Да уж, идеи освободительной борьбы, похоже, очень глубоко засели в мозгу этих несчастных созданий. И ведь умудрились сохранять и вынашивать их при полном подчинении своим эксплуататорам. Голову боялись поднять, если не считать редкие и крайне малочисленные бунты. Хотя как бунты… иногда случается, что гули убегают от хозяев и начинают бродяжничать да нападать на путников, сбиваясь в крохотные банды. Забавно, что Дрох, чуть раньше и рассказавший мне об этом, похоже сам подобные действия разбоем не считает.
— Что за Лисанна? — прожевав мясо, спросил я. — Одна из таких же… хм… сбежавших гулей?
— Э, не, Господин. Лисанна — человек, — буднично ответил он.
— О как, — хмыкнул я.
— И у нее уже целый отряд, — продолжал разглагольствовать Дрох. — А тех же, что раньше просто сбегали, собиралось-то гулей четыре-пять. Считай одна-две семьи. Ну иногда три — не больше.
— И с чего же обычная женщина решила стать вождем гулей-повстанцев? — я снова отхлебнул вина.
— Ха! Да какая она женщина? Так — девонька нетронутая. Ее отец был богатейшим фермером в округе. Не только гули, но и люди на него работали. А дочь уж слишком, по их меркам, вольнодумная вышла, — Дрох громко усмехнулся. — На севере училась, там гули посвободней живут, вот и у нас после смерти отца хотела новые порядки устроить. Но бывшие отцовские ближники воспротивились да и решили под шумок земли разделить и оставить Лисанну с носом. Зря они это удумали. Гули ее фермы, как услышали, добрые речи хозяйки, так, естественно, и встали на ее защиту. Но ферму все равно пришлось оставить. Как бы не был слаб наш гарнизон, в прямом бою с ними лучше не встречаться. По крайней мере тогда только появившийся отряд Лисанны просто бы смели. Но не сейчас! — он снова поднял кулак. — Сейчас все иначе! Сей…
— Сейчас с вами я, я понял, — бесцеремонно перебил словоохотливого Дроха.
— Точно так, Господин, — важно закивал он.
Хмыкнув, я на пару минут задумался. Мне показалось, что встретиться с этой Лисанной было б не плохо. Что это… правильный путь! Что именно так мне и стоит поступить, если хочу попасть домой. Странное чувство. И в какой раз за сутки? Правда сейчас чуйка совсем уж отчетливо сигналит.
— О-у… — выдохнул я, схватившись за голову.
— Господин, что случилось? — тут же встревоженно выпалил гуль.
— Все хорошо, — помахал я бурдюком. — Что-то голову прихватило…
— Хы! Ну так Гельзейское вино — это тебе, Господин, не шутки! — ухмыльнулся Дрох.
Я не стал спорить и убеждать возницу, что дело не в вине. Сдается мне, что боль — реакция на мои думы. Ну или на эту самую «чуйку».
— Ну да ладно, — через секунду продолжил гуль. — Я верю, Господин, что даже такому крепкому вину не вскружить тебе голову.
Боль мгновенно ослабла. Не исчезла совсем, но было похоже, как если б у поющего во всю глотку ноутбука одним нажатием тачпада снизили громкость до двадцати процентов.
— Повтори? — тихо попросил я.
— Что, Господин? — не понял гуль.
— Повтори, что ты сказал до этого. Ты веришь в меня? — нетерпеливо выпалил я, желая подтвердить догадку.
— Конечно, Господин, — довольно осклабился Дрох.
На душе в тот же миг стало тепло и спокойно. Я расслабленно вытянул ноги и улыбнулся.
— Хорошо, — пробормотал себе под нос.
И вот надо было испортить такой момент! Вдали я услышал топот копыт и лошадиное ржанье. Дернувшись, оперся о борт телеги, вглядываясь назад. Ну точно! Несколько огоньков прыгают на тракте и неумолимо нас догоняют.
— Но! — гуль тоже заметил преследователей и щелкнул лошадку поводьями. — Но! Но! Быстрей!
На сей раз никаких ощущений не последовало. Может, стоит остановить телегу и попытаться убежать в лес? Хм, и на этой мысли чуйка молчит. Черт, а ведь я уже к ней привыкать начал!
— Давай! Давай! — подгонял коняшку гуль.
— Ты уверен, что это именно враги? — решил я уточнить на всякий случай.
— А кто же, Господин? — быстро глянув на меня через плечо, ответил Дрох. — В той стороне Куинз — центр округа. Гарнизон и Собор находятся там. А отряд Лисанны в Листвундскому лесу, то есть прямо по курсу.
— Долго до него?
— Даже в нашем нынешнем темпе около получаса!
Что ж, я благодарен своему вознице, что он не стал акцентировать внимание на причине нашей задержки. Ведь именно мое желание пособирать камешки привело к тому, что посреди ночи мы все еще на тракте, а за нами гонится не пойми кто. В оправдание могу сказать лишь одно — нутро велело мне собирать камни. Говорило, что так нужно. И, знаете что? Я ему все еще полностью доверяю.
Обернувшись, посмотрел за спину. Фонари совсем близко, я даже могу разглядеть подсвеченные головы лошадок. Нас разделяло метров четыреста, и с каждой секундой расстояние сокращалось.
— Стрелять будешь? Может мне поводья отдашь? — предложил я, скользнув взглядом по облюбованной гулем винтовке.
— Ну это… Господин… — кинув через плечо короткий взгляд, замямлил Дрох, снова сконцентрировавшись на дороге. — Чет опасаюсь я…
— Что? — не понял я. Преследователи все приближались
— Говорю, не стрелял раньше! — прошамкал мой возница. — Видел, как ружьем пользуются. Знаю, запомнил. Но это… практики не было…
— Твою ж мать… — я закатил глаза. Затем резко выдохнул, с трудом удерживая равновесие, подошел к гулю и схватил поводья. — Иди уже! Я в тебя верю! Не зря же это ружье ты чуть ли не расцеловал, как в руки взял.
Взгляд Дроха мгновенно изменился. Теперь на меня смотрели глаза полностью уверенного в своих силах разумного. Пусть и мутные от природы.
— Твои слова — честь для меня, Господин! — решительно кивнул он. — Я не подведу!
— Иди уже… — подтолкнул я его, почувствовав легкое головокружение. Черт, да что за ерунда-то?
Крепко сжимая винтовку, Дрох, положил дуло на задний борт телеги и прицелился. Полувзгляда хватило, чтобы понять, как же неудобно гулю — все-таки борт довольно низкий, и стрелок поначалу пытался занять среднее положение между «лежа на пузе» и «стоя на колене». В итоге гуль плюнул, выпрямил спину и, стоя на одном колене, удерживал винтовку полностью на весу.
Я искоса поглядывал на него, большую часть внимания уделяя