– Дальше, – приказал Скрипач.
– Дальше я нашла у себя дома первую прослушку. Я перестала брать домой бумаги, сама отрезала телефон. – Она отхлебнула из бутылки, и Скрипач тут же протянул ей лимонад и кусок колбасы. – Уф… сто лет не пила, какая же гадость… Так вот. После этого я пошла в КГБ. Первый раз.
Ит кивал в такт ее словам. Кошмар. Чего ей стоило это… Одна. Все это время она держалась – одна.
– Я рассказала все. Все, как есть. Что я – ученый, что за мной следят. Даже показала одну из «таблеток», которую нашла на полу в ванной. Мне сказали, чтобы я самостоятельно ничего не предпринимала, не подавала виду. Я послушалась.
– Тоже правильно, – ободрил Скрипач. – Самостоятельно почти ничего невозможно сделать. Что было потом?
– Потом… – Она осеклась. – Они не сделали вообще ничего. Совсем! Ко мне никто не пришел, никто не помог. Я по своему дому хожу, как… как по минному полю. Спать боюсь. Душ принять стесняюсь. Но дальше… дальше стало еще хуже. Полгода назад меня вызвал Томанов и сказал, что моя разработка по метасистемам признана… нерациональной и не оправдывающей затрат. У меня было ощущение, что я провалилась во время на сорок лет назад… Рыжий, дай еще водки…
– Чуть позже. – Ит отобрал у Скрипача бутылку, отхлебнул сам. – Берта, что еще он сказал?
– Он сказал, что материалы переводятся в архив и что мы с группой начинаем просчет новых гексов. Бред! Зачем это нужно?! И так ясно, что работающий у нас в результате один! Что активация новых не даст ровным счетом ничего!.. Хотя бы потому, что без Контроля их просто невозможно активировать!.. Я тогда…
– Спокойно, – попросил Скрипач. – Не кричи. Бертик, на два тона ниже, хорошо?
– Тебя страховали. – Ит нахмурился. – Тебя просто страховали, чтобы не случилось беды.
– Но почему – так?! – вызверилась она. – Почему нельзя было перевести нас куда-то еще, почему…
– Спокойно, – повторил Скрипач. – Мы разберемся, обещаем. И вообще, мы приехали, и теперь все у тебя будет хорошо.
– Вы приехали… – Она помотала головой. – Как приехали, так и уедете.
Они переглянулись. Скрипач выразительно поднял брови.
– Вообще, лакировать водку шампанским – это извращение, – начал Ит.
– Тем более – хорошо взболтанным и нагретым. Но повод есть. Мы хотели спросить…
– Можешь не спрашивать, я согласна.
– Телепатка, – с уважением произнес Скрипач. – Ну и вот что с тобой такой делать, а? Колбасой накормить, что ли?
– С рокфором, – подсказал Ит. – Сейчас все-таки главное – отсечь тебя от наблюдения с минимальными потерями.
– Не тронут, – тут же сказал Скрипач. Уверенно сказал, даже излишне, на взгляд Ита, уверенно.
– Да, не тронут, – согласился Ит. – Вы сильно продвинулись?
– Да. – Роберта с опаской покосилась на Скрипача, пытающегося открыть бутылку. – Мы действительно сильно продвинулись. Я сейчас не буду подробно рассказывать, а если кратко, то получается следующее. Согласно расчетам, Терра-ноль может являться предузловым соединением, находящимся в точке схождения нашей метасистемы и следующей. Ориентировочно следующей, мы пока что можем только строить догадки. Шесть точек смычки возможно условно отнести к шести точкам соприкосновения мегагекса с так называемым конусом, и…
– Солнце, стоп, – приказал Ит. – Давай сейчас лучше пить шампанское, если от него что-то останется… держи пробку, болван! В сказки про то, что у деревьев бывают уши, я не верю, а вот в то, что уши есть у людей, верю более чем. Хотя бы потому, что неоднократно сталкивался.
– Ладно, – кивнула она. – Но в любом случае вы в этом году какое-то время будете работать в Херсонесе.
– Это хорошо. Так, дамы и господа. Предлагаю того… из горла, за успех нашего безнадежного дела.
– Какого именно из?.. – поинтересовалась Роберта. Взяла у него бутылку, понюхала, поморщилась. – Брют?
– Он самый, – подтвердил Скрипач.
