Пауза, а затем ледяной голос лорда Давернетти:
— Объективно говоря да, тут ты прав. И я, фактически так же как и ты, действительно крайне ей благодарен. Но что дальше? Что ты предлагаешь делать далее, Адриан?! Давай рассмотрим ситуацию критически — итак есть девушка, которой мы оба, говоря откровенно, крайне благодарны. И которую мы оба, будем еще откровеннее, явно желаем иметь в своей постели. Вот только один из нас может позволить себе такую прихоть, как жениться на той, кто даже не леди, а второй — нет. И таким образом, Адриан, мы приходим к неутешительному выводу — один из нас может дать ей положение и уважение, которого мисс Ваерти, несомненно, достойна, второй — максимум предложить роль любовницы, а вот это, согласись, уже едва ли смахивает на проявление благодарности. Есть еще третий вариант — мы можем благородно отойти в сторону, и, не пройдет пары месяцев, как нам представится более чем сомнительное удовольствие — присутствовать на ее свадьбе в качестве приглашенных гостей! Ну как тебе… перспектива?
Где-то там, в кабинете, с шумом отодвинулся стул, видимо после лорд Арнел сел.
— Благородство и благодарность это прекрасно, Адриан, — продолжил лорд Давернетти, — но не в той ситуации, когда речь идет о женщине. Женщине, которую я хочу и могу назвать своей женой. И то, каким способом я этого добьюсь уже не имеет значения, важен результат. И тот факт, что на свадьбе мисс Ваерти я предпочитаю быть женихом, а не приглашенным гостем. И я могу себе это позволить, в отличие от тебя.
Я стояла как громом пораженная, потому что лично я менее всего в принципе желала видеть лорда Давернетти собственным женихом, и уж тем более мужем.
Арнел молчал не долго, и следующим в кабинете старшего следователя прозвучал его глухой вопрос:
— А желает ли мисс Ваерти стать твоей женой?
— А ты действительно полагаешь, что это имеет значение? — язвительно произнес лорд Давернетти. — Адриан, профессор Стентон оставил ей все свое наследство. Абсолютно ВСЕ! Да, сейчас обнародован лишь факт владения мисс Ваерти дома Стентона и доступа к некоторым его счетам, но… траур длится около одиннадцати месяцев, и по его окончанию весь немалый род Стентонов осознает, как сильно их… обделили. Как ты думаешь, когда это произойдет, много ли найдется тех, кто сумеет защитить «девочку, которой мы многим обязаны»?! Будем откровенны — ты и я. Только ты и я. Но из нас двоих я могу на ней жениться, а ты нет. Еще вопросы?
Вопросы если и были, то лишь у меня. Много вопросов. Крайне много вопросов. Целая лавина вопросов… но почему-то я хотела услышать, что скажет лорд Арнел.
Я очень ждала именно его слов.
Я…
— Она сумеет постоять за себя в любом случае, — произнес лорд Давернетти, — кому как не нам с тобой знать об этом, соответственно можешь не переживать, никакого насилия не будет. Немного давления для принятия нужного решения и только. И это все не твоя проблема, Адриан, со своей женой я разберусь сам.
Я едва ли была в состоянии дышать, но препятствовать — нет, не смогла бы. По меньшей мере не сейчас, когда Арнел все еще молчал… продолжал молчать… все так же хранил безмолвие. И лучше бы он солгал, но, как и профессор Стентон этот дракон выбрал молчание. Лишь молчание. Только молчание… Убийственное безмолвие…
И от этого было так больно…
И я уже почти сделала было шаг назад, когда Арнел вдруг произнес:
— Ты выпустишь ее людей. Обоих. Сегодня. Это первое. Второе — учитывая, скольким род Арнел обязан мисс Ваерти, Стентонам придется иметь дело со мной. Напрямую со мной. И третье — в Вестернандане выходят замуж по собственной воле, а не по принуждению… ты как-то упустил это существенное отличие Железной Горы от остальной части империи, Кристиан.
Все мое существо затопило такой волной благодарности, что мне казалось выйти сейчас лорд Арнел из кабинета старшего следователя, я не удержусь от объятий, но… но тут Адриан добавил:
— И да — выбрать она может мою постель. Собственно проблем и обязанностей меньше, а на общественное мнение мисс Ваерти давно плевать. Так что…
Я отступила прежде, чем лорд Арнел покинул кабинет родственника. Но скрываться или прятаться? Не в этом случае и не в данной ситуации.
И когда дракон распахнул дверь, ему стали очевидны и мое присутствие, и моя осведомленность о предмете их «приватного диалога». Крайне занимательного диалога.
— Мисс Ваерти?! — в черных глазах отдаленным сожалением промелькнуло что-то, искать определение коему я не имела ни малейшего желания.
За спиной главы города возник старший следователь, и, судя по его взгляду, он так же осознал, что был услышан жертвой своих матримониальных планов.
Я мрачно посмотрела на одного, затем на другого, и со всей яростью, на которую только была способна, выдохнула ненавистное:
— Драконы!
Продолжать диалог смысла не видела и, развернувшись, молча покинула полицейское управление, искренне радуясь тому, что на улице вновь завывал ледяной зимний горный ветер… он смахивал слезы с моих ресниц до того, как те успевали скатиться по щекам.
Не миновало и часа, когда в гостиничный номер вернулись и мистер Илнер и мистер Оннар. Вопросов не задал ни один, но происходящее им нравилось не больше, чем мне.
Вечером, за ужином, который мы накрыли в гостиной апартаментов, я сухо поведала своим людям об услышанном разговоре, чувствуя себя еще более мерзко с каждым словом.
И тут миссис Макстон сказала:
— Погодите-ка, мисс Ваерти, у нас есть знакомый адвокат! Мистер Эйвенер, адвокат профессора Стентона, насколько мне известно, проживает в Городе Драконов!
Я задумчиво на нее посмотрела… несколько секунд и:
— Мистер Уоллан, вы не могли бы? — с надеждой спросила у дворецкого.
— С превеликим удовольствием, мисс Ваерти! — он мгновенно поднялся. — Воистину, с превеликим удовольствием!
Спустя еще час мистер Эйвенер сидел в импровизированном кабинете в гостиничных апартаментах. Претензия по поводу ареста мистера Илнера была составлена нами предельно быстро. Более того — вызванный врач зафиксировал два ушиба и один «сердечный приступ» у моего конюха. Следом была написана претензия по поводу задержания мистера Оннера — я оказалась права, столь мелкое преступление за давностью лет утратило свое значение для законодательства. Более того — мистер Оннер понес наказание тогда же, отслужив юнгой на корабле имперского флота два года… правда оттуда он благополучно подался в Береговое братство, но это уже были мелочи, не так ли?! А вот расписка выданная мистеру Илнеру о том, что компания наемных кэбов «Морган и Морган» не имеет к нему никаких претензий и считает инцидент исчерпанным в связи с получением оплаты