— Speculari!
Заклинание зеркальности сформировалось на основе имеющегося свинца и приобрело кляксообразный растекающийся вид.
— Curriculum! — сформировала я из нее тоннель, и мы с миссис Макстон осторожно двинулись по дрожащему и переливающемуся радугой переходу.
— Никогда бы не подумала, что ее можно так использовать, — в волнении сказала экономка.
— Я тоже, — пришлось сознаться мне.
Дальнейший спуск проходил под внимательно-напряженным взглядом миссис Макстон, в общем и целом сегодня мы обе открыли друг в друге много нового.
Спустившись на тюремный уровень, мы миновали мирно спящего сторожа и на некоторое время в растерянности остановились. Все дело в том, что тюрем фактически имелось две. Одна — вот эта, в которой мне уже доводилось бывать, ныне запертая на ключ и судя по шуму полная арестантов, и вторая — неприметным ответвлением ведущая влево и даже не запертая дополнительной решеткой. И оттуда не доносилось ни звука.
Не сговариваясь, мы с миссис Макстон переглянулись, и направились именно туда, ведь только женщины способны вести себя настолько тихо, особенно испуганные женщины, разве нет?
В темном коридоре, едва освещенном факелами, которые расположились прямо под потолком, мы осторожно шли, нервно заглядывая в совершенно пустые камеры. Здесь на удивление оказалось чисто, сухо и пусто. Совершенно пусто. И лишь в дальней камере, до которой идти пришлось довольно долго, мы сквозь решетку, к слову двойную — и железную и магическую, увидели понуро сидящую на постели женщину. Растрепанные волосы выбились из-под аккуратного чепчика, платье было давно не глажено, взгляд, полубезумный, направлен в никуда.
И узницу я узнала с первого взгляда.
— Миссис Томпсон, — позвала негромко, и, боясь что нас услышат, и опасаясь что сама узница может не отреагировать.
Да уж, приходилось поддерживать какой-то запредельный баланс на грани быть и не быть услышанными.
К счастью — я была услышана нужным человеком.
Миссис Томпмсон медленно подняла голову, несколько секунд взгляд ее фокусировался на мне, а затем лицо женщины искривилось, и она произнесла:
— Мисс Ваерти, какой сюрприз.
И сказано это было так, что у меня появилось мгновенное и непреодолимое желание отпрянув от решетки в целом покинуть это негостеприимное здание с его не менее негостеприимными обитателями. Но тут миссис Макстон неожиданно произнесла:
— О, дорогая миссис Томпсон, вы неважно выглядите. Давайте я подарю вам пудру для лица?
Кровожадность людей ранее работавших на профессора Стентона заставила меня невольно улыбнуться, и собственно взять себя в руки.
— Миссис Томпсон, у меня к вам несколько вопросов, — сказала я.
— И булочка с пудрой, — с самым добродушным выражением добавила миссис Макстон.
Но миссис Томпсон оживилась и вопросила:
— Булочка?
— Да-да, — закивала миссис Макстон, откинула салфетку с корзинки, продемонстрировав выпечку и наполнив камеру ее ароматом. А затем, накрыв сдобу, безжалостно добавила: — Вы получите ее, как только ответите на наши вопросы!
Я бы так не смогла.
Я бы действительно так никогда не смогла, но будем откровенны — окажись тут наш повар мистер Оннер, вполне возможно, что дело закончилось бы угрозами отрезания частей тела миссис Томпсон, так что мне оставалось лишь возблагодарить судьбу за безжалостность миссис Макстон и приступить к допросу:
— Вам известно, кто пытался вас убить, миссис Томпсон?
Женщина хотела было сказать что-то явно грубое, но тут миссис Макстон достала половинку от булки, и принялась с аппетитом ее есть, намекая что кому-то очень скоро ничего не останется.
