Что такое одиночество? Если не задумываться, хочется сказать: когда рядом никого нет. Но можно ли назвать одиноким человека, который каждый день ходит на работу и общается с коллегами, клиентами, с пассажирами в общественном транспорте? Наверное, быть одиноким и чувствовать себя одиноким – вещи разные.

Другой вопрос: почему люди боятся остаться один на один с собой?

***

Впервые, за четыре года одинокого проживания в красивом двухэтажном доме, жизнь Натальи Ивановны наполнилась смыслом и радостью. Вчера, поздно вечером, приехали дочь Ольга и внучка Вика. И, невзирая на то, что причина приезда не веселая – развод Ольги, Наталья Ивановна радовалась и чувствовала себя счастливой.

Много раньше, когда Оля еще не встретилась со своим будущим мужем, и отец ее, Николай Григорьевич, был жив, Наталья Ивановна, как большинство семейных женщин, уставала от нескончаемых домашних дел и мечтала об отдыхе. Ее жизнь была похожа на водоворот, из которого трудно выплыть: работа, стирка, готовка, уборка, закупка продуктов, проверка уроков – превратили некогда улыбчивую и приветливую женщину в хмурую и сварливую. Оля, конечно, предлагала помощь матери, но Наталья Ивановна была непреклонна, она считала, что дочь должна все свободное время посвящать учебе. В чем-то она, конечно, права, потому что быть врачом, а дочь мечтала стать хирургом, – дело ответственное, знания за деньги не купишь. К счастью, старания были не напрасными – Ольга стала замечательным детским хирургом, спасала детей, оперируя аппендициты, грыжи и другие недуги.

Однажды к заведующему их отделением приехал друг из Москвы – кардиохирург, Игорь Леонидович Ворсобин. Молодой, красивый мужчина сразу привлек внимание женской половины больничного персонала. Игорю же понравилась Ольга. Симпатия оказалась взаимной, что послужило началом романтических отношений. В связи с тем, что жили влюбленные в разных городах, часто встречаться не получалось, поэтому со свадьбой тянуть не стали, уже через три месяца подали заявление в Московский ЗАГС.

Когда Оля вышла замуж и уехала в Москву, Наталья Ивановна загрустила. Жить вдвоем с мужем стало скучно. Николай Григорьевич был директором по монтажу в строительной организации и часто задерживался. Наталья Ивановна не была домохозяйкой, она работала в районной администрации, ведущим специалистом по развитию образования. Каждый день, возвращаясь с работы, готовила ужин, включала телевизор и ждала мужа. Тоска по прошлому времени, когда она чувствовала себя нужной и даже необходимой, натолкнула женщину на мысль, что смысл жизни заключается в заботе о близких людях. И чем больше таких людей, тем сильнее желание жить. Все чаще Наталья Ивановна задумывалась об одиночестве, надеясь всем сердцем, что никогда с ним не столкнется.

И вот однажды ей позвонила секретарь мужа и сказала, что Николаю Григорьевичу стало плохо, и его увезли на скорой помощи. Наталья Ивановна помчалась в больницу. Она так спешила, желая быстрее оказаться рядом с мужем, но, затормозив у светофора на красный свет, вдруг почувствовала, что торопиться уже смысла нет. Одиночество неизбежно. Что это? Предчувствие?

В больнице Наталья Ивановна узнала, что у Николая Григорьевича случился инфаркт, и спасти его не удалось.

В конце этого ужасного дня, вернувшись домой, Наталья Ивановна, не разуваясь, прошла в гостиную и включила свет. Она подумала в тот момент, что вдвоем с мужем они многого добились: построили дом, большой, двухэтажный; сделали дорогую внутреннюю отделку – получились красивые комнаты дизайнерской работы. Только в них никто теперь не нуждается. В просторном гараже стоит дорогой автомобиль – последний подарок мужа. В шкафах – большое количество модной элегантной одежды…

– Зачем? – шепотом спросила сама себя Наталья Ивановна. – Зачем мне все это? – уставшая, измученная женщина села в кресло и горько заплакала.

После похорон, когда все родственники уехали, Наталья Ивановна стала задавать себе вопросы по поводу друзей и подруг. Почему так вышло, что их у нее нет? Все просто: жила для семьи. Поначалу, когда была молодая, поддерживала связь с одноклассницами и девчонками из института. А потом, как-то плавно, незаметно, стала все меньше в них нуждаться. Все реже созванивалась с ними и, в конце концов, всех растеряла. Близкие подруги превратились в просто знакомых, с которыми здороваешься при встрече, но ничего личного не рассказываешь. И вот теперь Наталья Ивановна задумалась, изменила бы она свое отношение к друзьям, зная, что в будущем ее ждет такое страшное одиночество? А, может быть, друзья и семья не мешали друг другу и вполне могли ужиться? Но теперь уже поздно что-либо менять. И на вопрос ответа нет. А одиночество есть.

Конечно, дочь Ольга не забывала Наталью Ивановну, почти каждый день звонила матери, интересовалась ее здоровьем и настроением. Предлагала помощь. В гости приезжала редко, в основном с дочкой Викой, когда у той начинались школьные каникулы. Ольга проводила в гостях у матери выходные, а Вику оставляла до начала школьных занятий. Наталья Ивановна и этому была рада.

И вот сегодня, в противоположность сильному морозу за окном, в душе Натальи Ивановны поселилось тепло. Конец одиночеству, начало счастью!

Женщина с радостью проснулась в пять часов утра, поставила тесто, чтобы к пробуждению дорогих гостей напечь масляных плюшек с корицей и села за стол читать книгу.

***

Ольга проснулась. В родительском доме. Счастье? Да, если бы на душе не было груза предстоящего развода. Слезы? Нет. Их вообще не было. Может, закончилась любовь? Скорее, утрачено доверие. А без доверия и уважения брак невозможен. Обидно? Горько! Горько до спазм в горле, но слез нет.

Ольга оглядела свою комнату. Еще вчера, по приезду, она обратила внимание на чистые полы и отсутствие пыли на мебели. Может быть, мама чувствовала, что дочка приедет? Нет, вряд ли. Скорее всего, она просто следит за чистотой ее комнаты. Скучает? Тоскует? Ольга поняла, что никогда не задумывалась над тем, как живет ее мать. Одна. Как ей, наверное, одиноко.

В комнате ничего не изменилось. Те же шторы, цвета темного шоколада, когда-то покупали их вместе с мамой. Те же светлые кремовые обои. Письменный стол