Рогатый папа

— Сколько ты хочешь? Миллион? Два? Просто выноси, роди ребенка, и я исчезну из твоей жизни вместе с ним. Ты получишь жизнь о которой всегда мечтала, объедешь весь мир…

— Я добьюсь всего своим талантом. Так что мой ответ — нет. Что делать с детьми, я решу сама.

— У тебя двойня?

Я отвернулась в сторону, и тут взгляд зацепился за зеркало сбоку от мужчины. Лицо в нем начало неуловимо меняться, а на голове как по волшебству выросли… РОГА?!

— Двойня… — хмыкнул он, тем временем. — Что ж, это многое меняет. А отражение в зеркале облизнулось раздвоенным языком.

ФрагментСначала был запах. Пахло куриным бульоном, свежим хлебом и нарезанной зеленью. Я улыбнулась, вдыхая полной грудью. В голове сложились манящие образы лета, дачного домика у реки, где я когда-то отдыхала у бабушки. Затем была музыка. Отрывистые сильные ноты, цепляющие, узнаваемые. Тихая речка стала бурным потоком, беспощадным водопадом. Прокофьев, «Танец рыцарей» из балета «Ромео и Джульетта». Не узнать одну из любимых тем я не могла. Но, открыв глаза, я с удивлением обнаружила себя лежащей на собственном диване. Села, протирая глаза. Музыка доносилась из кухни, оттуда же шел чарующий запах и раздавалось бряцание посуды. Осторожно встала. Чувствовала я себя на удивление хорошо. Не было даже привычной в последние дни тошноты. Прошла вдоль коридора, боязливо заглянула на кухню. Пришлось снова протереть глаза, потому что увиденное никак не могло быть правдой. Герман Нагицкий, сняв пиджак и небрежно бросив его на спинку стула, нацепил на себя мой старый, заляпанный въевшимися пятнами фартук и что-то увлеченно помешивал в кастрюле, стоящей на плите.