– Оу, – протягиваю я, – начинаешь войну, да? Заклятые враги до смерти?

– Я ничего не начинаю, я заканчиваю. – Он становится очень серьезным и пинает немного песка в мою сторону.

– Очень по-взрослому.

– Перейдем к пари, принцесса.

Что же он со мной делает. Единственное упоминание этого насмешливого прозвища, и ко мне тут же приходит ужасающее осознание, которое становится неоспоримым.

Купер горяч.

Безумно горяч.

И дело не только в его лице или бездонных темных глазах. У него есть качество под названием «мне на все плевать», которое по каким-то причинам задевает самую чувствительную часть меня. Ночью, освещаемый лишь пламенем костра, он кажется почти зловещим. Словно нож со сверкающим лезвием. И все же его притягательность нельзя отрицать.

Я не помню, когда в последний раз испытывала подобное влечение к парню. Если вообще испытывала.

Мне это не нравится. Не только потому, что у меня есть парень, но еще из-за того, что при виде Купера мой пульс ускоряется, щеки краснеют и становятся почти огненными, а я просто ненавижу, когда мое тело мне не подчиняется.

– Мы так и не озвучили ставки, – задумчиво произносит Купер.

– И чего же ты хочешь?

Все по-честному. Я человек слова.

– Может, поцелуемся?

Я строю из себя крутую, хотя мое сердце колотится как сумасшедшее.

– Чего еще ты хочешь?

– Ну, я подумал, что минет бы сгодился, но если мы ведем переговоры…

Я не могу не улыбнуться.

– У тебя совсем нет стыда.

Каким-то образом ему удается мастерски снять напряжение в этот момент, стереть всю неловкость. И вот моя осторожность дает трещину.

– Хорошо, – говорит он, и его губы растягивает сексуальная ухмылка. – Ты умеешь торговаться. Я сделаю тебе куни.

– Ага, думаю, теперь мы зашли в тупик.

– Неужели?

Купер смотрит на меня тяжелым взглядом. Невозможно не почувствовать, как он мысленно раздевает меня.

– Ладно. Но я собираюсь воззвать к этому памятному моменту. Будешь мне должна.

В какой-то момент я ощущаю жужжание телефона у себя в кармане. Но к тому времени мы с Купером уже в самом разгаре жаркого спора о социально-экономических проблемах с выпечкой. Я быстро гляжу на экран телефона, чтобы убедиться, не Бонни ли зовет на помощь, но это Престон – вернулся домой после покера.

– Да ни в жизнь, – распаляется Купер. – Пирожные – это еда богатых людей. Ты никогда не увидишь, как кто-то с маленькой зарплатой забегает в кондитерскую за коробкой чертовых круассанов. Мы едим пончики, холодные «Поп-тартс»[22] и, может, печенье из банки, но никаких гребаных пирожных.

– Пончик – это точно выпечка. А магазин пончиков – это вид кондитерской.

– Хрена с два. В этом городе всего пять кондитерских, и три из них открыты только летом. О чем тебе это говорит?

– О том, что народу во время туристического сезона прибавляется, и переполненные магазины открываются, чтобы поддержать спрос. Это ничего не говорит о демографии.

Купер усмехается, бросая палку в огонь.

– Теперь ты несешь чепуху.

Хотя наш разговор и звучит так, будто мы ругаемся, но скрытая улыбка, притаившаяся в уголке его губ, убеждает меня в обратном: ему весело. Споры – это практически развлечение в моем доме, так что я в них настоящий профессионал. Не совсем уверена, где Купер такому научился, но он определенно держит меня в тонусе. И никто из нас не признает поражения.

– А ты не самый раздражающий клон из тех, кого я встречал, – признает он немного погодя.

Бонни и Эван еще не вернулись.

На набережной позади нас за последний час все стихло, а я даже не устала. Вообще-то, я чувствую себя еще более энергичной, чем раньше.

– Клон? – повторяю я, косясь на него.

Это что-то новенькое.

– Так мы называем богачей. Потому что вы все одинаковые. – Его задумчивые глаза блестят под лунным светом. – Но, может быть, ты совсем не такая, как все остальные.

– Не уверена, то ли это оскорбительный комплимент, то ли одобрительное оскорбление.

Теперь я кидаюсь в него песком.

– Нет, я имею в виду, что ты не такая, как я ожидал. Ты спокойная. Без всякого притворства. – Он продолжает изучать меня, вся игривость и притворство отошли на второй план. В выражении его лица я вижу только искренность. Настоящего Купера. – Не похожа на этих высокомерных придурков, которые так обожают запах своего дерьма, что не высовывают головы из задниц.

Что-то в его тоне подсказывает мне, что поверхностное раздражение туристами и богатыми придурками не суть проблемы. В его голосе слышится настоящая боль.

Я легонько пихаю его локтем, чтобы поднять настроение.

– Понимаю. Я выросла среди таких людей. Можно подумать, будто в какой-то момент ты перестаешь это замечать, но нет. И все же они не настолько плохие.

– Как твой парень, например? Что расскажешь о нем?

– Его зовут Престон. На самом-то деле, он из этого района. Его семья живет дальше по побережью. Само собой, поступил в Гарнет. Будет бизнесменом.

