– И что вы собираетесь предпринять? – осторожно спросила Ингрид.
Отец посмотрел на нее неожиданно ясным взглядом, так, будто она сказала страшную глупость, – и в его лице появилось что-то от прежнего отца, от короля, которым он был до того, как…
– Я не собираюсь ничего предпринимать! – крикнул отец. – Все это сказки. Посланников задержали какие-то дела. Уверен: выяснится, что это был просто вор. Мы в безопасности.
Даже свечи не разгоняли тьму в комнате, только бросали на стены странные, движущиеся тени.
– Конечно, вы правы. Вот, выпейте и поспите. – Ингрид протянула ему травяную настойку. Ей явно не терпелось поскорее вернуться к себе.
Отец проглотил настойку, и его уложили спать. Я стоял в углу, надеясь, что про меня забудут. А когда все разошлись, подошел к отцу и опустился на пол. Теперь его бледное больное лицо было совсем рядом с моим.
– Все, что предсказано, сбывается, да? – прошептал я. – Уверен, Барс выберет меня, и я не могу сидеть тут и ждать. Я найду Сердце. Благослови меня ехать.
– Не будет тебе моего благословения ни на что, – отрезал отец.
– А если я привезу Сердце? – упрямо спросил я, и отец утомленно прикрыл глаза.
– Привези, тогда посмотрим.
Я вылетел из комнаты и бросился к себе. Дорожного мешка у меня не было, потому что я никогда никуда не ездил, так что пришлось взять сумку для прогулок. Я побросал в нее вещи и кинулся к выходу. Если честно, я понятия не имел, куда ехать, но в моем сердце что-то будто горело. Я всегда мечтал об одном: изменить будущее, и сейчас наконец-то пришло время это сделать.
Кто-то, наверное, должен был меня задержать, это не могло так просто сойти мне с рук, но сошло. Охрана у входа в замок спала, и я скользнул мимо них. Теперь главное – тихо вывести коня и пройти мимо охраны по одному из трех тоннелей, ведущих за крепостную стену.
«Ты ведь такой умный, солнышко, – шепнул мне мамин голос. Я всегда его воображал, когда было совсем не по себе. – Придумай что-нибудь».
И я придумал. Тихо довел коня до входа в самый дальний от дворца тоннель, а там сел верхом и громко завыл.
Луна была яркая, она светила мне в спину, так что перепуганные охранники со сна меня не узнали.
– Ты кто? – слабо крикнул один из них, выставив перед собой меч.
– Я призрак короля Ингвара, – загробным голосом сообщил я. – Грядут новые времена, и я хочу вырваться отсюда на свободу. Откройте мне дверь, смертные!
У нас во дворце каких только странностей не бывает, так что мое объяснение их вполне удовлетворило. Охранник трясущимися руками отпер мне дверь, и я, прижавшись к холке коня, пролетел сквозь тоннель прежде, чем они успели меня разглядеть.
Отъехав подальше, я развернул карту. Волшебник сказал, Освальд где-то на юге, – значит, туда мне и нужно. Я, если честно, ждал, что Барс появится передо мной и объяснит, что делать, но потом решил: наверное, сначала я должен доказать, что достоин его выбора.
И я поехал.
В детстве я часто представлял, как наш дворец выглядит со стороны: темная громадина с обугленными, изуродованными стенами, над ней – статуя Дарителя с воздетыми к небу руками, рядом – Мертвое озеро и тусклые огни домов. А дальше, за пределами знакомых мест, бесконечные дороги, уводящие в темноту: огромное королевство, которым мы правим, но которого никто из нас никогда не видел.
Я ехал все дальше на юг сквозь грязное убожество, царившее повсюду. Я спрашивал людей, и все при виде меня кланялись до земли и указывали мне путь: слухи о пожарах и о людях в черных доспехах уже разнеслись везде. Через несколько дней я нашел первые следы Освальда: сожженную дотла деревню. Вот так разрушитель, его верный соратник, и поступал в сказке – уничтожал на своем пути все дотла. Сердце у меня колотилось от предвкушения подвигов.
Утром четвертого дня рассвет был очень ярким, и как будто сам воздух изменился, но я не придал этому значения. К полудню я добрался почти до самых Пропастей, и на пустынной дороге навстречу мне попался человек.
Я заметил его еще издали из-за ярко-рыжих волос, да еще потому, что он хромал. Когда мы поравнялись, я велел ему остановиться. Он поднял на меня взгляд – слишком уж прямой и наглый для перекошенного жалкого существа. Бедняк, который к тому же еле ползет, не должен смотреть так на того, кто сидит на коне в роскошной старинной одежде.
– Эй, ты, – начал я, – слышал что-нибудь про войска Освальда?
– О да. – Он коротко рассмеялся. Вид у него был бледный и побитый, но он улыбался так, будто сегодня лучший день в его жизни. – Только нет больше никаких войск. С них спало заклятие еще утром, когда Сердце нашли.
Я похолодел.
– Ты врешь. Я ведь еще не доехал.
– Видимо, обошлись без вашей милости. Его нашел наследник Сиварда, избранник Барса.
Невероятно было, чтобы его лицо засияло еще сильнее, но именно это и произошло. Мое сердце пропустило удар. Этого просто не могло быть. Или тут какая-то ошибка, или этот подлец издевается надо мной. Ведь если это правда…
– Его зовут Генри, – прибавил хромой так, будто это все объясняло.
– Почему ты не говоришь мне «господин»? И как смеешь так прямо смотреть на меня? – процедил я сквозь зубы, просто чтобы он не заметил, что я не могу дышать.
Он улыбнулся еще шире и глаз не отвел.
– Раз у каждого будет дар, теперь все станут равными.
Я схватил его за шиворот и подтянул к себе. Слушать это было невыносимо. Меня предупреждали, что чернь бывает наглой, но не настолько же.
– Никогда такие, как ты, не будут равны таким, как я.
– Не уверен, что хочу быть таким, как ваша милость, – пробормотал он, глядя на меня так, будто уговаривал себя помолчать, но не мог.
– Ты знаешь, кто я? Я твой будущий король, негодяй.
– Вот уж счастье так счастье, – как ни в чем не бывало пробормотал он. Кажется, даже мой кулак, держащий его воротник, не мог его заткнуть.
Конечно, я его ударил. Меня всегда учили, что такие должны знать свое место. По рождению он на столько ступеней ниже меня, что можно было бы составить винтовую лестницу. И я наотмашь отвесил ему оплеуху – а поскольку я куда сильнее, этот червяк отлетел и упал. Из кармана у него вылетел какой-то мешочек, и по тяжелому,