Перевела взгляд на прожектор. Пол сцены проломился под его тяжестью, кругом лежали крупные осколки стекла. Если бы меня им накрыло, то я бы уже…

– Все нормально? Не ранены? – балетмейстер оказался тут как тут, помогая подняться. Лицо бледное, взволнованное, на лбу вздулась синяя жилка. Поняв, что с нами все хорошо, он осмотрелся кругом. – Остальные как? Вот черт….

Я обернулась, проследив за его взглядом, и еще сильнее вцепилась в Светку.

Позади нас стояла бледная Галя, а из шеи у нее торчал огромный осколок стекла. Она пыталась дрожащей рукой дотронуться до окровавленного горла, но так и застыла на месте.

– Скорую! Срочно! – суматоха. Крики. Чей-то плач.

Ноги солистки подкосились, и если бы ее не поддержали, она просто рухнула бы на пол.

В голове начала крутиться какая-то абсурдно весёлая мелодия.

На мгновение показалось, что, вместо трагедии на сцене разворачивается немое кино. Испуганная труппа жалась к стенам, видимо, опасаясь, что с лесов упадёт ещё что-нибудь. Балетмейстер срывающимся голосом орал на растерянно переглядывающихся осветителей.

Песенка вышла на новый круг.

В надежде хоть как-то помочь солистке, обернулась в зал, на то место, где должен был сидеть единственный зритель. Пусто. Когда он успел уйти?

– Он же врач… – то ли подумала, то ли прошептала я.

Я толком не уловила момента, когда границы зоны отчуждения вокруг Галки и прибежавшей из медпункта медсестры бесцеремонно нарушили. Движение воздуха подсказало, что кто-то подошел ко мне со спины, я нервно обернулась.

Герман выглядел собранным, напряжённым, но на удивление спокойным. Бегло просканировав меня взглядом, он протянул руку и коснулся щеки кончиками пальцев.

Я поморщилась – кажется, скулу действительно чем-то зацепило, и кожу саднило. Возможно, тоже осколком.

Холодное прикосновение принесло неожиданное облегчение, и сразу же Нагицкий двинулся мимо, в сторону раненой Галки.

Решительным жестом отстранив медсестру, Герман наклонился и присел на корточки, закрывая труппе обзор.

– Ушли все со сцены. Живо, – его голос был властным и строгим. Никто не посмел ослушаться.

Даже балетмейстер не рискнул спорить, побежав за телефоном.

На репетициях мобильники всегда были под запретом, и сейчас это сыграло злую шутку.

– Эльтова, вам надо отдельное обращение?! – рыкнул Герман, грозно посмотрев на меня.

Внутри все затрепетало, я послушно сделала несколько шагов назад.

Отошла вместе со всеми, нервно покусывая губы. Но все равно машинально вставала на пуанты, пытаясь разглядеть, что происходит.

«Только бы жива была», – пронеслась в голове паническая мысль при виде абсолютно неподвижных миниатюрных ножек Галки.

Ужас удушливой волной сжимался вокруг собственной шеи, мешая дышать. Близость чужой смерти приводила в ступор.

«Пусть с ней все будет в порядке…» Галя ведь такая молодая, такая талантливая… а на ее месте сейчас легко могла быть я, если бы не Светка.

Все дрязги, интриги, зависть – мгновенно отошли на второй план. Речь уже не о постановке, не о партиях, а о настоящей человеческой жизни.

Герман продолжал что-то делать, судя по движениям плеч и спины, и я стиснула кулачки.

Он же врач, может, есть ещё надежда? Может, не всё так страшно?

Блеснул осколок стекла.

Я скрестила пальцы, как в детстве, когда давала себе какие-нибудь зароки и обещания, надеясь, что это поможет сбыться желаемому. Высшие силы услышат, оценят и обязательно помогут…

– Пожалуйста, пусть будет жива, ну пусть жива. Пусть он её спасёт, – шептала про себя, даже не осознавая толком, что проговариваю все вслух, – я его обниму… поцелую… да всё, что угодно сделаю, пусть только спасёт.

Спина Германа неожиданно напряглась, и он на мгновение обернулся, окинув меня странным потемневшим взглядом.

Его глаза сузились и даже, кажется, потемнели. Лицо приняло самое коварное выражение.

Я что, это вслух сказала? Вот черт… Но ведь не мог же он слышать с такого расстояния. Ну не мог!

Он странно облизнулся.

Сквозь привычный облик мужчины средних лет на долю секунды проглянуло нечто другое, чуждое, с рогами и показавшимся из-за губ длинным раздвоенным языком. Проглянуло – и пропало в тот же миг.

Я оцепенела.

Это длилось всего сотую долю секунды. Наверняка просто показалось от нервов.

А Нагицкий уже вновь склонился над Галей.

Я сделала еще несколько шагов назад, где меня подхватил Костя.

Парень беспокоился, не попали ли на меня осколки, так как у еще нескольких танцоров оказались незначительные царапины от стекла. Кто-то вспорол себе ногу.

Минут через пять прибыла Скорая. Одетые в белое люди с белыми чемоданчиками вбежали в зал, через боковые двери для зрителей.

Балетмейстер был вместе с ними, махая руками в сторону сцены, туда, где в дыре в полу все еще лежал огромный разбитый прожектор, а за ним…

Галя. Все еще очень бледная, она слегка покачивалась, опираясь руками, чтобы даже просто ровно сидеть. Но вполне живая.

Сердце пропустило удар. Германа нигде не было видно.

– Просто царапина, даже удивительно, что столько крови вытекло, – констатировал врач после того, как осмотрел девушку. – Должно быть, у вас просто плохая свёртываемость… нужно будет сдать анализы.

После прихода врачей и известия, что с Галкой все в порядке, атмосфера как-то сама собой разрядилась. А потому новость о том, что следующие два дня будут объявлены выходными, все встретили шумно и позитивно.

Подумать только, в кои-то веки суббота и воскресенье, как и у всех остальных, у нас нерабочие!

И только я не могла отделаться от ощущения, что все не так, как кажется.

Я же сама видела, что Галю ранило серьезно. Я видела, как кровь толчками вытекала из шеи, как она была буквально на грани жизни и смерти… и он спас ее. Но как?

Неспокойно озиралась, надеясь еще увидеть высокую худую фигуру, ощутить на себе его темный взгляд.

И ведь я пообещала ему поцелуй! После того, как сама же заявила, что не хочу иметь с ним ничего общего. После того, как он вторгся в мой дом, предложив родить и отдать ему детей.

А эти его рога? Только ли это игры сознания из-за стресса и нервов? Или и в самом деле?..

– Уже придумала планы на выходные? – Светка подхватила меня под руку по пути в раздевалку, так и не дав додумать мысль до конца.

Я покачала головой.

– Свет, спасибо еще раз. Если бы не ты…

– Да ладно, – легкомысленно отмахнулась та. – Мы же подруги.

И от этих слов на душе потеплело. Все-таки она и правда моя лучшая подруга.

Глава 6

– Свет, ты уверена, что куда-то хочешь идти? – вздохнула я. – В кои-то веки у нас нет постановок и выходные, как у всех, в субботу и воскресенье. Хочется же просто посидеть дома! Не знаю, там... В ванной полежать, маникюр сделать…

Я как раз только и успела набрать ванну, насыпать в воду соль, когда подруга позвонила.

– Вот именно.