Окончательно проснувшись, Ольга привела себя в порядок и, наслаждаясь пребыванием в родных стенах, медленно прошла по коридору второго этажа, подавив желание заглянуть в комнату Вики, спустилась на первый этаж. Войдя в кухню, увидела маму, сидящую за столом с книгой. Нежная и немного грустная улыбка коснулась губ молодой женщины. «Как же хрупки наши тела, – подумала она, – но мама, хоть и состарилась, все та же. Никто не знает, сколько нам отпущено пожить, поэтому нужно наслаждаться каждым мгновением, проведенным с дорогими людьми»
– Привет, мамуль.
– Привет, ты что так рано? – улыбнулась мама.
Ольга села за стол, напротив матери, подперев ладонью щеку.
– Уснешь тут…
Наталья Ивановна отложила книгу в сторону, погладила дочку по руке.
– Ну, что у вас с Игорем произошло? Почему не хочешь рассказать?
Нежный сочувствующий взгляд мамы уговорил Ольгу поделиться неприятностями:
– Он влюбился в свою пациентку. Месяца два назад прооперировал двадцатилетнюю девушку, проблемы с сердцем у нее были, кажется, кардиостимулятор ставил… – Ольга закрыла глаза, положила ладонь на лоб. – Я-то в детском отделении работаю, наши корпусы друг от друга далеко расположены, поэтому с Игорем почти не пересекаюсь. Но слухи до меня дошли. Я сначала не верила, конечно, но потом… в общем, он сам мне все рассказал вчера.
– Он попросил тебя уехать?
– Нет, – Оля заплакала, – я сама решила. Не хочу видеть это все.
Наталья Ивановна достала пачку бумажных салфеток, открыла упаковку, протянула дочери.
– Спасибо.
Ольга вытерла слезы, помолчала немного, потом продолжила:
– Я собрала вещи, покидала в чемоданы самое необходимое. Вика со мной поехала. Как я ее там оставлю? Вдруг приведет свою возлюбленную? – горькая усмешка неприятно исказила лицо женщины.
– И что, Игорь так легко вас отпустил?
– Да. Просто стоял и смотрел, как я мечусь по дому и собираю вещи. Даже не извинился, даже Вике ни слова не сказал.
Наталья Ивановна обошла стол и обняла дочь.
– Если вернется, простишь?
Ольга перестала плакать, посмотрела на мать, обняла ее в ответ.
– Он не вернется, мам. Она молодая. Наверное, красивая. Да и Вика выросла. Что еще может удержать его? Я стала неинтересна.
– Неинтересна? Что за ерунда?! – Наталья Ивановна отстранилась, – ты еще молодая, некоторые в сорок лет только первого ребенка рожают. А Вика, между прочим, еще не выросла. Что такое четырнадцать лет? Самый сложный возраст начинается, отец должен присутствовать в ее жизни обязательно.
В кастрюле поднялось тесто, Наталья Ивановна обмяла его, накрыла полотенцем и снова поставила в тепло.
– Ты советуешь вернуться?
– Ни в коем случае. Пусть поживет один, подумает. А если позовет свою возлюбленную, как ты ее назвала, посмотрим, сколько она продержится. Да и не будет у них отношений доверительных, как с тобой. Вы с ним через все прошли, и через радости, и через проблемы. Вы друг другу родными стали. А кто она ему? Всего лишь любовница. Может, и молодая, может, и красивая. Что с того? Наиграется твой Игорь, разочаруется в ней и прибежит к тебе прощения просить. А дальше все будет зависеть от твоих действий. Повести себя надо будет правильно, чтобы больше никогда не возникало у него желания тебе изменять. Завтракать будешь?
– Буду. Кофе с молоком есть у тебя?
– Есть, конечно. Сейчас чайник поставлю.
Разговор помог Ольге успокоиться, она, конечно, понимала, что мама может ошибаться, но смысл в ее словах был. Долго ли продержится молодая любовница? В быту Игорь человек сложный, угодить ему не просто. На завтрак ест кашу, причем свежеприготовленную. Не каждая женщина захочет вставать пораньше, чтобы ее сварить. Плюс ко всему, педант, соответственно, очень любит порядок, но сам дома никогда не убирается. А вот хирург он талантливый, к нему целая очередь из пациентов выстраивается, коллеги считают его гением. Но будет ли молодая девушка мириться с частым отсутствием Игоря? Ведь работа врача в операционном отделении подразумевает суточные дежурства.
Пока Ольга размышляла, Наталья Ивановна набрала в чайник воды и поставила на плиту.
– Мам, у меня еще одна проблема, даже не знаю, что и делать, – Наталья Ивановна вопросительно посмотрела на дочь, та опустила глаза, – я беременна.
Наталья Ивановна замерла от восторга. Это такое счастье! Она тоже мечтала в свое время о втором ребенке, но, к сожалению, так и не случилось его родить.
– Не смей делать аборт! Даже и не думай об этом! Игорь знает?
Строгий взгляд матери заставил Ольгу поежиться, вспоминая, как в детстве ее наказывали родители за провинности. Все-таки правильно говорят люди, что дети для своих родителей навсегда остаются детьми, даже когда достигают зрелого возраста.
– Я сама только вчера узнала, Игорю сказать не успела, а потом, сама понимаешь, не до этого было.
– Понимаю, конечно. Сказать надо будет обязательно, он имеет право знать. Но не сейчас, давай немного подождем. Кстати, ты в понедельник поедешь на работу?
– Конечно, поеду, напишу заявление на увольнение. Устроюсь здесь в какую-нибудь больницу.
– А Вику? Середина учебного года, февраль.
– Не знаю, что с ней делать, если честно. Проснется, будем разговаривать. В принципе, в Москве ее ничего не держит, все друзья и подруги в интернете. – Ольга нахмурилась, разговор коснулся неприятной темы.
– Так и сидит за компьютером все время?
– Да, мам, все по-прежнему. Я даже не могу зайти к ней на страницу, узнать, чем она там вообще занимается, видимо, имя вымышленное взяла при регистрации. Многие дети сейчас так делают, чтобы от родителей скрыться. – Ольга глубоко вздохнула. – Но больше всего меня расстраивает то, что все ее мысли вертятся вокруг новых нарядов, она готова целыми днями переодеваться, позировать и фотографировать сама себя. Фотоаппарат мы с Игорем у нее уже отняли, но телефон-то при ней остался. Наверное, придется его заменить на какой-нибудь совсем простой, чтобы без камеры был. Интересно, такие еще продаются?
Наталья Ивановна покачала головой, налила дочери кофе и занялась тестом.
***
Вика проснулась около одиннадцати часов утра. Раскрыла шторы, посмотрела в окно на снежные сугробы и начала прикидывать в уме варианты фотографий на фоне такого количества снега. Она подумала, что на белом будет отлично смотреться какой-нибудь яркий цвет. Жаль, красный пуховик остался в московской квартире. «Так, так, так, что