Про «буксовать на поворотах» это я не зря сказал. Приятная пустота в груди быстро заполнилась жжением от избытка жизненной силы. Разум вновь уходил «в отказ», оказываясь под давлением разрозненных воспоминаний и образов.

Даже не поглощая и не обрабатывая их, просто сливая в кристаллы, я всё равно, временами, ненароком «прихлёбывал» из этого потока информации. Секундная слабость уставшего разума, лёгкая потеря контроля — и я на пару минут морщусь от сильнейшей на моей памяти мигрени.

Настроения не добавлял и Генерал, который, оценив мою мобильность, не рискнул покинуть свой пост у дворца, днём и ночью охраняя оболочку Короля. Вот только одно его пробуждение сделало процесс более опасным, а оттого и выматывающим.

Хоть в скорости не упал, и то хорошо. Схватки были всё таким же скоротечным, но количество ловушек, подлянок, а также мастерство редких противников, что сумели пережить первый удар, выросло кратно.

Я практически забыл, что такое сон. Длительность медитаций тоже сократилась, отчего я всё чаще терял связь с реальностью, но чуйка подсказывала, что выбранный темп был необходим — задержусь и, вполне возможно, не успею разрушить проклятие. Поэтому, стиснув зубы, я раз за разом проваливался в короткое забытье, чтобы после продолжить Жатву.

День и ночь слились воедино. Впрочем, дело даже не в моём «сбитом режиме», а в происходящем с погодой и материком в целом. Свинцовые тучи превратились в тёмные непредсказуемые бастионы. Непредсказуемые, потому что дождь перестал быть моим постоянным спутником.

К нему на помощь пришли другие стихийные бедствия — ураганы и смерчи, в том числе «магической» природы. Смерч, который безостановочно осыпал всё вокруг молниями? Легко! Он же, но состоящий из «жидкого» льда? Отлично! Складывалось впечатление, что атмосфера вокруг перестала быть «земной» и я нахожусь на какой-нибудь Венере. Не удивлюсь, если через какое-то время мне придётся укрываться от стеклянного ливня.

С погодой же творилось что-то невообразимое. Температура скакала от плюс сорока до минус шестидесяти, причём так резко, что создаваемый из-за перепада ветер разрушал города, вернее то, что от них осталось.

Близ столицы ситуация выглядела лучше, но всё равно я мог начать «смену» под ледяным, выбивающим из тебя весь дух ливнем, а закончить в убивающей духоте из-за того, что вся выпавшая влага испарялась от скакнувшей температуры и бьющих всюду молний.

Я не говорю уже о возросшем числе аномальных образований, которые всё сильнее искажали пространство материка, распахивая его поверхность самым причудливым образом. Если тенденция сохранится, я буду сильно удивлён, если что-то вообще останется от этого места.

Мерзкая погода, усилившиеся враги, невозможность восполнить сон — всё это приводило к тому, что я медленно зверел от происходящего. Мой и без того не самый радужный в последние месяцы характер настолько испортился, что передался даже на клонов, которые до последнего были образцом человеколюбия (три раза «ха») и оптимизма. Главное слово — «Были».

Теперь мы, как настоящая банда русской мафии где-то в Нью-Йорке, ходили вечно хмурые, молчаливые и злые. Утрирую, конечно, но я действительно заметил, как движения моих копий стали более скупыми, экономичными и какими-то… мрачными? И последние несколько дней, никто не шутил, хотя до этого нет-нет, да какой-то из клонов попытается схохмить, пусть и, учитывая общую обстановку, все шутки летели «в молоко».

«Нашёл о чём переживать… Клоны у него шутки не травят, ой беда» — подумал я, извлекая из Инвентаря очередной кристалл, впервые за смену.

Я действительно поднаторел в создании таких вот «хранилищ». Сейчас внутрь могло поместиться до пятидесяти «душ». Мой буфер воспоминаний стал крепче, объёмнее и даже сам начал как-то «сжимать» часть образов, что явно были копиями одного источника.

Здесь в очередной раз я, пусть и слегка вяло, но поразился тому, как устроен роевой разум — копии одних и тех же воспоминаний и навыков быстро становились «уникальными», приобретая оттенки характеров и эмоций своих новых носителей, отчего воспринимались моим разумом и буфером как разные элементы. Вот и получалось, что вроде «один за всех», но вот в обратную так особо не работало — индивидуальность сохранялась даже в таких вот повреждённых и практически разрушенных сознаниях.

— Так, с памятью закончили, — убираю кристалл в инвентарь, не обращая внимания на попытку очередного «роги» меня прикончить, — Значит пора скинуть жизненную силу…

Неудавшегося убийцу пробило сразу три катаны ребят из моей «личной» гвардии. Последние пару смен я даже не достаю оружие, сосредотачиваясь на постоянно растущем потоке душ и жизненной силы.

— Да уж… Вот так выглядит фарм, да?

Со вздохом встаю на Пути, чтобы переместиться в единственное на данный момент место, что противостоит бушующему пространству.

* * *

— Вот так… И слегка подкормим. Расти, мой хороший, большой и сильный. Надо было в друиды идти. И нервов больше, и компания спокойнее, хе-хе. Так, финальный штрих…

Лёгкий надрез клинком — и слегка светящаяся кровь обильно заливает лунку, падая на тут же начавшие пробиваться через почву листья. Включаю термоклинок и аккуратно прижигаю рану, даже не касаясь кожи, создавая тонкую поверхность запёкшейся крови. Через пару минут ничто не будет напоминать о порезе.

Убираю клинок и сажусь в паре метров от лунки, направляя одну из рук в сторону саженца. Энергия неторопливо перетекает в ещё одно посаженое семя, пока я опустошаю резерв до привычных значений, наблюдая, как из земли с лёгким треском уверенно растёт ещё один дуб. Уже восьмой, кажется.

Радует, что его собратья не против, а даже рады новому «дитю». Я уже говорил, что надо было мне в друиды идти?

Решение проблемы с избытком жизненной энергии мы придумали ещё до начала Жатвы — кристаллы для Розы и насыщение обычных растений с помощью Осколка Дайры.

Но неожиданностью для меня стало то, что «гига-дубы», как я продолжил называть этих представителей эльфийского жилья люкс-класса, могли противостоять аномальной энергии. Правда, с одним нюансом.

К сожалению, первая пара дубов, которые я вырастил после прибытия в столицу, не прошла