– Уверен?
– Не уверен, сам знаешь, она у нас скрытная. Да и что я ее спрашивать буду, больно надо. В своих бы делах разобраться. Но чувствую, сестра все-таки. Я всегда знаю, с кем ей приятно находиться, с кем нет. Так что за соседского еврея уж точно не выскочит.
За еврея-то не выскочит. А Рудка? А Вадька? Все парни как на подбор. Не зря Борис про Вадьку намекал, ой не зря. Нет, нельзя ему в Москву. Упустит Тамару Семашко!
И чего Николай так волновался за свою Тамару, куда торопился? Он сам не понимал. Вроде ничего в ней нет особенного, и упрямая. И вроде бы не первая красавица. Вон Галька Мурашева. Королева, одно слово!
Но нет более верного человека, нет более справедливого и умного, чем Томка.
Женой для него будет только Тамара Семашко. Он так решил давно, еще в институте. Но где им жить?
Ковалевы занимали пол-избушки, двое взрослых детей. Николай и младший брат Генка. Маленькая комнатушка. На одной кровати мать с отцом, на другой – он с братом. Жену привести некуда. Ничего, разберемся!
А Тамара и не представляла своим мужем никого, кроме Николая. Зря он волновался, терялся в догадках. Почему? А просто лучше его не было. Умница, эрудит, и при этом весельчак, заводила. Но на первом месте все-таки его светлая голова. Рудка тоже красавец, добряк, но до Николая ему далеко. И Вадим не отставал. Но не было в них той легкости. Минута, и все девчонки влюблялись в Николая. За собой мог повести кого угодно. Институтские девицы и не скрывали своих чувств.
– Эх, вот бы с Ковалевым сегодня потанцевать удалось. Так ведет, дух захватывает.
Молчала всегда одна Тамара. Она почему-то была уверена: не про нее. Никогда Коля Ковалев не обратит на нее внимания как на будущую жену. Хотя и с братом Борисом дружил, и часто в доме у них бывал. Только все это вроде как по старой дружбе. И никогда серьезно. А тут вон что: «Мы решили пожениться».
Всегда правильная Тамара должна была поставить вопрос ребром:
– А меня ты спросил?
И мама посмотрела вопросительно: знала, у дочери от нее секретов не было. Нет, промолчала Тамара, боялась спугнуть странно пришедшее счастье.
Вечером просто ходили по парку, взявшись за руки, как будто и не было решительного предложения.
= 3 =На следующий день Николай пришел пораньше, сразу после обеда.
– Готова?
– К чему?
– Жениться!
– Готова. – Тамара была не из кокеток. За это ее всегда осуждали подружки, но и за советом всегда бежали к ней. Хотя советчик из Тамары был тот еще. Предательств не прощала и другим не разрешала. Поэтому, как правило, после ее советов дружба распадалась. Девушка возвращалась к своему парню, а Тамара оставалась со своим максимализмом и со все меньшим количеством подруг.
В загсе неожиданно в регистрации им отказали.
– Тоже, додумались. Пришли – и здрасте! И все туточки вам обязаны. Шаг-то какой?! Нет, ребята, тут спешить нечего. Идите отсюдова, идите, – заведующая загсом была непреклонной.
– На такой шаг лучше не глядя, – неудачно пошутил Николай.
– Ах, вы еще и не глядя… Так это вообще три месяца ждать!
Николай растерялся. Он привык, что сам везде вожак, но и люди его вперед пропускали. А здесь что же?
– Нет, вы не поняли. Это метафора такая.
– Чего-чего?
– Коль, пошли отсюда, неудобно, – тянула Николая Тамара за рукав. – Потом придем. Ну, раз нельзя. Куда, действительно, торопиться? И мама узнает, расстроится, что ее не предупредили.
Разочарованные молодые стояли в дверях загса.
– Коль, ты тут чего такой в себе неуверенный? На тебя не похоже. Здравствуй, Тома.
– Здравствуйте, Августа Семеновна, – тихо поздоровалась Тамара.
– Жениться пришли, а вот, говорят, идите, проверяйте чувства. По-моему, это не по-нашему, не по-советски.
– Ну ты, Ковалев, жук. Если я парторг фабрики, думаешь меня сразу советскими лозунгами убалтывать? А может, и впрямь нужно подождать. Сами знаете, когда спешка нужна. Чего, если отфутболят, не придете больше?
– Придем, – так же тихо, но твердо сказала Тамара. Ковалев незаметно вздохнул с облегчением.
– При чем тут лозунги, Августа Семеновна, просто настроились вроде. Может, замолвите словечко?
– Ну пошли, попробуем. Эх, ребята-ребята. Смотрю на вас – молодые, красивые, только жить вам да радоваться. – Августа поднесла руки к лицу. – Сами-то мы сколько лет без мужиков! Я вот жениха проводила на фронт. Все чего-то кочевряжилась, то не так, это не эдак. И что? На второй день его убило, и все. А я белугой выла. И думала, вот чего выделывалась? Может, хоть ребенок бы после него остался. Будьте хоть вы, ребята, счастливы. Пошли. Уговорю Варвару. Сейчас распишем вас.
И действительно, расписались в пять минут.
– Колька, поллитру-то поставишь?
– Две поставлю, Августа Семеновна! – Николай аж светился весь от счастья.
– Куда идти? К твоим или к Роне? – Августа не могла наглядеться на счастливые лица ребят.
– К нам приходите, Августа Семеновна. Ждем вас. – Тамара незаметно прижалась к плечу Николая и тут же залилась краской.
– Так мы с Зинаидой и придем. Через полчасика и будем.
Августа смотрела вслед молодым и думала про свою упущенную любовь. Успевать надо в жизни. Успевать, не откладывать на завтра. Пусть у них счастье будет. Колька парень положительный. Комсомольский вожак, одно слово. Тамару в обиду не даст никогда.
= 4 =– Рахиль Моисеевна, поздравьте нас. Мы теперь муж и жена.
Молодая женщина всплеснула руками.
– Быстро-то как. Том, куда торопились-то. Николай, что скажешь? Разве так поступают?
– Так, а что мы сделали? Дружим с Томкой с пятого класса. Распределение на носу.
– Тебе-то что это распределение, ты же у нас комсомольский секретарь. Коля, Коля! Как по жизни-то с нашей историей пойдешь? Одно дело дружить, другое – жениться, – Роня тяжело вздохнула и с укором посмотрела на молодых.
– Тома! А в платье пошла каком? – Роня опустилась на маленький топчан. Она смотрела на свою дочь, не понимая. Ну почему? Почему вечно стесняется, почему себя так не любит! И фигура хорошая, и внешность приятная. Откуда эта неуверенность, вечное желание спрятаться за чью-то спину? В кого? Нет, Роня была совершенно другой. Чей характер проявился в дочери? Сын в себе уверен на все сто!
– Мам, ты чего?
– Ничего. Есть же новое, в желтый горох, или синее хотя бы надела с белым воротничком. Нет, ну кому это все шьется? По ночам сижу, строчу, из обрезков воротнички собираю. И потом – я думала, будет праздник.
– Рахиль Моисеевна! – Николай обнял теперь уже свою тещу. – Так кто ж нам праздник-то устроить мешает?! Тем более и гости уже приглашены. Кстати, ваши же подруги.
– Господи, кто?
– Мама, Августа и Зинаида. Где Борис?
– Да вот