По запаху я узнала машину, в которой приехала в особняк, когда мы сели в салон. Блин, хорошо, что я не из тех, кто загоняется по поводу того, что одеть в подобных ситуациях, когда нужно ехать в культурное место, иначе бы давно изнылась по поводу платья, маникюра, обуви, косметики и чего-нибудь ещё из этой серии. Мне всё равно. Оглядев себя в королевское зеркало ещё в особняке Макса, я осталась вполне удовлетворенной состоянием джинсов и куртки, а косметикой не пользуюсь, ибо и без неё никто не упадёт в обморок от моего ненакрашенного лица.
И вот, уже через пятнадцать минут мы сидели в тихом, полупустом ресторанчике в центре города, и чинно ужинали запеканкой, фирменным блюдом, и ждали, когда подадут напитки и десерт.
Я то и дело ловила на себе взгляды Макса, рассеянно кивающего в ответ на реплики и щебет Белки. На неё он, видимо, уже насмотрелся, бедненький, и утомился немного, потому что смотрел в ресторане почти исключительно на меня, старательно разыгрывая равнодушие. Но мне показалось, или под гривой волос почти до плеч, у него покраснели уши?
Пока я раздумывала над всем этим, Макс извинился и вышел в уборную. Белка, потеряв объект своих словесных излияний, уставилась на меня, ненадолго умолкнув.
— Извини, я кажется перегнула палку… — произнесла она, наконец почувствовав подобие угрызений совести.
Я хмыкнула. Да ладно…
— Я рада за тебя. — сказала я. — Но позволь дать тебе совет, как подруга подруге: молчи хоть иногда. У мужика, знаешь ли нет моей способности выносить твой треп часами без пауз и без вреда психике.
— Ну…
Глава 3. А снится нам не мягкость сексодрома…
Макс ржал как ненормальный. спектакль был юмористическим. Мне безумно понравилось всё — атмосфера, эффекты, актеры, их голоса и игра. Настолько увлеклась, что не чувствовала уколов вины, как всегда было когда я ходила в театр. Я чувствовала вину перед театром, словно он был божеством, которое звало меня, но я не пришла, чтобы вечно служить ему, вместо этого лишь изредка навещала как дальнего родственника. В этот раз я об этом не думала ни мгновения, наслаждаясь настоящим.
После окончания я от души поблагодарила Макса за вечер. Он тепло улыбался, совсем не походя на того Макса, которого я видела до этого. Он отвёз Белку и меня по квартирам. То есть сначала Белку, квартира которой была ближе к театру, а потом мы с ним вдвоём ехали ко мне… Блин, вот сказала… теперь можно подумать, что я увела парня моей подруги! Нет, ничего подобного не было и в помине.
У меня жутко разболелись виски, я почти лежала на заднем сиденье, баюкая голову в ладонях. Макс только раз спросил, всё ли у меня в порядке, я ответила, что не знаю. Он довез меня, я выгрузилась и потопала на свой третий этаж, открыла дверь и не раздеваясь плюхнулась на кровать. Ммм… да уж, моя чудо-кроватка — лучшее лекарство от головы, так как через минуту боль ушла и я отрубилась.
-,… Сандра?
— Мм? О, привет.
— Я тут… я подумал, что всё-таки маловато одного «извини» за то, что я сделал…
— Ну, мне тоже так кажется. Ну и? — я улыбаюсь, меня забавляет его растерянность, так не идущая в унисон с его лощеным видом.
— Что я могу сделать для тебя? Только намекни мне…
— не понимаю, при чём здесь вообще ты? Это Белка, она может заболтать кого угодно…
— И всё-таки… если бы я знал… — Макс подошёл ближе, в его облике что-то неуловимо изменилось. Я не отстранилась, когда он поправил на мне шелковый красный шарф (?…) вокруг образовался интимный полумрак, единственный свет испускал мой ночник. Это словно освещение сцены в театре изменили, так, чтобы была определённая атмосфера.
— … Если бы я знал, какая ты красивая… Сандра? Не пугайся, пожалуйста. Я тебя звал… — он придвинулся ещё ближе, так что нас разделяло полметра. Боясь моргнуть, он смотрел мне в глаза.
Я нахмурилась. Чего он мелет?
— Сегодня… я звал тебя. Ты слышала? — с надеждой спросил он.
— Я звал тебя! Только имя…
Я уставилась на него как на умалишённого. Но мгновение спустя память услужливо выдала подтверждение его слов… я схватилась за голову, яростно массируя виски, снова запульсировавшие болью.
— Ты помнишь. — обрадованный шепот Макса. — Сандра, ты не такая, как твоя подруга. Ты намного сильнее. Я вижу это. Я чувствую.
Затем небольшое помутнение, и я обнаруживаю, что кто-то держит меня, не давая мне упасть. Слабость ушла, и я отстранилась, посмотрев на Макса более-менее осмысленным взглядом.
Выражение его лица изменилось. Он возложил свои ладони на мою голову, коснулся висков и задержал на них свои прохладные пальцы. — Так лучше? — мягко спросил он.
Я кивнула. Боль утихла окончательно. — Спасибо.
Он опустил взгляд. Потом закрыл глаза. По его лицу пробежала тень, словно что-то встревожило во сне спящего человека. Он снова посмотрел мне в глаза. У него был взгляд юноши, полный внутренних сомнений, нерешительный взгляд мальчика, которого зовут поиграть туда, куда взрослые не разрешают ходить. И в то же время взгляд его притягивал, как глубина прозрачной морской лагуны, цвета его глаз.
Я кивнула в ответ на его невысказанную просьбу. Или не я? В тот момент я была кем-то сильным, уверенным в себе, и мне нравилось ощущение почти безграничной внезапно проснувшейся силы.
Этот кто-то двигал моими мышцами, моим телом, я была почти полностью только наблюдателем. Мои пальцы провели по его щеке. Его руки легли мне на талию, привлекая к себе. Боже, как он целуется…
И почему меня не смущают такие вольности? Он — парень моей подруги… и я его не знаю… но мне почему-то плевать. Я его хочу… и он меня. Мы, не отлипая друг от друга, упали на кровать.
И я открыла глаза. Он исчез. Я лежала на своей кровати, скомкав покрывало и разглядывала свой тапок, который лежал чуть не перед моим носом. Видимо во сне дрыгала ногами, и он удачно не приземлился мне на голову, а просто упал рядом. Красного шарфа, ясное дело, я не нашла, так что сказав себе «приснится же», пошла принимать ванну. Ну и сны у тебя, Сань — укорила я себя, чистя зубы.
Может, нужно завести СВОЕГО парня? А то так