Прозвучало грубо, и мне даже перед Киратой стыдно стало, но бесила тень, которая продолжала стоять на входе. Бабушка поправила повязки и… не смогла ответить. Она попыталась, но не произнесла ни звука, словно кто-то перекрыл ей дыхание. Тень. Бабушкина, которая сейчас больше не скалилась и только зло смотрела на меня.

— А я и так поняла, — нагло ответила потусторонней сущности, — они рожают, потому что вы контроль захватываете!

Эран странно смотрел на меня, но не вмешивался, и мне очень понравилось, что он дает мне возможность разобраться в ситуации, а не заявляет что-то вроде «молчи, женщина» или «не лезь в это дело». Папочка бы заявил, сто процентов.

И тут в светлом, наполненном солнечными лучами и бликами хрусталя помещении прозвучал нечеловеческий, хриплый, доносящийся изо рта эйтны потусторонний злой голос:

— Управляем.

Эран плавно поднялся, обошел стол, взял меня за руку и вернулся на свое место, усадив к себе на колени. На мой недоуменный взгляд ответил:

— Мне так спокойнее.

Лица бабушки Кираты мы, конечно, не видели, как и морды управляющей ею тени, но во вновь зазвучавшем голосе отчетливо послышалась насмешка:

— Единственная.

Тар-эн не произнес ни слова, я же упрямо вставила:

— Контроль захватываете.

Тень зашипела и прохрипела:

— Управляем.

А меня понесло:

— Контроль захватываете. В три этапа. И это никакая не мутация, это вы — тени!

Шипение. Странное шипение, в котором едва ли улавливались звуки. А затем эйтна вскочила и стремительно покинула помещение, причем вторая, жаждущая моего тела тень умчалась вслед за ней. Я молча ручкой вслед помахала, хотя… впору заплакать было.

И вдруг Эран произнес:

— Я знаю этот язык.

Удивленно повернулась к воину и увидела выражение крайней задумчивости на его лице. Встретилась взглядом с синими глазами и прямо спросила:

— Это язык?

— Да, ругательства на древнетшейском, — последовал спокойный ответ.

Я призадумалась, а потом шепотом спросила:

— Эран, а у тебя есть тень?

И увидела совершенно невероятную улыбку на его смуглом лице. Но еще более невероятно прозвучал ответ:

— Нет, Кира, я Аэ, у правящего клана нет теней.

— А что есть? — тут же поинтересовалась я.

Тар-эн медленно протянул руку, повернул ладонью вверх — над кожей вдруг засияло пространство, затем появилась пирамидка, маленькая, сверкающая, как в голограмме, и эта пирамидка вдруг открылась, демонстрируя стоящего в ней мужчину, а после… символы параметров, столбцы показаний, датчики, маячки… и…

— У меня нет тени, Кира, — тихо произнес Эран, — у меня инопланетный для Иристана геном и технологии.

Удивленно смотрю в его синие глаза и вздрагиваю, когда тар-эн произносит:

— По сути, я пришелец, как и весь клан Аэ.

Продолжаю потрясенно смотреть на Эрана. Воин улыбнулся и пояснил:

— Правящий клан — выжившие поселенцы Иристана. Тени — не выжившие. То, что тар-эны подселяют в свое сознание, это отражение тех возможностей, что есть у воинов клана Аэ.

Хорошо, что я сидела на коленях у Эрана, иначе свалилась бы от удивления. А мой синеглазый воин продолжил:

— Ты странно реагировала на речь эйтны МакЭдл. Видела что-то недоступное мне?

— Тень, — задумчиво ответила я и, протянув руку, коснулась человечка, сверкающего над ладонью воина.

Человечек мгновенно трансформировался в цветочек, я улыбнулась и отдернула руку, затем в драгоценный камень, удивленно смотрю, после в сейр. Я потянулась, коснулась и ощутила поверхность пластика.

— Забирай, — предложил Эран.

Осторожно взяла — едва вытащила из сияния, маленькая голограмма трансформировалась в сейр. Мой. Который в комнате наверху остался.

