раритетный светильник и что есть силы ударила мужчину по голове. Он громко вскрикнул, что-то с грохотом выпало из его руки на пол. Гастарбайтер пошатнулся и сделал шаг вперед, наверное, хотел просто опереться о кровать, но Лакрицина уже плохо соображала. Она набросилась на вора как коршун и начала наотмашь бить его светильником, пока мужчина не перестал шевелиться. Анна увидела, что дворник, если, конечно, это был он, лежит с закрытыми глазами, а его лицо уже давно превратилось в кровавую кашу, и только после этого отбросила светильник в сторону. Лакрицина, пошатываясь, перешагнула через тело гастарбайтера и пошла в ванную комнату, где дрожащими руками закрылась на щеколду. Она сползла на кафельный пол и, обхватив колени, прислонилась к холодной стене. Наконец-то. И вот тут Анна почувствовала сильную пульсирующую боль в голове и осторожно до нее дотронулась. Поднеся руку к глазам, она увидела, что все пальцы в крови, крови было так много, что она стекала на белоснежный кафельный пол, образуя лужицу. Лакрицина дотянулась до полотенца и, сложив его вдвое, прижала рану.

Надо было что-то делать, в квартире стояла пугающая тишина, наверное, она его все-таки убила, тогда надо вызвать полицию и «Скорую помощь». Но как бы плохо Аня себя ни чувствовала, она прекрасно понимала, что если сейчас приедет полиция и врачи и если она этого идиота все-таки убила, то ее ждет долгое изматывающее расследование, и на мечте, мечте всей ее жизни, на поездке в Париж можно будет поставить крест. Да ее никуда не выпустят, пока идет это долбаное расследование! Надо будет доказывать, что она спасала свою жизнь и поэтому превысила допустимые меры самообороны. Лакрицина осторожно поднялась на ноги и склонилась над раковиной, умылась холодной водой и, не рискнув посмотреть на себя в зеркало, вышла из ванной комнаты. Стараясь идти как можно тише, она прокралась по длинному коридору и подошла к гостиной. Дальше Анну словно парализовало, от леденящего ужаса она больше не могла ступить ни шагу. Девушка сползла на пол и осторожно высунулась из-за приоткрытой двери. Конечно, вор все еще лежал там, да и куда он мог деться с такой-то разбитой физиономией? Лакрицина сжала губы и на четвереньках, почти ползком, начала медленно продвигаться вперед. Она была напряжена как пружина и готова в любой момент вскочить на ноги и броситься бежать, если гастарбайтер пошевелится. Анна почти доползла до окровавленного тела, когда в прихожей хлопнула дверь и зажегся свет. Лакрицина подскочила как ужаленная и в паническом страхе оглянулась, ей пришло в голову, что вор пришел не один и теперь его подельники до нее доберутся.

— Господи… Аня… — только и смог вымолвить Антон, который, как и предполагала Анна, вернулся домой. Только на этот раз он вернулся слишком поздно. — Ты вся в крови… — в ужасе прошептал опешивший муж, но не сделал ни шагу в сторону жены, которая стояла, прислонившись к стене в коридоре.

Антон медленно перевел взгляд с белой как полотно женщины в глубь квартиры и заметил что-то темное на полу гостиной.

— Кто там? — у Антона дрожал голос, выглядел он страшно напуганным и продолжал стоять на месте, словно его ноги приросли к полу.

— Дверь закрой, — неожиданно хрипло произнесла Анна и смогла оторваться от стены. — Дверь закрой, говорю!

Она уже немного пришла в себя, и вид перепуганного мужа вызвал у нее приступ злости.

— Дверь закрой! — уже заорала она, видя, что Антон так и продолжает стоять как истукан.

От ее крика муж вздрогнул, потер рукой вспотевший лоб и медленно двинулся в сторону входной двери.

Пока Антон возился с замками, Анна, уже не приседая и не прячась, вошла в гостиную и приблизилась к телу. У вора был, вероятно, сломан нос, он как-то неестественно сместился в сторону и страшно опух. Под глазами залегли огромные синяки, а все щеки были словно изодраны когтями животного. Крови было так много, что Анну затошнило, и она отвернулась. Антон уже стоял рядом, он с возрастающим ужасом смотрел на развороченное лицо мужчины.

— Ты его убила? — дрожащим голосом спросил муж и тоже отвернулся.

— Я оборонялась, это вор, — уже почти спокойно ответила Лакрицина, она знала, что в экстремальных ситуациях после недолгого периода паники начинает мыслить здраво и рассудительно. Вот и сейчас она, уже практически не обращая внимания на перепуганного мужа, думала только об одном: куда спрятать тело? Больше всего Анна не хотела вызывать полицию и проводить затем несколько месяцев, а быть может, и лет под следствием.

— Ты вызвала полицию? — Антон словно прочитал ее мысли.

— Нет, и не собираюсь, — резко ответила Анна. — Он уже труп, его надо спрятать.

— Как спрятать? Куда спрятать? Да ты в своем уме! — сорвался на крик Антон. Его трясло, по полному лицу струился пот, словно он был в бане. — Почему ты до сих пор не вызвала полицию? Если ты этого не сделаешь, то это сделаю я!

— Только попробуй, — прошипела Анна. — Только попробуй, и ты ляжешь с ним рядом! Если сейчас приедет полиция, то мы не полетим в Париж! Мы будем под подпиской о невыезде! Я не могу отказаться от своей мечты, когда до нее осталось всего три дня!

— Ты больная, — тоскливо произнес Антон, но тем не менее оставил свои попытки вызвать полицию. — Ну и что делать с трупом? Расчленять?

— Это ты больной. — Анну передернуло. — Давай его вывезем за город и бросим где-нибудь в лесу.

— А как ты представляешь себе перевозку? — Антон медленно подошел к гастарбайтеру и снова отвернулся, настолько ужасно выглядело окровавленное лицо. — Мы везем труп в багажнике, а когда нас остановят, я скажу, что моя жена убила вора и решила его спрятать?

Гастарбайтер пошевелился и громко застонал, Антон и Анна, не сговариваясь, отпрыгнули от него в разные стороны.

— Он живой! — в ужасе прошептала Анна.

Антон лишь молча открывал и закрывал рот, со стороны он напоминал гигантскую толстую рыбину, выброшенную на берег случайной волной.

Вор снова пошевелился, на этот раз он даже попытался повернуть голову. Лакрицина запаниковала. Одно дело — выбросить в лесу труп, и совсем другое — добить живого человека. На последнее Анюта точно не была готова и поэтому растерялась.

Пока Лакрицина судорожно думала, как поступить дальше, гастарбайтер очнулся и попытался привстать, опираясь на локоть. Анна завизжала и отпрянула прочь, Антон с ужасом смотрел, как двигается окровавленное тело.

— Ну, что ты стоишь?! — закричала Лакрицина. — Сделай что-нибудь! Немедленно! Что за мужик такой? Тюфтя!

— А что я могу сделать? — прошептал бледный Антон, пятясь