– Да неужели. – Купер бросает на меня саркастичный взгляд.

– Эй, он не так уж плох. Не думаю, что Престон хоть когда-то играл в сквош, – смеюсь я, но шутка не прокатывает. – Он хороший. Не из тех, кто трахается с официантками или что-то в этом роде.

Купер выдавливает тихий смешок.

– Ты же понимаешь, что сейчас буквально сказала, что он просто хорошо обращается с прислугой?

Я вздыхаю. Думаю, я все же не знаю, как говорить о моем бойфренде с парнем, которого только что встретила. Особенно учитывая то, что Купер явно настроен враждебно ко всем состоятельным людям.

– А знаешь, это, конечно, тебя шокирует, но, если бы ты дал ему шанс, вы могли бы поладить. Мы не все такие сволочи, – подмечаю я.

– Точно. – Он снова расслабляется, и я воспринимаю это как добрый знак. – Я почти уверен, что ты исключение из правил, ведь я прожил в Авалон-Бэй всю свою жизнь.

– Тогда я торжественно клянусь продемонстрировать тебе немного положительных качеств людей моего вида.

Купер улыбается, оценив мою шутку, и пожимает плечами.

– Поживем – увидим.

– Да? Звучит как приглашение. Но что, если кто-то застанет тебя за попыткой подружиться… – я театрально вздыхаю для пущего эффекта, – с клоном?

– Ни за что. Назовем это экспериментом. Ты будешь моей подопытной.

– И какую же гипотезу мы тестируем?

– Способен ли клон к перепрограммированию в нормального человека.

Я не в силах совладать с собой – я снова смеюсь. Который раз за вечер. Купер, может, и выглядит как плохой парень, но он намного веселее, чем я ожидала. Он мне нравится.

– Так мы на самом деле сделаем это? – спрашиваю я.

Его язык облизывает нижнюю губу в совершенно непристойном жесте.

– Займемся оральными ласками? Черт, конечно же, да. Давай сделаем это.

У меня опять вырывается смех.

– Станем друзьями! Я спрашивала про то, станем ли мы друзьями! Господи, Хартли, ты просто помешан на оральном сексе, кто-нибудь говорил тебе об этом?

– Во-первых, ты давно смотрелась в зеркало? Черт… – Купер замирает и смотрит на меня. – Как твоя фамилия?

– Кэбот, – отвечаю я.

– Черт, Кэбот, – гримасничает он, – как я могу не думать об оральном сексе, сидя рядом с самой горячей девушкой на планете?

Мои щеки вспыхивают. Черт подери. Эта грубая честность просто дико возбуждает. Сглотнув, я стараюсь заставить свое тело не реагировать на его грубость или комплимент. У тебя есть парень, Маккензи. Я произношу это по буквам в своей голове.

П-А-Р-Е-Н-Ь.

Насколько плохо то, что сегодня мне приходилось напоминать себе об этом уже несколько раз?

– Во-вторых, – продолжает Купер, – ты уверена, что мы не переспим?

– На сто процентов.

Он закатывает глаза.

– Ладно, тогда, в-третьих – думаю, я согласен на дружбу.

– Как мило с твоей стороны.

– Точно?

– Ох, черт. Я уже хочу передумать. Чувствую, ты будешь отличным другом.

– Чушь, – спорит он. – Я стану лучшим другом, который у тебя когда-либо был. Я всегда превосхожу ожидания. Ты же помнишь, что я спасаю козлят ради своих друзей? Можешь то же самое сказать о себе?

Я хихикаю.

– Козлят? Ты имеешь в виду, что тот был не первым?

– Нет, козел был один. Но однажды я украл золотую рыбку для своей подруги Аланы.

– Класс. Я дружу с вором. – Я пихаю его в бок. – Требую историю о золотой рыбке.

Купер подмигивает.

– О, это замечательная история.

Мы сидим у костра и разговариваем так долго, что я не замечаю, как черную ночь сменяет раннее серое утро, пока Эван и Бонни не возвращаются с прогулки, и выглядят они при этом очень довольными. Только тогда я осознаю, что у меня на телефоне дюжина сообщений от Престона, который гадает, что же, черт возьми, со мной стряслось. Упс.

– Запиши мой номер, – говорит Купер хриплым голосом. – Сообщи мне, как доберешься до кампуса, чтобы я знал, что ты в безопасности.

Несмотря на все предупреждающие сигналы в голове, я все же забиваю его номер в свой телефон.

Ничего такого, уверяю я саму себя. Это будет всего лишь одно сообщение, после которого я сразу же удалю его номер. Потому что, какой бы забавной ни казалась эта идея о нашей дружбе, я знаю, что это плохая затея. Если я чему и научилась благодаря романтическим комедиям, так это тому, что нельзя дружить с тем, к кому тебя тянет. Само по себе притяжение безобидно. Мы все люди, а жизнь бывает очень долгой. И мы вполне можем чувствовать физическое влечение к тому, с кем не связаны отношениями. Но любой, кто встает на путь соблазна, напрашивается на неприятности.

Поэтому, когда Бонни и я выходим из такси и поднимаемся к себе на этаж, я уже готова навсегда стереть Купера Хартли из своего