Эшли, – и, в конце концов, я призвала на помощь мою самую близкую подругу-натуралку и сказала ей: «Мы можем целоваться в его присутствии до тех пор, пока он не исчезнет?» И она все поняла и согласилась на это, ну и когда он снова начал приставать ко мне, я начала «приставать» к ней, и он так разобиделся! Сказал: «Ты должна была предупредить меня», словно того, что я неоднократно говорила ему, что я демисексуальная лесбиянка, было недостаточно. Он обозвал нас ковырялками и растрепал обо мне в Инстаграме, но о свидании больше не заикался.

– Да, это смешно, – кивает Джордж, бросая на меня выразительный взгляд. Мы оба понимаем, что история об ее «отношениях» с натуралкой не просто так к слову пришлась. – Но, Эшли, нам надо возвращаться в домик. Ты помнишь, о чем мы с тобой договаривались?

Эшли опять хмурится, она прекрасно знает, что в домике нам делать нечего.

– Помнишь, – вторю я Джорджу, – ты заставила нас пообещать…

– Ну да, – наконец выдавливает из себя Эшли. – Прости, Дженис. Мне действительно лучше вернуться.

– Все хорошо. Увидимся.

– Увидимся. – Эшли встает. Мы идем на другую сторону бассейна. Я готов прыгнуть в воду и снова присоединиться к Хадсону, но Эшли тянет меня за руку:

– Мы же сказали, что возвращаемся в домик. Если не сделать этого, она поймет, что я избегаю ее.

– Верно, – вздыхаю я. Ловлю взгляд Хадсона и пожимаю плечами, позволяя Эшли утащить меня прочь. Он машет мне, лицо у него печальное.

Мы плетемся к домику.

– Простите, – смущенно говорит Эшли. – Простите, простите. Знаю, я обещала, что не буду так себя вести, но здесь не слишком много девушек, с которыми я могла бы сблизиться настолько, чтобы захотеть…

– Дорогая, ты же в лагере квиров. Ты не пыталась замутить с кем-то еще?

– Ну… – тянет она. – Если только с Дафной, два года тому назад.

– Ее здесь больше нет, – напоминаю я. Сюда не берут ребят старше восемнадцати. Мы все продолжаем общаться, вот только больше не видимся летом. Это, конечно, грустно, но потом до нас доходят известия о том, что наши друзья поступили в колледжи и живут теперь так, словно по-прежнему находятся в лагере. Как будто они сбежали в другой мир.

– Да, но мне нужно узнать человека, нужно, чтобы она мне действительно понравилась, прежде чем… сами понимаете. Я не могу просто решить, что вот эта девушка сексуальная, и начать ухаживать за ней. И мне кажется, никто не стремится узнать меня поближе.

– Ерунду говоришь, – возмущается Джордж.

– Не могу согласиться. Не все же девушки демисексуальны. Многие из них наверняка хотят быть с тобой, – полагаю я.

Эшли смеется:

– Может, оно и так, но что, если этого не хочу я?

– Тогда не общайся с ними очень уж тесно, – пожимает плечами Джордж. – И ты можешь пообещать мне, что этим летом будешь обращать внимание не только на натуралок?

– Ага, – кивает Эшли, а мы тем временем подходим к домику. – Ага. Спасибо вам, ребята.

– Что происходит между тобой и Брэдом? – спрашиваю я у Джорджа в душе. В ванной комнате четыре раковины и шесть душевых кабинок с вешалками для полотенец, так что никто никого не видит обнаженным, но разговаривать друг с другом можно. Мы говорим громко, чтобы перекричать шум льющейся воды.

– Теперь со мной часто такое происходит, – кричит мне в ответ Джордж. – Я оброс волосами, и на меня стали западать. До того меня никто не замечал, а в этом году я переспал с тремя парнями из школы.

– У тебя был секс? – Я радуюсь тому, что он не может видеть, как я покраснел. У меня ничего такого не было, и я не знаю, каково это, когда чье-то тело приникает к твоему и при этом парень возбужден. Два лета тому назад Картер Монро дал мне понять, что хочет, чтобы мы с ним после продолжительных поцелуев разделись, но мне, в свою очередь, хотелось, чтобы мой первый раз оказался особенным. И я мечтал быть при этом с Хадсоном.

– Ммм-хм.

– Почему ты нам ничего не рассказал? – удивляется Эшли.

– Да что там рассказывать. Я же из Манхэттена, дорогая. А там иногда занимаются сексом.

Я снова краснею и заставляю себя рассмеяться.

– Вот только не надо морочить нам головы, – осаждает его Эшли. – Мы же знаем тебя. Ты обязательно признался бы нам, если бы у тебя действительно был секс.

– Думаю… – Я не слышу, что он там бормочет в свое оправдание. Кончаю мыться, выключаю воду и начинаю вытираться. – Послушайте, – продолжает Джордж, – все это… смутило меня. Вроде как я внезапно повзрослел, ко мне стали испытывать желание, и я оказался в постели с первым же парнем, который предложил мне это. Мне не хотелось, чтобы вы считали меня потаскуном.

– С какой такой стати нам так считать? – спрашиваю я, обертывая полотенце вокруг талии.

– Ну ты же держишься за Хадсона, а Эшли имеет дело только с девушками, к которым по-настоящему привязана, и вот он я, трахаю кого-то там, не помня даже его фамилии.

– Тебе понравилось? – интересуется Эшли.

– Да. – Джордж закрывает кран. – В первый раз было неловко, но потом хорошо. Просто отлично. Очень рекомендую.

Мы с Эшли смеемся.

– Я не думаю, что ты потаскун, – говорю я, причесываясь перед зеркалом. Уложить волосы так, будто мне все равно, что там у меня на голове, довольно трудно.

– Я тоже, – соглашается со мной Эшли. Она выходит из кабинки уже в обрезанных джинсах и майке. Запускает руки в волосы, а потом возвращается в ту же кабинку.

– Спасибо вам, дорогие мои. Но помните, если какой красавчик спросит вас о чем-то таком в отношении меня, можете смело называть меня законченной шлюхой, как я того заслужил. – Джордж отодвигает занавеску и выходит из кабинки с закрепленным на груди необъятных размеров розовым полотенцем, доходящим почти до пола.

– А как насчет Брэда? – спрашиваю я.

– Все может быть. – Джордж наклоняет голову и встряхивает баллончик с лаком для волос. – Он симпатичный. Но мы знакомы с ним всего один день.

Заканчиваю с прической и снова иду в комнату, чтобы взять заранее подобранную одежду – на этот раз белую майку и синие шорты, затем возвращаюсь в ванную комнату и переодеваюсь в кабинке. Когда я выхожу из нее, Джордж укладывает волосы, а Эшли красит губы темной помадой, стоя перед зеркалом.

– Итак, – говорю я, – вы готовы к тому, чтобы сразу после ужина показать мне дерево? Убедитесь только, что Хадсон идет за нами, но на некотором расстоянии.

– Как ты собираешься это устроить? – не понимает Эшли.

– Надо, чтобы после того, как мы поедим, и когда будем уходить из столовой, вы бы отвели меня в сторону, словно желая сказать: «Мы собираемся показать тебе кое-что», и мы направимся к полосе препятствий, а следом за нами он.

– И при этом мы не