– У нас такая есть?
– Куча. Но это особенная. В неправильных руках способна натворить бед.
– Что же это за реликвия такая?
– Некрономикон.
– Что?! Правда?..
– Вру! – съязвил Эссус. – Конечно, правда. Пока я находился взаперти моей второй формы, какая-то наглая девчонка спёрла мою любимую сказку на ночь, и я теперь плохо сплю. Мне снятся всякие разные ужасы, которые без Некрономикона я не могу контролировать.
– Но ваш слуга говорил о пленнике, а не о пленнице.
– Да. Мы быстро выяснили, что девчонка была лишь орудием в других руках, и теперь нужно найти владельца шаловливых ручонок. И оторвать их ему нахрен вместе с головой. По мне, так шикарный план, но я уже понял – ты его не одобришь. Жаль, правда, что для пленника это всё равно ничего не изменит.
За милой беседой они миновали лестничные пролёты и спустились на два уровня вниз, под землю. Наверное, кому-то другому здесь было бы не по себе, вроде, как, темно и страшно, но Змеи не страдают клаустрофобией в подземельях.
Змеи любят замкнутые пространства, в них они чувствуют себя защищёнными. Подземелье их естественная среда обитания.
Эссус толкнул очередную дверь, та со скрипом отворилась, отец и дочь шагнули внутрь камеры.
Зал был большой, стены из массивного камня. Даже в темноте они казались сырыми, впрочем, слово «казались» можно вычеркнуть – стены и были сырыми, прямо-таки сочились от влаги.
Она услышала лёгкий щелчок и в факеладержателях вспыхнул огонь, позволяя увидеть самое интересное – пленника.
Александра с искренним любопытством принялась разглядывать молодого человека в цепях. Руки его были подняты над головой и вытянуты так что, чтобы доставать ногами до пола, ему приходилось вставать на мыски пальцев, как балерине.
Вокруг остро пахло кровью, но видимых повреждений на теле пленника не было.
При их появлении молодой человек поднял голову и, щурясь от света, уставился на Эссуса. В его взгляде Александре почудилось любопытство наполовину с чувством лёгкой брезгливости.
По ней он скользнул взглядом, как по пустому месту.
Сам парень был очень даже ничего. В свете багровых факелов кожа поражала бледностью, а глаза, напротив, выглядели сюрреалистично яркими. Взгляд холодный, не злой, а словно бы оценивающий и взвешивающий. Держался он так, словно был наследным принцем.
«Я особенный и неповторимый», – говорил весь его вид.
Александра ничего не имела против. У неё отлегло от сердца сразу же, как только она поняла, что отец не солгал, и что парня она действительно первый раз в глаза видит.
Конечно, это ужасно, но… его участь не вызывала в ней ни сочувствия, ни страха – лишь обезличенное любопытство.
– Так-так-так, – рассмеялся Эссус таким довольным, искристым и лёгким смехом, что его хоть в бутылки разливай вместо шампанского. – Рад тебе, милый, как десерту после унылого вечера. Но и потеху ты мне тоже испортил. Я-то думал, охота на тебя займёт какое-то время.
Пленник облизал пересохшие губы кончиком языка. Встретившись с ней взглядом он улыбнулся.
Улыбка была порочной, словно приглашающей с ним разделить… что?
– Ты этот смех отрабатывал? – отозвался пленник, добавив в голос максимум холода. – Или он у тебя от природы такой?
– Нравится?
Эссус склонился к пленнику чуть ниже и Александре вдруг сделалось неудобно и стыдно, словно она застала их за чем-то интимным, не совсем приличным.
Хотя, по сути, ничего неприличного не происходило.
Подняв бледную руку, Эссус медленно вытер кровь с губ молодого человека, растирая их между пальцами, словно нектар.
– Возможно, ты насладишься моим мелодичным смехом ещё не раз, но прежде, чем мы приступим к самому интересному, скажи мне: ты настолько глуп или смел, чтобы самому лезть в пасть к ядовитому змею?
– Я слишком устал от общения с вашими коллегами. Так что предпочту покончить с формальностями и перейти к делу.
– Тихо, тихо, не спеши.
Александре сделалось не по себе от той тьмы, что плескалась в слишком светлых глазах Эссуса. Казалось, что они и в самом деле потемнели от жажды, весьма похожей на похоть, но… ведь он не мог? Она же стоит рядом?! Не настолько же он порочен? К тому же никто раньше не упоминал о неправильной ориентации Чёрного Змея. Как ей расценивать то, что она видит?
– Мы не будем спешить, ведь так? Я люблю растягивать удовольствие, – продолжал измываться Эссус.
Когда отец улыбнулся, Александра увидела, как розовой пламя играет на его клыках, – змеиных ли, вампирских, – но, определённо, не человеческих. Оскал хищника, оскал демона, ледяной и жестокий.
– Ты ведь не скажешь мне добровольно, где моя любимая книга?
– Понятия не имею, о чём ты вообще говоришь, – скучающим тоном отозвался пленник.
– Так и думал, что ты так скажешь. Ничего оригинального, любопытного, интересного, – глумился Змей.
– В мыслях не было развлекать тебя пустым трёпом.
– Возможно, меня развлечёт вот это.
Александра едва удержалась от вскрика, заметив, как пальцы отца, словно у кошки, выпустили острые сизые когти.
Матерь божья! Он так умеет? А у неё так получится?
На минуту отвлекшись на собственные мысли, она не отследила тот момент, когда Змей вонзил острые когти в живот своей жертве, заставляя пленника судорожно и беззвучно раскрыть рот в безуспешной попытке вдохнуть воздуха.
– Посмотри на меня, – голос Эссуса был ровен и тих, но при этом давил на кожу, как пресс. – Давай сделаем так, мой сладкий? Ты прямо сейчас просто подтвердишь, что именно ты забрал Некрономикон, и тогда мне не придётся медленно полосовать тебя на кожу. Хотя, с другой стороны, я-то не против. Мне даже нравится.
В кварцевых, обычно напоминающих кусок льда глазах Эссуса всё ярче переливались отблески алого огня.
– Думаешь, меня реально испугает твоё лирическое выступление, исподкустовый выползень? – рассмеялся в лицо Змею безумный пленник.
– Нет? – протянул Чёрный Змей.
Можно было только догадываться, что он делает, но рана на животе пленника расширилась, и кровь закапала на пол густой тёмной струйкой. Голова молодого человека запрокинулась, Александра видела, каких усилий ему стоит сдерживаться, чтобы не заорать во всё горло.
– Я всегда поначалу предоставляю людям возможность выбора. И тебе я его предоставил тоже. Просто подтверди, что это ты взял книгу. Разве это так сложно?
– Я могу продолжать, – упрямо стиснул зубы молодой человек, лихорадочно блестя глазами.
Его упрямство и мужество вызывало у Александры искреннее восхищение.
Змей снова засмеялся, обнимая своего пленника самым неприличным образом.
– О, как я это люблю! Замечательная игра! Редко встречаются такие экземпляры, настолько наглые и дерзкие, как ты. С такими весело. Но правда в том, что я тебя всё равно сломаю, это лишь вопрос времени. Поначалу, например, сейчас, тебе кажется, что ты контролируешь ситуацию и твоей слепой веры в себя, ненависти ко мне, и мужества хватит, чтобы не дать мне себя одолеть? Думаешь, что ты готов умирать медленно?
Пленник