— А все остальное не понравилось? — провокационно поинтересовался воин.

Искоса взглянув на него, я спросила:

— А почему ты утром такой был?

И что мне крайне понравилось — Эран не стал лгать, ответил прямо:

— Злился. Не видел выхода.

— Вот как? — Я отложила сейр, обняла воина за шею и спросила: — А сейчас?

И он снова не стал лгать, сказал прямо:

— После поцелуя возле квартала развлечений ты бежала, то есть нагрузка, движение и никаких последствий. Это наталкивает на размышления. Как и твой возглас теням: «Это не мутация, это все вы!» Улавливаешь мою мысль?

Не совсем, но, не желая в этом признаваться, я свернула разговор на тему Кираты:

— А почему не видел выхода? И что тебе сказала бабушка?

Повелитель Иристана скрипнул зубами. Явственно.

И все равно был честен:

— Рассказала историю своей жизни. О том, как ее воин пытался противостоять мутации. И о том, что если ты останешься на Иристане, мутация завершится в кратчайшие сроки и ты станешь эйтной. Без вариантов. Без надежды на какое-либо иное развитие событий. И даже, вероятно, до родов, так как третий этап мутации практически завершен и твоя тень уже отделилась от потока. То есть достаточно малейшего повреждения, боли или… нашего поцелуя, и твои глаза станут черными.

Он говорил кратко. Сухо. Сдержанно. Зло. И в то же время во взгляде Эрана было что-то такое, чего вот не было, когда я вошла сюда. Мысль, идея, уверенность. Я не стала ни о чем спрашивать, просто повторила про себя сказанное им: «После поцелуя возле квартала развлечений ты бежала, то есть нагрузка, движение и никаких последствий. Это наталкивает на размышления. Как и твой возглас теням: „Это не мутация, это все вы!“ Улавливаешь мою мысль?» Все равно не улавливала. Но постаралась понять, хотя бы систематизировать:

— Ты с другой планеты, так? — начала издалека, ага.

Эран улыбнулся, отрицательно покачал головой.

— Твой род с другой планеты?

Теперь мне кивнули.

— А как вы вообще здесь очутились? — Ну не могла же я не спросить, даже если и была в курсе причин освоения космоса.

— Бегство, — ответил Эран.

А я не сдержалась и прошептала, восторженно глядя на него:

— Знаешь, когда я попала на Иристан, у меня было ощущение, что все вокруг лгут. И твоя честность меня восхищает, вот правда.

Повелитель Иристана нежно провел пальцами по щеке и сказал:

— Один раз почти солгал.

— Про последнего воина с конца? — догадалась я.

Улыбнулся.

Значит, да. С другой стороны, улыбнулся, а не ответил, значит — ну замалчивание фактов, это ведь не ложь, так?

— Эран, ты коварный! — возмутилась я.

Улыбка стала грустной.

И я прямо спросила:

— О чем ты не хочешь мне говорить, Эран?

Молчит.

Неужели мама была права? Вот если честно, даже верить не хочется. А еще… еще вот пару несостыковочек обсудить более чем хотелось. Например, одну очень любопытную:

— Эран, а где те женщины, что тут вчера были?

Ухмылка и спокойно-коварное:

— Во дворце повелителя Иристана.

Если сказал, значит, правда. Вот только что-то я никого здесь не заметила, а потому елейным голоском поинтересовалась:

— А вот это здание, где мы сейчас, это что?

Не захотел отвечать. Но и взгляда не отвел.

— Так, — прошипела я, — что-то мне подсказывает, что вот это здание, это не дворец повелителя, так?

Неопределенный кивок. Вот… навигатор бракованный! Сложив руки на груди, хмуро смотрю на воина, судорожно подбирая следующий вопрос. Подобрала.

— Эран, мы у кого-то в гостях?

Улыбнулся, отрицательно покачал головой.

— Это твой дом! — догадалась я.

Кивнул, глаза искрятся смехом.

— А дворец?!

Взглядом указал на окно. Я спрыгнула с его колен, пробежалась до окна, отдернула белые