли. Мы обрываем побеги и даже целые ветки с нашего общего дерева жизни. Поскольку каждый вид уникален, мы теряем целые страницы из книги научных знаний — страницы, которые могут оказаться бесконечно важными, но которые нам уже никогда не вернуть.
Изучение вымирания видов — не самый приятный раздел биологического знания. Особенно большую боль смерть видов причиняет ученым, изучающим те из них, которые находятся на грани исчезновения или исчезли в недавнем прошлом. Все вместе эти тающие остатки земного биоразнообразия становятся мерилом человеческой нравственности, проверкой для нее. Виды, оказавшиеся в беде по нашей вине, заслуживают постоянного внимания и заботы с нашей стороны. Всем нам — как верующим, так и неверующим — стоило бы воспринять как руководство к действию мудрое изречение Бога из иудейско-христианского описания возникновения мира в Книге Бытия: «Пусть вода кишит живыми существами. А над землей, по своду небесному, пусть летают птицы»[10].
6. Мы – боги?
Некоторые думают, что человечество должно смириться с созданным им самим экологическим хаосом, воспринимая его как пускай и не совсем стопроцентную, но все-таки какую-никакую гарантию собственного светлого будущего. «Мы — как боги, — пишет футуролог Стюарт Бранд, — и нам придется научиться ими быть». Если следовать этой причудливой логике, Земля принадлежит нам и в конечном итоге наше предназначение — взять ее под свой полный контроль. Несмотря на немногочисленные потрясения вроде экономических кризисов, изменения климата и религиозных войн, мы непрерывно совершенствуемся во всем. Мы все быстрее перемещаемся по земному шару, забираемся все выше и опускаемся все ниже, мы заглядываем все дальше в глубь Вселенной. Совместными усилиями мы с умопомрачительной скоростью накапливаем знания обо всем, что всемогущий Бог позволяет нам, маленьким богам, познавать, и делаем эти знания доступными каждому, кто готов несколько раз щелкнуть компьютерной мышью. Мы — первооткрыватели принципиально нового способа существования. Человек разумный — удивительный вид приматов на двух ногах с незанятыми руками и округлым черепом с большим мозгом — спешит навстречу будущему!
В фантазиях неравнодушных к науке интеллектуалов и голливудских сценаристов человечество наделяется безграничными возможностями.
Астрофизики представляют, как человечество отправится покорять Галактику, на скорости в одну десятую скорости света продвигаясь среди миллиардов звезд, и за какие-то десятки тысяч лет доберется до ее границы. При этом времени хватит даже на то, чтобы такой вид, как наш, успел распространиться по всей нашей Галактике. Расчет ведется по незамысловатой арифметической формуле: чтобы колонизировать