– У вас и такие водятся? – ужаснулась я.
– Конечно, – тихо рыдал от смеха Мердок. – Приучайся ничему не удивляться. И, кстати, посмотри вниз. На чем ты сидишь?
Я перевела взор и ойкнула. Подо мной ничего не было. Просто воздух, и все. В тот же миг, осознав зыбкость положения, я со всей своей тяжестью обрушилась на предательский песок, отбив пятую точку.
– Ты небезнадежна в плане магии, – с удовлетворением констатировал Мердок, покачиваясь в полуметре над землей. – Надо только не акцентировать твоего внимания на успехах, а то ты чересчур пугаешься.
Я вскочила и со злостью замахала руками. Вот еще! Будут меня считать за истеричку. Раз сделала – сделаю второй раз.
Мердок с наигранным безразличием наблюдал за моими беспорядочными пассами. Однако он не скрыл удовлетворенной улыбки, когда я воспарила над землей рядом с ним.
– Отлично, – спокойно констатировал он. – С такими темпами мы скоро перейдем к более сложным вещам. Усвоив азы науки, ты начнешь учиться намного быстрее.
– И мы займемся черной магией, – завершила я за него, хвастливо оглядываясь по сторонам. К сожалению, в округе не было никого, кто бы мог порадоваться моим успехам.
– Разделение на черную и белую магию придумали только в Запретном мире, – вздохнув, терпеливо растолковал мне Мердок. – В Пермире существуют два вида колдовства: магия вещественная, то есть так или иначе затрагивающая предметы и создания, и магия невещественная, которая относится к сфере чувств, эмоций и переживаний. Очень удобное разделение, надо сказать.
– Действительно, – не стала я спорить. – Что-то я проголодалась.
– Намек принят к сведению, – с полуслова понял меня Мердок. – Ну что ж, проведем этот вечер дома. Собирается гроза, а я люблю слушать шум дождя под крепкой крышей собственного дома.
Я недоуменно перевела взгляд на чистое небо над головой. Легкие облачка присутствовали, но в незначительном количестве. Только где-то далеко на западе слегка темнело. Но что я смыслю в предчувствиях магов.
Мердок легко перенес меня в свой дом. В предыдущую ночь я была так вымотана всеми свалившимися на голову приключениями, что у меня хватило сил лишь добраться до отведенной радушным хозяином кровати и забыться богатырским сном. Поэтому, естественно, я по сторонам не глазела. Сегодня мне представилась дивная возможность наверстать упущенное.
Дом начальника Управления находился на холме, с которого открывался чудесный вид на вечерний город и океан. Если прислушаться, можно было уловить тяжелый рокот прибоя, бьющегося о каменистый берег. Жилище потрясало своими нескромными размерами. Три этажа с роскошным убранством, начиная от веранды с круговым обзором и заканчивая чердаком, переоборудованным под личный кабинет хозяина особняка. Первый этаж занимали гигантская гостиная, комнаты прислуги, невидимой, но исполнительной и бесшумной, кухня и столовая. На втором этаже располагались спальни, каждая с хорошее футбольное поле, штук пять, не меньше. Мердок занимал центральную, мне отвели одну из боковых. Надо ли говорить, что к каждой комнате прилагался отдельный санузел, размерами не уступающий самой спальне. Весь третий этаж отводился под библиотеку. Бесконечные ряды полок, заставленных тяжелыми фолиантами в дорогих переплетах. Мне беспрепятственно разрешили ею пользоваться; правда, Мердок предупредил, чтобы я не искала здесь книг по колдовству, добавив, что они под надежной охраной у него в кабинете.
Дома не возбранялось пользоваться одеждой, отличной от рабочей униформы Управления. Сначала я возмутилась, когда узнала, что мне тоже придется ходить по улице в унылой черной форме. Но Мердок объяснил, что это сделано для моего же удобства. Проще говоря, чтобы никто не приставал к новичку из другого мира с ненужными расспросами. Пришлось смириться. Ладно, скоро я все равно начну самостоятельную жизнь. Тогда и буду наряжаться по своему усмотрению. Пока же придется играть по правилам всемогущего Управления.
У себя в комнате я обнаружила гардероб, полностью Укомплектованный всем тем, без чего не представляет свою жизнь привыкшая к комфорту девушка. Поэтому к Ужину я сменила набивший оскомину черный наряд на легкие голубые брюки и свободный светлый пуловер. Мердок же остался верен раз и навсегда сделанному для себя выбору в плане цвета и фасона.
Когда мы встретились за столом, в воздухе отчетливо пахло приближающимся ненастьем. Где-то вдали раздавались первые, пока еще слабые раскаты грома. В небе сверкали зарницы.
– Как ты догадался, что идет гроза? – поинтересовалась я, пока Мердок умело наливал мне превосходного вина в тонкий, хрупкий фужер. Терпкий аромат в один момент наполнил помещение.
– Почувствовал, – объяснил он. – Мне по должности полагается чувствовать все то, что тем или иным боком коснется жителей империи.
– А если в столице сейчас кто-нибудь колдует, применяя недозволенную ступень магии, ты ощутишь? – продолжало душить меня любопытство.
– Если колдовство направлено против тех, кто снабжен защитным жетоном, то да, – пожал плечами Мердок. – У меня заноют кости. Очень неприятно, можешь мне поверить на слово. А если человек просто развлекается… Мы же не звери, чтобы лишать жителей Пермира маленьких радостей жизни. Особенно если от этого никому хуже не будет.
Обескураженная его разъяснениями, я принялась за ужин. Бесподобные блюда, тающие во рту, великолепное вино, отдающее корицей, миндалем и неуловимым привкусом трав. Спустя полчаса, отяжелев от трапезы, я удовлетворенно откинулась на спинку кресла. За окном вовсю бушевало ненастье с оглушительным треском грома, мертвенными вспышками молний и ревом озверевшего ветра, от которого жалобно звенели стекла.
– Ненавижу ветер, – честно призналась я, заставив Мердока внимательно посмотреть на меня.
– Почему? – спросил он, откладывая вилку в сторону, по видимости закончив ужин.
– Не знаю, – пожала я плечами и, встав, подошла к окну, за которым метались деревья в объятиях дождя. – Я его всегда, сколько себя помню, боялась. У меня такое чувство, глупое наверное, что когда-нибудь именно ветер унесет меня от всего, что мне дорого в мире.
– Интересное дело. – В отражение стекла я увидела, как Мердок бесшумно подошел ко мне и остановился в полуметре за моей спиной. – Ты напоминаешь сейчас прежнюю Элизу. Она тоже не любила стихию. Что вполне логично, ведь ветер, и никто иной, дует между мирами, забирая души из реальности. И ты раз уже ощутила себя в плену его воли.
– Но я ведь вернулась, – жестко возразила я.
– Никто не может сказать, где окончится его путь, – печально улыбнулся Мердок. – Даже смерть всего лишь предвестница новых дорог.
– А в Запретном мире? – повернулась к нему я.
– На твоей бывшей родине другие законы, более жестокие, чем здесь. – В еще более потемневших глазах Мердока плясали отблески небесного огня. – Это темница заблудших душ. Им не вырваться оттуда никогда. И смерть – еще один виток их наказания. Бесконечного томления и ожидания чуда.
Я поежилась от неожиданно нахлынувшего приступа страха,