— Слабачка, — презрительно фыркнул Дик. Еще раз грубо облапал мою грудь и отошел.
Должно быть, он хотел, чтобы я была в сознании, когда продолжатся издевательства.
Желая проверить свою догадку, осторожно потянулась к его разуму, силясь проникнуть в чужие мысли.
Оковы на руках и ногах ощутимо жгли кожу, реагируя на магию. Но боль, к моему удивлению, не выходила за пределы разумного и терпимого. Впрочем, ничего странного. Ментальное воздействие недаром считается одним из самых незаметных и потому особенно опасных видов колдовского искусства.
Картинка, которую я увидела в воображении Дика, была настолько отвратительной, что я с трудом сдержалась от приглушенного возгласа. Нет, он и понятия не имел о том, что у меня есть второй облик. Он просто хотел мною обладать, а потом замучить до смерти. И я была далеко не первой его жертвой. Дик уже много лет колесил по Лейтону. Нанимался выполнять всякие хозяйственные поручения к какой-нибудь приглянувшейся паре, где муж часто отсутствовал из-за работы и потому сам не мог привести в порядок дом или сад. За это время изучал привычки и распорядок жизни выбранной жертвы. В удобный момент — нападал, после чего неделю или две занимался омерзительными развлечениями.
Дик был достаточно предусмотрителен и терпелив. Женщин он похищал не сразу, выжидал некоторое время после окончательного расчета, зачастую имитируя отъезд из городка или деревни. Поэтому еще ни разу он не попал под подозрение.
Мужчина планировал выбраться сухим из воды и на этот раз. Он был в курсе того, что моего мужа нет в городе. Знал, что близких подруг у меня не имеется. Поэтому рассчитывал, что мое отсутствие заметят далеко не сразу. А когда поднимут тревогу — он будет уже далеко отсюда. К тому же Дик собирался хорошенько спрятать мое растерзанное тело. Подумаешь, эка невидаль — красивая молоденькая женщина пустилась во все тяжкие, как только ее муж уехал. Обычная в общем-то история. Наверняка сначала решат, что я сбежала с любовником, а потому и особо усердствовать с поисками не будут.
Я мысленно всхлипнула от ужаса. Не хочу! Не хочу умирать так глупо и так страшно!
— Водой тебя, что ли, окатить? — между тем задумчиво пробормотал Дик. — Больно долго ты в отключке. Я бы хотел, чтобы ты дергалась подо мной и пищала, когда я начну.
Но внезапно он насторожился. Из его мыслей я узнала, что сейчас мы находимся в заброшенном доме семейства Виер. Старики давно умерли, единственный их сын подался в Гроштер, поэтому жилище много лет пустовало. Оно находилось на отшибе, к тому же тут имелся просторный каменный подвал, который как нельзя лучше подходил для задумки Дика. Я бы могла сорвать горло, крича и умоляя о помощи, никто бы меня не услышал.
До моего слуха донесся какой-то неясный шум, который насторожил Дика.
Увы, это был не человек. На лестницу каким-то чудом залетела ворона, которая сейчас металась среди тесных стен, силясь выбраться наружу.
— Надо проверить, — пробурчал Дик и, снисходительно потрепав меня по обнаженной груди, добавил: — Не переживай, дорогая, я скоро вернусь. Тогда мы продолжим.
После чего развернулся и, тяжело ступая, вышел прочь. До моего слуха донесся металлический лязг задвигаемого засова.
Норберг, до сего момента спокойно сидевший в расслабленной позе, вдруг насторожился и резко подался вперед.
Его карета в этот момент неторопливо катила по главной улице Гроштера, по причине позднего часа ярко освещенной магическими фонарями.
Ноздри мужчины шумно раздувались, будто он пытался взять след. Глаза грозно заалели, а пальцы сами собой сжались в кулаки.
— Что с тобой? — удивился Фелан, расположившийся напротив.
В свою очередь втянул в себя воздух, силясь почуять то, что так взволновало его брата. Но почти сразу растерянно покачал головой. Вокруг не было опасности, в этом блондин мог поручиться.
Норберг, не желая тратить времени на ответ, резко стукнул в стену кареты и крикнул, обращаясь к извозчику:
— Разворачивайся! И гони в замок!
— Да что случилось-то? — уже всерьез забеспокоился Фелан. Криво ухмыльнулся, пытаясь перевести все в шутку. — Братец, неужели тебе так претит мысль провести несколько часов на званом приеме виеры Вивьен Айгюс? Так надо было сразу отказываться. Теперь она затаит на тебя обиду, поскольку всерьез возмечтала выдать за тебя свою дурнушку-дочурку Агнесс. А ты сам прекрасно знаешь, что Вивьен — мелочная, обидчивая и злопамятная особа, с которой лучше не ссориться. Замучает мелкими пакостями.
— Да плевать мне на нее! — Норберг досадливо поморщился.
Он по-прежнему сидел в напряженной позе, словно в любой момент готовился отразить нападение.
Фелан хотел было еще что-то спросить, но Норберг приглушенно зарычал — и блондин понятливо смолк. Откинулся на спинку сиденья, с нескрываемым любопытством наблюдая за действиями своего брата.
Тот тем временем крепко зажмурился. Его губы то и дело кривились, между бровями залегла глубокая тревожная морщина.
— Илария, — наконец буркнул он, почти не разжимая губ.
— Кошка? — с еще большим изумлением уточнил Фелан. Дождался утверждающего кивка брата и обеспокоенно спросил: — Что с ней?
— Метка сработала, — так же сухо ответил Норберг. — Наша прелестная киска попала в беду. В беду серьезную.
Улыбка стремительно сошла с губ блондина. Он мгновенно стал очень серьезным.
— Ты вроде кого-то хотел приставить присматривать за ней? — отрывисто бросил он.
— Вызови в замок Винлана, — приказал Норберг. С тяжелым вздохом добавил: — И пошли, что ли, букет с извинениями виере Вивьен. Соври, что я отравился и лежу при смерти. Ты прав, с этой гадюкой лучше не ссориться.
Фелан понятливо кивнул. На некоторое время в карете воцарилась тишина.
Я прекрасно понимала, что мне слабо улыбнулась удача, но отсрочка вряд ли продлится долго. Дик скоро вернется, после чего мне останется лишь молиться всем богам о быстрой смерти.
Предположим, мой похититель захочет сначала выгнать перепуганную ворону. Если мне очень повезет — потом проверит первый этаж, желая убедиться, что никто не помешает его омерзительным забавам в самый неожиданный момент. Но опять-таки вряд ли Дик потратит на это много времени. Получалось, что у меня в запасе всего минут пять или десять.
Как ни странно, за краткий миг чтения чужих мыслей я узнала о насильнике достаточно. Наверное, страх усилил мои ментальные способности, поскольку никогда прежде мне не удавалось за неполную минуту выяснить столько подробностей. Например, я была в курсе того, что в глубине души Дик не считает меня ни оборотнем, ни даже ведьмой. Ведьмами он называл всех девушек, которые имели несчастье ему приглянуться. Это было своего рода оправданием того, что он с ними потом делал. Мол, это не он такой мерзавец и урод. Это