— Нет! — с ненавистью глядя на мою экономку, прошипела миссис Томпсон. — Если бы я знала, Давернетти давно считал бы мои воспоминания, этих драконов мало что может остановить, но Я НЕ ЗНАЮ!
Последние слова прозвучали криком, от которого я содрогнулась, а вот миссис Макстон продолжила с аппетитом поглощать булочку. И это мне прекрасно известно, что она ест, когда нервничает, но миссис Томпсон знать этого не могла, а потому для нее все выглядело хладнокровным издевательством.
— Это кто-то из Арнелов, — с ненавистью глядя на мою жующую домоправительницу сказала уже бывшая сваха, — видимо одна из многочисленных сестер мэра, как и вся родня старательно пытающаяся остановить изменения в нем.
Миссис Макстон перестала жевать.
— В нем и в их мужчинах, — криво усмехнулась миссис Томпсон.
Боже, с какого перепуга она мне показалась ранее милой старушкой? Это не женщина была, а какое-то исчадие ада с адовой же усмешкой.
— Изменения? — переспросила я, повторно поборов желание развернуться и стремительно покинуть данное место… ну или бежать прочь, второе определение было куда как вернее.
— А вы разве не обратили внимания, мисс Ваерти, сильнейшие драконы этого проклятого города не женаты.
Миссис Макстон, откусила еще кусок от булки, пожевала, чавкая самым непристойным образом, а после задумчиво произнесла:
— Еще немного и я заподозрю заговор свах, чей злостной целью было переженить всех драконов города…
И миссис Томпсон улыбаться перестала. Всего на миг, но то что она после нацепила на лицо было гримасой, но никак не улыбкой.
— Это было бы бредом, миссис Макстон, — сказала она.
И мы поняли страшное — это не было бредом! Это было самой что ни на есть жуткой правдой! И тот факт что ни лорд Давернетти, ни лорд Арнел до сих пор не были женаты, лишь подтверждал данную версию. В том плане, что — они знали. Знали, что с драконами связавшими себя узами брака что-то происходит.
— Газетчики назовут это «Делом убежденных холостяков!», — дожевывая, возвестила миссис Макстон.
— Почему убежденных? — не поняла я.
— О, моя дорогая, согласитесь, оба известных нам лорда являются крайне убедительными, так что именно убежденных.
И она, обернув последнюю булочку салфеткой, протянула ее через решетки миссис Томпон.
— Вот так просто? — не поверила та, но поднялась и подошла к нам.
— Так остывает же, — вздохнула миссис Макстон. — А вы, моя дорогая, вся на нервах, вам не помешает немного сладкого.
Сохраняя выражение крайнего недоверия на лице, миссис Томпсон приблизилась, осторожно взяла булочку, вернув салфетку моей домоправительнице, и с наслаждением вгрызлась в сдобу.
— Итак, — решила подвести итоги миссис Макстон, — у вас был заговор и целью его являлось переженить всех драконов. О вашем заговоре в пользу демографии узнали, и решили пресечь это дело на корню.
Миссис Томпсон подавилась, потрясенно глядя на мою экономку.
— Кастрировать драконов? Нет, до такого мы не додумались! — возмутилась бывшая сваха.
— Я вовсе не это имела ввиду! — в свою очередь возмутилась миссис Макстон. — Ко всем прочему я попросила бы вас не выражаться в присутствии мисс Ваерти!
Несколько покраснев, я вернулась к разговору:
— Мне известно, что вашей целью было сделать драконов послушными чужой воле. Воле всадников, не так ли?
Сглотнув, миссис Томпсон очень мрачно посмотрела на меня.
— Мне лишь непонятно, чем отличаются женатые драконы, от неженатых?
Бывшая сваха промолчала.
Зато миссис Макстон сделала предположение:
— Они становятся мягче и управляемее. Драконы сильны, но ради любимых женщин силу сдерживают, насколько мне известно.
— Даже не буду спрашивать, откуда вам это известно, — ядовито произнесла миссис Томпсон.
— А я все же подарю