– Ну и зря. Так какого дела?
– Всех сразу, – решительно ответил Ит. – От развода до завтрашнего разговора. Ну?
– Хорошо. – Берта отпила глоток, передала бутылку Скрипачу. – Мне больше всего интересно, кто именно это может быть…
– А сама ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответил Ит.
– Не знаю, – призналась она. – И Альянс, и немцы, и приемник Теодуло, и США, и…
– И наши, – покивал Скрипач. – Почему бы, собственно, и нет.
– Но для чего? – изумилась она. – Я же не скрываю ни строчки, все подотчетное, все видно.
– Это ты так считаешь, а у них может быть и другое мнение. – Ит задумался. – Как думаешь, ты не могла случайно дать им повод…
– Подожди, ититская сила, – Скрипач тоже отхлебнул шампанского, поморщился. – Действительно, кисловат этот брют… Так вот, подожди. Могла, не могла – не суть важно. Важно то, до чего они дорыли, случайно или намеренно. А дорыть они могли очень много до чего, согласись. Берта?
– Да ничего особенного! – горячо возразила она. – Ребята, честно, ничего особенного! Новыми, по сути дела, были только выводы, о которых я уже сказала, а все остальное… – Она безнадежно махнула рукой. – Старье, которое, по-моему, уже двадцать пять лет никто не обсуждает, потому что нет смысла.
– Значит, эти выводы показались кому-то важными, – заметил Скрипач. – Ладно. Будем разбираться. Так, на чем мы остановились?
– На брюте, – подсказала Роберта.
– Нет. Не сбивай с толку… ммм… А! Ну как же! В общем, мы теперь уже точно разводимся, и потом…
– Как Маден? – спросила Берта.
Девочку она знала с самого детства и очень ее любила.
– На днях рожает, – вяло сообщил Скрипач. – Решили отложить с экипажем на три года.
– И ты молчал?! – Берта аж подскочила на бревне. От неожиданности Скрипач выпустил из рук бутылку, которую, впрочем, успел поймать Ит. – Ну, вы даете. У меня слов нет. А у вас – совести.
– Все у нас есть, – возразил Ит. Сделал глоток, тоже поморщился и принялся разглядывать этикетку на бутылке.
– Нету, – упрямо сказала Берта. – Совершенно нету! В общем, после работы я в обязательном порядке – к вам домой. Поздравлять, и все прочее.
– Теперь уже к ним домой, – поправил Скрипач. – Мы переводим дом на ребят… потому что нам там делать уже точно нечего. Да, там живет семья, все правильно. Но теперь…
– Это уже не наша семья, – вздохнул Ит. – Это ее продолжение. Наверное, так должно быть. До того как в доме поселились Фэб и Гира, там жил учитель Фэба. Человек, между прочим. Он и его семья. Потом – Фэб с семьей, потом – мы, а теперь…
– Ит, а ты не слишком рано начал себя закапывать? – поинтересовалась Роберта. – Хотя, кого я лечу. По здешним меркам мне самой уже впору ходить с палочкой и подыскивать себе уютное место на кладбище. Ну или по крайней мере, нянькаться с внуками и обсуждать цены на творог, которые выросли.
– А они выросли? – с интересом спросил Скрипач. – Серьезно?
– Шучу. Нет, конечно. С чего бы.
– Ну, раз не выросли, то жить можно. Ит, вылей ты эту кислятину, и давайте пить достойный момента напиток, в конце концов! – приказал он.
– Ты обещал пожарить колбасы к напитку, – напомнил Ит. – Вот и действуй… Берта, вопрос. Уже без ностальгической ереси. Ты говорила о выводах, так?
Она кивнула. Встала с бревна, потянулась. Глянула на Ита сверху вниз.
– Именно так. Говорила в общих чертах, конечно, как ты понимаешь.
– Скажи, а проверку ты проводила?
– Разумеется, нет. Я же сказала тебе – до проверки не дошло. Тему свернули на этапе предварительных результатов, и после – мы над ней уже не работали.
– Ясно. – Ит тоже встал. – Хорошо, будем разбираться. По мере сил.
– Ит, можно встречный вопрос? – Она сделала шаг к нему, задумчиво прищурилась. – Вот вы только что сделали мне предложение, да? Я согласилась. Но хочу заметить тебе одну-единственную вещь. За все эти годы ни