— Хозяйка, повтори! — вновь прокричал нетерпеливый клиент.
И мне пришлось ускориться. Быстро скинула куртку, повязала передник, надела рекламную кепку и побежала работать.
Вечер выдался спокойный. Наплыва приезжих сегодня не было, а местных Егор выпроводил. И только один мужчина допивал уже пятый по счёту стакан чая без сахара с двойным лимоном. А наша «Последняя остановка» работала до последнего же клиента.
— Выгнать? — спросил Егор, когда я в очередной раз посмотрела на телефон.
Час ночи уже, а мне утром на занятия… Но клиент выглядел приличным, был хорошо одет, пил только чай и вёл себя подчёркнуто вежливо.
— Не надо, сама разберусь, — махнула рукой Егору и пошла в зал.
Протёрла столы, подняла стулья, чтобы утром бабе Маше, нашей уборщице, легче было, подошла к любителю чая и, выдав дежурную улыбку, спросила:
— Вы кого-то ждёте?
— Да вот, видимо, не дождусь, — улыбнулся он в ответ.
— Позвоните, — предложила я. — Уточните, может, завтра встретитесь…
— Я издалека, совсем не знаю ваш город. Может, подскажете, где поблизости можно остановиться на ночлег? — спросил мужчина.
— До приличной гостиницы далеко, а поблизости только один человек комнаты на ночь сдаёт, — ответила я с облегчением.
Обижать такого вежливого клиента не хотелось, у нас это редкость, контингент не тот. Но и сидеть тут до рассвета я тоже не горела желанием. Потом опять усну на паре и получу очередной «страйк» от кого-нибудь из преподов.
— Мне много не нужно, крыша над головой и тёплая кровать, — улыбнулся мужчина, вставая. — Покажете, куда идти?
— Да тут совсем близко, — обрадовалась я. — Как выйдете, направо, а там увидите вывеску, она под фонарём, не пропустите.
— Я был бы признателен, если бы вы показали, в каком именно направлении идти, — произнёс он, и положил на стол пять тысяч одной купюрой.
— А у вас нет помельче? — спросила с надеждой.
— Сдачи не нужно. Такие приветливые работники большая редкость, — подмигнул он.
— Спасибо, — неуверенно ответила, покосившись на Егора.
У нас чаевые если и давали, то копейки, а тут такая щедрость!
— Бери, — беззвучно прошептал Егор.
— Так что, покажете направление? — надевая перчатки, поинтересовался мужчина.
— Конечно, идёмте! — ответила я, и первая пошла к выходу.
— Оля! — окликнул меня Егор.
— Ты пока закрой там всё, сейчас вернусь, — махнула я ему рукой и открыла дверь для щедрого клиента.
Мужчина благодарно кивнул и вышел. Я выскочила следом и затараторила на ходу:
— Смотрите, по этой улице буквально метров сто. По правой стороне под фонарём вывеска будет.
— Какая же ты светлая девочка, даже жалко, — прозвучало у меня за спиной.
Я резко обернулась и ослепла от яркой вспышки. Попятилась, оступилась и начала падать. Но падала я как-то странно, долго и будто не вниз летела, а зависла. Ещё и воздуха катастрофически мало стало. Я пыталась вдохнуть, но только открывала рот, как рыба на берегу. Так и отключилась, не поняв, что происходит.
Глава 2
— Прибыла всё же, — проговорил кто-то, а мне в нос ударил резкий, мгновенно приводящий в сознание запах.
Открыла глаза и увидела склонившуюся надо мной худую, бледную женщину с какой-то вонючей бутылочкой в руках. Она приветливо улыбнулась и проговорила чуть хрипловатым голосом:
— С возвращением, принцесса Олесира.
— Что? Вы с кем-то меня путаете, — ответила я, приподнимаясь на локтях и осматриваясь.
Я лежала на холодном каменном полу, а вокруг догорали коптящие свечи. Меня что, сатанисты умыкнули, чтобы в жертву принести?!
— Ты, наверняка, ничего не понимаешь и очень боишься, так что не буду тянуть с объяснениями, — проговорила женщина. — Меня зовут Каниро, я хранительница королевского рода Власто, наследницей которого ты являешься. Восемнадцать лет назад твоих родителей вероломно предали и свергли. Мне пришлось отослать тебя в дальний мир, чтобы спасти. Но со временем нашим сторонникам удалось вернуть власть. Твой родственник Феонар Власто взял на себя бремя правления разрушенным королевством. И за последние годы ему почти удалось поднять королевство из руин, но он только регент. Истинная наследница ты, принцесса Олесира Власто. Феонар оттягивал этот момент, сколько мог, но время вышло, нам пришлось вернуть тебя.
— Что? Не понимаю. Вы какую-то ересь несёте, — прошептала я, медленно поднимаясь на ноги. — Вам нужен выкуп? Так это не ко мне! У меня только тётя, которая вам ещё и приплатила бы, чтобы не возвращали, если бы было чем.
И тут открылась дверь, в неё вошёл тот самый любитель чая с лимоном.
— Ну как она? — спросил он у женщины.
— Вы! Вы похитили меня! — воскликнула я.
— Как видите, на удивление легко перенесла переход, — усмехнулась женщина. — Я попыталась объяснить, что происходит, но она не понимает.
— Это нормально, она выросла в совершенно другом мире. Мне понадобилось несколько дней, чтобы разобраться, — улыбнулся мужчина.
— Вы психи?! — выдохнула я, отходя подальше от них. — Что вам от меня нужно?
— Попробуйте вы объяснить, меня она не слушает, — развела руками женщина.
— Каниро, будь терпеливей, девочка просто напугана. Распорядись, чтобы нам подали чай, а я пока поговорю с Олей, — проговорил мужчина и с улыбкой подал мне руку.
Я попятилась, но он так и стоял на месте, протягивая мне свою ладонь.
— Смотрите, чтобы не покусала. Какая-то она совсем дикая, — покачала головой женщина и вышла.
— Не бойся, обещаю, что не обижу тебя, — начал он уговаривать меня, как ребёнка. — Меня зовут Феонар и я твой дядя. Ты же знаешь, что приёмный ребёнок?
Я знала. Меня, подкидыша из детдома, удочерили в двухлетнем возрасте, но приёмные родители погибли, когда мне было десять (примерно, потому что точной даты рождения никто не знал), и тогда меня забрала к себе папина сестра, которой ребёнок был нужен, как собаке пятая нога. Взяла частично из жалости и в память о брате, частично ради пособия. И последние десять лет мы прекрасно уживались, как соседи. Не ругались, но и особой привязанности друг к другу не испытывали. А когда мне исполнилось восемнадцать, и вовсе почти перестали общаться. Тётя дни напролёт пропадала в телевизоре, взахлёб смотря все подряд сериалы, а я устроилась на работу и усердно училась. В своём роде идеальная семья. Когда всё хорошо, никто никого не трогает, а если вдруг случится болезнь, есть кому стакан воды поднести, как говорится.
А теперь мне говорят,